Эрик еще считал Лаури не вполне вменяемым, и потому отчет о происшествии предпочел придержать при себе. От меня старпом такой снисходительности, увы, не дождался. Как только мы устроились в кают-компании и сделали по глотку полупрозрачного бульона, я постаралась собраться с мыслями и изложить события последних дней без скидок на состояние собеседников:
- Два дня назад «Норденшельд» получил сообщение с астероида Карпатия, где мы сейчас находимся, с требованием либо сменить курс на заданный угол, избегая столкновения, либо затормозить и остановиться на ремонт. Мне показалось подозрительным, что на астероиде в семистах а.е. от ближайшего бара знают о поломке моего корабля, и я запустила поиск альтернативных путей уклонения. Такой нашелся только один, что выглядело еще более подозрительным. Я направила «Норденшельд» по первому варианту, поскольку посчитала, что второй — ловушка. И не ошиблась.
Сергей страдальчески поморщился, но промолчал.
- В ответ на маневр на нас нацелили два беспилотных истребителя с Карпатии, — безжалостно продолжила я, сделав вид, что не заметила его реакцию, — поскольку капитан Родионов рассчитывал, что я сочту второй курс отклонения более безопасным, а по первому «Норденшельд» мог беспрепятственно пролететь мимо всех расставленных ловушек в Облако Оорта. Однако я нужна была капитану здесь. Ощутимая гравитация на Карпатии объясняется обширными залежами платины, и уже нашлись желающие разделить ее в самых неожиданных пропорциях. Так, на втором пути уклонения нам бы повстречалась уцелевшая «Седна».
Лаури озадаченно нахмурился и перевел взгляд с меня на насупленного Сергея:
- Это «Седна» была ловушкой?
- Я рассчитывал, что «Норденшельд» обнаружит «Седну» и немедленно отчитается на Землю о своей находке. Это вынудило бы Моранга прекратить попытки оттяпать себе половину Карпатии и удовольствоваться меньшей долей — поскольку ее я был готов выдать ему немедленно. Пятнадцати килограмм платины вполне хватило бы, чтобы купить молчание Земли о предумышленном провале миссии «Седна» и прожить хоть всю оставшуюся жизнь на широкую ногу. Оставшуюся часть мы планировали переправить на Ганимед.
- Надо полагать, чтобы прожить всю оставшуюся жизнь на широкую ногу, — невыразительно вставил Лаури.
- И это тоже. — Сергей ничем не дал понять, задел ли его этот выпад. — Однако в первую очередь нас волнует строительство реабилитационного и тренировочного комплексов для астеров, вынужденных трудиться на Ганимеде без надежды на возвращение на Землю. Оставшейся после торгов с Морангом платины вполне хватило бы на то, чтобы каждый из шахтеров смог покинуть Ганимед и свободно выбрать себе место для жизни, и на комплексы бы еще осталось. Зато следующая партия рабочих, которых Земля не замедлит выслать, по крайней мере, будет уверена, что по истечению контракта сможет вернуться домой.
Лаури удивленно приподнял брови и отложил пакет с бульоном.
- Что ж, если это правда, ваши цели более чем благородны. Я приношу извинения за свои слова, сказанные ранее.
Сергей, похоже, не ожидал такой быстрой капитуляции и теперь озадаченно хмурился, и я предпочла прояснить ситуацию:
- Ключевые слова здесь «если это правда», Сергей, — сообщила я и повернулась к Лаури. — На настоящий момент у нас нет доказательств, однако есть подозрение, что запланированное строительство реабилитационного комплекса на Ганимеде было отложено из-за коррупции, а Кенор Моранг помог подавить вполне обоснованные протесты астеров, предумышленно убив их предводительницу. Именно поэтому, когда он обнаружил, что нашлись желающие привлечь внимание к положению вещей на Ганимеде, то прервал исследовательскую миссию и остался здесь, за поясом Койпера. Вернуться на Ганимед он не может — его там разорвут на клочки. На Землю — тоже, поскольку длительное существование без гравитации вызвало необратимые последствия. Однако идея триумфально прилететь на орбиту Земли с несколькими тоннами платины в грузовом отсеке вполне могла показаться ему более чем привлекательной.
- А если вам нужны доказательства, — мрачно встрял Сергей, — то конкретно сейчас Моранг занят тем, что сместил меня с должности капитана на моей собственной станции, вырубил систему жизнеобеспечения в ремонтном куполе и окопался во втором, где расположены регенерационные пруды, атомный реактор, станция связи и вход в платиновую шахту. А чтобы мы с леди Эскариной не мешались под ногами и не дай бог не отправили подробное сообщение о событиях на Карпатии и Ганимеде, нас заперли в карцере прямо тут, в остывающем куполе. Впрочем, доказательства коррупции в колонизаторской структуре Ганимеда должны появиться через пару месяцев независимо от того, что конкретно вы думаете обо мне и Моранге, поскольку леди Эскарина сочла наши свидетельства достаточным основанием для инициации проверки компании «Каппа».
Похоже, это звучало гораздо убедительнее моих голословных подозрений, потому как Лаури нахмурился и машинально побарабанил пальцами по столу, что случалось с ним разве что в минуты глубочайшей задумчивости.
- Понимаю, многовато информации для первых часов после расконсервации, — виновато вклинилась я. — Прошу только, не делай преждевременных выводов.
- Полагаю, ты недооцениваешь скорость моего мышления, — флегматично заметил Лаури. — Преждевременные выводы я сделал еще в тот момент, когда Эрик начал зачитывать стандартное сообщение о попытке взлома и вдруг замолчал на полуслове.
Я прикинула, сколько времени прошло с момента подключения чудо-коробочки к кабелю «Норденшельда» до открытия внешнего шлюза, и вздохнула:
- Сообщение слишком длинное. Нужно будет отчитаться Тайверу, чтобы сократил.
Сергей неопределенно хмыкнул, и я повернулась к нему, вопросительно приподняв бровь.
- Чтобы отчитаться Тайверу, для начала неплохо бы отвоевать станцию связи, — намекнул он. — Причем, судя по обзорным экранам, аккумуляторы Карпатии уже выдохлись.
Пришлось обернуться через плечо. Обзорный экран, которому полагалось транслировать изображение ангара, где стоял «Норденшельд», был залит ровной чернотой. Только в нижней четверти, куда еще доставал свет габаритных огней корабля, виднелось неровное серое покрытие пола.
- Эрик, тепловой режим! — скомандовала я.
Но это оказалось еще менее оптимистичной картиной. Экраны залило зеленым — где посветлее, а где и темнее, с наметившимся синеватым отливом. Отопление отказало еще раньше освещения, и ангар стремительно выстывал.
- Куда подевался второй охранник? — озадаченно нахмурился Сергей.
- Я думала, он убежал за подкреплением, когда увидел, что мы выбрались из карцера, — неуверенно призналась я.
- Он не мог покинуть этот купол, — покачал головой Сергей. — Управление сервоприводами внешних шлюзов запитано от системы второго купола. Чтобы выпустить кого-то отсюда, пришлось бы на некоторое время включить полноценную подачу энергии — а тогда бы запустилась и вентиляция, и нормальное отопление. Это мы бы уж точно не пропустили.
