Поняв, что меня пусть и вежливо, но послали подальше, я вернулась к себе и сразу подумала о том, что меня не будет здесь завтра несколько часов, и нужно придумать что-то с моей жизненно важной вещицей. Может, ее стоит куда-то перепрятать, но куда? Да и вряд ли кому-то придет в голову что-то искать в моем шкафу.
Успокоив себя таким образом, я снова взялась за телефон, обнаружив, что звонков от Ариши опять нет. А вот это уже становилось угрожающим.
Ладно, предположим самое нелепое – Ариша потеряла мобильник. Это, конечно, чушь и нонсенс, но предположим. Что делает в таком случае любой нормальный человек? Верно – бежит покупать новый аппарат, восстанавливает сим-карту, контакты и начинает перезванивать тем, кто теоретически мог беспокоиться в то время, пока он был без связи. Соответственно, раз Ариша мне не позвонила, то… То телефон не теряла и ничего не восстанавливала. Ее мобильный выключен, а первое время трубку просто не брали. Села батарея? Возможно. Но что это значит? Только то, что Ариша не имеет доступа к зарядке – или к телефону. Опять все не очень…
Решив, что хватит скромничать, я полезла в интернет и занялась поисками телефона Минздрава.
Это оказалось легко, а вот найти номер дядюшки Ариши – намного сложнее. Но зато я выяснила, в каком именно департаменте он трудится, обнаружила номер приемной и позвонила туда.
Отбросив в сторону все свои обычные загоны, я представилась и бархатным голосом спросила, не соблаговолит ли уважаемый референт соединить меня со своим шефом.
Правда, я совершенно не помнила его имени-отчества, но решила действовать по обстоятельствам и обойтись чем-нибудь нейтральным.
Аришкин дядюшка ответил быстро и сразу зажурчал неприятным квакающим тоном:
– Региночка, дорогая! Польщен, польщен… Надеюсь, вы звоните не потому, что вас плохо приняли в клинике?
– Конечно, нет. Здесь все на высшем уровне, такого даже в столице не найдешь, я вам очень благодарна за помощь. Но звоню я по другому вопросу. Скажите… вы с Аришей давно разговаривали?
– С Аришкой-то? Так, дайте подумать… когда же… да дня два. А что?
– А она вам не говорила, что собирается куда-то поехать, например?
– Нет, – в голосе дядюшки зазвучало беспокойство. – Ничего не говорила… а что случилось?
– Я не могу до нее дозвониться уже два дня.
– Как это? – слегка опешил Аришкин дядюшка. – Она всегда отвечает на звонки, это ведь ее работа…
– Вот и я говорю – как это? У меня к вам просьба… – Я изобразила неловкую паузу, вроде как стесняясь беспокоить такого человека своими глупостями, и он немедленно купился.
– Конечно-конечно, Региночка, все, что в моих силах!
– Вы не могли бы отправить кого-то ко мне домой и проверить, там ли Ариша? Адрес я дам, она должна жить там, мы так договорились.
– Никого я отправлять не стану, еще чего! Сам поеду, это же, в конце концов, моя племянница! – возмущенно заявил он, и я выдохнула – пусть уж лучше этот дядюшка обойдет мой дом, чем это сделает кто-то совсем посторонний. – Диктуйте адрес, Региночка, и не волнуйтесь – от меня никуда не утечет, я понимаю…
– Я в этом и не сомневалась, – продиктовав адрес, я помолчала секунду. – Могу я вас попросить еще об одном одолжении?
– Для вас – что угодно.
– Перезвоните мне сразу, как только найдете Аришу, хорошо? На завтра мне назначена операция, и примерно сутки я вряд ли смогу разговаривать, а мне бы хотелось выяснить, все ли у нее хорошо.
– Разумеется, я сразу же позвоню, вы не волнуйтесь.
– Спасибо, – это я сказала вполне искренне – мне не к кому было обратиться с такой просьбой, так что этот не самый приятный человек действительно оказывал мне огромную услугу.
После разговора с Аришкиным дядей мне немного полегчало, и это оказалось кстати – пришел анестезиолог, задавал вопросы, измерял давление, считал пульс.
Я старалась выглядеть расслабленной, отвечала коротко, но сопровождая каждый ответ улыбкой, чтобы внушить ему уверенность в том, что со мной все в порядке.
Анестезиолог сделал пометки в планшете и попрощался до завтра. Кстати, только теперь я поняла, что имела в виду владелица этой клиники, говоря о полной конфиденциальности – за все эти дни никому из персонала даже в голову не пришло попросить у меня автограф, например. Все вели себя так, словно я не «звезда» современных сериалов, а просто обычная молодая женщина, у которой проблемы со здоровьем – так тут относились, кажется, ко всем, независимо от размера кошелька и статуса. Но, надо признать, что тех, у кого кошелек был раздут, здесь лечилось гораздо больше.
Однако из обрывков разговоров медсестер я сделала вывод, что и люди без таких возможностей тоже попадают сюда и лечатся совершенно бесплатно, равно как и дети.
Это внушало уважение – такая позиция владелицы клиники. Выходило, что такие, как я, помогают лечиться тем, у кого нет возможности.
Погордившись собой пару минут, я снова вернулась мыслями к новостям о задержании Марата Зиятдинова.
Как-то странно все вышло. С чего бы ему убивать Светлану? Он запускался с сериалом по ее сценарию – и вдруг решился на такое? Списать это на убийство, допустим, в состоянии алкогольного опьянения невозможно даже в глухом бреду – Марат не выпивал больше двух бокалов красного вина за вечер, а крепкий алкоголь не употреблял вообще. Тогда – что? И почему именно сейчас? Неужели… неужели мой план сработал?!
Эта мысль как пружина выкинула меня из кровати, я заметалась от окна к двери, чувствуя возбуждение сродни сексуальному.
Если мой план сработал… если только он сработал…
Конечно, я не хотела смерти Светланы, но… результат-то один – Марат за решеткой! За решеткой – там, где ему давно место. Светлану жаль, конечно, но… я тут ни при чем.
В палату вошла Люба.
– Анестезиолог попросил повторить ЭКГ, я провожу… С вами все в порядке?
Я обернулась, тяжело переводя дыхание.
– Со мной? Да, в порядке. В полном порядке, можете не сомневаться.
– Точно?
– Конечно! – заверила я, поправляя сбившийся парик. – Идем на ЭКГ, я готова.
По взгляду медсестры я поняла, что она не согласна с моим определением «в порядке», однако спорить не станет, здесь это не принято.
Лежа на кушетке в кабинете диагностики, я старалась отвлечься от своих мыслей, чтобы не сбить сердечный ритм – не хватало еще остаться без операции на фоне плохой кардиограммы.
Нет, сейчас ничто не должно нарушить моих планов, никаких сюрпризов я не хочу, все должно получиться именно так, как я задумала, если уж началось.
Конечно, возможны сбои – вот как убийство Светланы, например, но это не на моей совести, так что и думать не о чем.
