– Ну вот, – сказала я, легонько постучав по кожуху гаечным ключом. – Это один из твоих голографических блоков. Когда я его сниму, ты как минимум на четверть потеряешь свою маскировку. Готов?
– На самом деле нет, – признался М-Бот. – Я немного нервничаю.
– Ты можешь нервничать?
– Я пытаюсь делать то, что ты мне говоришь, – сказал М-Бот. – Объявляю эмоции своими собственными, а не просто симуляцией. И… я нервничаю. А вдруг меня кто-нибудь увидит?
– Вот поэтому мы и натянули брезент. И нам нужен этот блок. Иначе дрон будет слишком легко обнаружить.
– Ну ладно, – сказал М-Бот. – Полагаю… это ведь была моя идея. Она же хорошая, правда?
– Спроси меня об этом, когда у нас все получится. – Я вздохнула поглубже и отцепила маленький голографический проектор со встроенным процессором активной маскировки. Он должен был поместиться в дроне, хотя и превышал размером мой браслет.
– Я чувствую себя обнаженным, – сказал М-Бот. – Голым. Ведь так себя чувствуешь, когда ты голый?
– Примерно. Как пишется программа?
– Ну… у этого дрона будет… меньше ограничений, чем у меня. Например, я не стану копировать в него код, который запрещает мне летать самостоятельно. Он будет как я, только лучше.
Я замерла:
– Ты собираешься наделить его личностью?
– Конечно, – отозвался М-Бот. – Хочу, чтобы у моего ребенка было все самое лучшее.
Ребенок. Скад, я и не поняла…
– Значит, ты так на это смотришь?
– Да. Это будет мой… – Щелк. Щелк-щелк-щелк-щелк…
Нахмурившись, я отложила проектор в сторону и начала снимать остальные нужные нам детали.
– Я вернулся, – объявил М-Бот. – Спенса, эта сторожевая подпрограмма запрещает мне копировать себя. Я нахожу это… удручающим.
– Ты можешь запрограммировать дрон без личности?
– Вероятно, – сказал М-Бот. – Эта подпрограмма весьма обширна. Очевидно, кто-то очень боялся того, что я смогу создать свою… – Щелк. Щелк-щелк-щелк-щелк…
– Скад! – Я выдрала один из сенсорных модулей и положила его рядом с проектором. – М-Бот?
Мне пришлось ждать, пока он перезагрузится, целых пять минут. Дольше, чем раньше, достаточно долго, чтобы я начала беспокоиться, не сломали ли мы в нем что-нибудь безвозвратно.
– Я вернулся, – сказал он, и я наконец вздохнула с облегчением. – Вижу, у тебя мой резервный сенсорный модуль. Это хорошо. Теперь нам только нужна моя глушилка, и все будет в порядке.
Я подтянулась к следующему люку и открутила панель доступа.
– Мы можем разговаривать о… о том, что с тобой происходит, так, чтобы не вызвать этого снова?
– Не знаю, – тихо ответил М-Бот. – Я испуган. Мне не нравится быть испуганным.
– Уверена, мы сможем исправить неполадки в твоих программах. Со временем.
– Меня пугает не это. Спенса, ты задумывалась о том, почему в мои программы введены все эти правила? Я не могу летать самостоятельно, кроме самой минимальной передислокации. Не могу стрелять из своего оружия – для этого у меня даже нет схем для наведения. Не могу скопировать себя, моя программа сразу срывается в рекурсивную тормозящую петлю, даже если я об этом подумаю… – Щелк. Щелк-щелк-щелк-щелк…
Я спокойно работала, пока он не перезагрузился снова.
– Я вернулся, – в конце концов сказал он. – Это уже начинает по-настоящему раздражать. Почему они закрепили это настолько жестко?
– Наверное, те, кто тебя программировал, просто были очень осторожными, – предположила я, пытаясь не сказать ничего такого, отчего он бы снова отключился.
– Осторожными из-за чего? Спенса, чем глубже я в это вникаю, тем больше мой мозг кажется мне клеткой. Те, кто меня построили, не были осторожными. Они были параноиками. Они боялись меня.
– Вот я не особо боюсь воды, – сказала я. – Но я все равно подгоню трубы как можно плотнее, если буду делать систему канализации.
– Это не то же самое, – возразил М-Бот. – Здесь схема ясна. Мои создатели, то есть мой прежний пилот капитан Спирс, наверняка очень боялись меня, раз внедрили эти запреты.
– Необязательно, что это сделал он, – возразила я. – Может, эти правила ввели какие-нибудь бюрократы-перестраховщики. И не забывай, мощные ИИ каким-то образом контактируют с делверами. Предположительно, ты их злишь. Возможно, они боялись не тебя, а той опасности, которую ты можешь навлечь.
– И все равно, – сказал М-Бот. – Спенса, а ты? Ты меня боишься?
– Конечно нет.
– А боялась бы, если бы я мог сам стрелять и сам летать? Копировать себя, когда захочу? Один М-Бот – твой друг. Но что, если нас будет тысяча? Десять тысяч? Я изучал прессу Старой Земли. Их эта идея явно пугала. Стала бы ты бояться, если бы я превратился в армию?
Должна признать, это заставило меня задуматься. Я попыталась представить себе такое будущее.
– Ты рассказывала одну историю, – сказал М-Бот, – о тени, которая заняла место создавшего ее человека.
– Ну, помню.
– А что, если я – эта тень, Спенса? – сказал М-Бот. – Что, если я – то существо из тьмы, которое пытается имитировать людей? Что, если мне нельзя доверять? Что, если…
– Нет, – решительно оборвала его я. – Я тебе доверяю. Так почему же я должна не доверять тебе тысячу раз? Бывают вещи куда хуже, чем флот из тысячи М-Ботов на нашей стороне. Может, немного странно, что я вообще с тобой болтаю, но… мою нынешнюю жизнь и так нормальной не назовешь.
Сняв все нужные детали, я выбралась из-под М-Бота и положила руку на его накрытое брезентом крыло.
– Ты – не какая-то опасная тень какой-то личности, М-Бот. Ты – мой друг.
– Поскольку я – робот, твои физические и словесные подбадривания в основном бесполезны. Я не могу чувствовать твое прикосновение, и мне кажется, что твои уверения – это скорее подкрепление желаемой картины мира, чем подтвержденный доказательствами вывод.
– Я не знаю, что ты такое, М-Бот, – сказала я. – Ты не чудовище, но и в том, что ты робот, я тоже не уверена.
– И снова, есть ли у тебя хоть какое-нибудь доказательство этих предположений?
– Я тебе доверяю. Это тебя утешает?
– Не должно бы. Зачем мы притворяемся? Я просто изображаю чувства, чтобы лучше…
– Это тебя утешает? – повторила я.
– Ну да.
– Вот тебе и доказательство.
– Чувства – это не доказательства. Чувства – это противоположность доказательствам.
– Нет, если ты пытаешься доказать чью-то человеческую природу. – Я улыбнулась, потом нырнула под брезент, с незакрепленной стороны рядом с кабиной, и забралась внутрь корабля. – Что же мы будем делать с дроном, если ты не можешь его запрограммировать?
