Глава XXVI. Выводы
Из всего сказанного следует вывод, что Европа и теперь еще нуждается в законах, благоприятствующих размножению населения, и если греческие политики постоянно жаловались на слишком большое число граждан, обременяющее республику, то теперешние политики толкуют лишь о том, как бы увеличить их число.
Глава XXVII. О законе, изданном во Франции для увеличения численности населения
Людовик XIV назначил пенсии лицам, имеющим 10 человек детей, и более значительные пенсии – за 12 человек детей. Но вопрос был вовсе не в том, чтобы поощрять исключительные явления природы, для того чтобы вызвать общее стремление к продолжению рода, необходимо было, по примеру римлян, установить общие награды или общие наказания.
Глава XXVIII. Как можно восстановить численность народонаселения
Если государство обезлюдело от таких временных обстоятельств, как война, эпидемия или голод, то против этого есть еще средства. Оставшиеся в живых могли сохранить трудоспособность и изобретательность и в своем стремлении загладить следы бедствия могут сделаться еще более искусными работниками в силу самого несчастья, их постигшего. Но зло оказывается почти неизлечимым, если убыль в населении проявляется, как застарелый недуг, вследствие какого-нибудь внутреннего порока или дурного правления. В этом случае люди гибнут от незаметной и привычной болезни. Рожденные в нищете и слабости, под гнетом правительственных насилий и предрассудков, они гибнут, сами часто не сознавая причин своей гибели. Страны, доведенные до упадка деспотизмом или чрезмерными преимуществами духовенства над мирянами, служат тому двумя лучшими примерами.
Бесполезно для восстановления такого государства ждать помощи от детей, которые могут родиться, время для этого прошло: население, окруженное пустыней, лишено энергии и изобретательности. На пространстве, достаточном для прокормления целого народа, с трудом прокармливается одна семья. Простой народ не может пользоваться даже тем, что создает его нищету, т. е. пустырями, которыми покрыты эти страны. Духовенство, государь, города, вельможи и некоторые из знатнейших граждан постепенно сделались собственниками всей земли. Правда, она невозделана: погибшие семейства оставили им ее как пастбище, тогда как работник не имеет ничего.
В этом положении следует осуществить на всем пространстве страны то, что римляне сделали в одной части своего государства, и поступить при недостатке населения так же, как те поступали при его изобилии, т. е. наделить землей все семейства, у которых ничего нет, и дать им возможность ее возделывать и засевать. Надел этот должен производиться по мере того, как будут являться желающие, чтобы ни одной минуты не пропадало для работы.
Глава XXIX. О богадельнях
Бедность проистекает не от того, что человек ничего не имеет, а от того, что он не работает. Кто не имеет никакого имущества, но работает, пользуется таким же достатком, как и тот, кто получает сто экю дохода, не работая. Кто ничего не имеет, но владеет каким-нибудь ремеслом, тот не беднее собственника десяти арпанов земли, которую он должен обрабатывать, чтобы жить. Ремесленник, который обучил своих детей своему ремеслу, оставил им в наследство имущество, возросшее пропорционально числу детей. Нельзя сказать того же о человеке, который, имея как средство к жизни десять арпанов земли, разделил их между своими детьми.
В торговых странах, где многие ничего не имеют, кроме своего ремесла, государство часто оказывается вынужденным брать на себя попечение о престарелых, больных и сиротах. Благоустроенное государство черпает для этого средства из самой промышленности: одним оно дает работу, на которую они способны, других оно учит работать, что уже есть работа.
Милостыня, подаваемая от времени до времени нищему, отнюдь не исчерпывает обязанностей со стороны государства: на нем лежит долг обеспечить всех граждан верными средствами к жизни: пищей, приличной одеждой, таким образом жизни, который не вредит их здоровью.
Когда Аурунгзеба спросили, почему он не строит богаделен, он ответил: «Я сделаю мою империю настолько богатой, что она не будет нуждаться в богадельнях». Ему следовало бы сказать: «Я начну с того, что сделаю мою империю богатой и построю богадельни».
Богатство государства предполагает развитую промышленность. Невозможно, чтобы среди многочисленных отраслей промышленности не было таких, которые не находились бы в плохом положении и в которых рабочие, следовательно, не испытывали бы состояния временной нужды.
В этом случае государство должно оказать быструю помощь, чтобы облегчить страдания народа и предотвратить возмущение с его стороны. В таких-то обстоятельствах и потребны богадельни или другие подобные им учреждения, которые могли бы предупредить это бедствие.
Но когда беден народ в целом, то бедность отдельных людей является результатом общего бедствия, она, так сказать, и составляет это общее бедствие. Богадельни всего мира не в состоянии уничтожить эту бедность, напротив, леность, к которой они приучают, лишь увеличивает общую бедность, а следовательно, и частную.
Генрих VIII, желая преобразовать английскую церковь, разогнал монахов, которые, будучи сами ленивы, поддерживали леность и в других: благодаря соблюдаемому ими гостеприимству бесчисленное множество праздных людей, дворян и горожан проводило жизнь в скитаниях из одного монастыря в другой. Он уничтожил также и богадельни, где простой народ находил средства к существованию, подобно тому как дворяне находили их в монастырях. После этого преобразования в Англии водворился дух торговли и промышленности.
В Риме благодаря богадельням все пользуются довольством, за исключением тех, кто работает, тех, кто занимается промышленностью или ремеслом, тех, кто имеет земли, тех, кто ведет торговлю.
Я уже сказал, что богатые народы нуждаются в богадельнях, потому, что их богатству угрожают бесчисленные случайности, но и здесь, очевидно, временная помощь несравненно лучше постоянных учреждений, так как зло носит временный характер, то и помощь должна быть такою же и притом применимой к различным случаям.
Книга двадцать четвертая. Об отношении законов к установленной в стране религии, рассматриваемой в ее обрядах и ее сущности
Глава I. О религиях вообще
Подобно тому как между различными степенями мрака мы можем распознать мрак наименее густой и между различными безднами – бездны наименее глубокие, мы можем и между ложными религиями искать такие, которые наиболее соответствуют целям общественного блага, такие, которые хотя и не ведут человека к загробному блаженству, но тем не менее могут немало способствовать его земному счастью.
Итак, я буду рассматривать различные существующие на свете религии исключительно в их отношении к тому благу, которое они доставляют гражданскому быту, независимо от того, кроются ли корни их на небе или в земле.
Выступая в этом сочинении не в качестве богослова, а в качестве политического писателя, я могу высказать в нем положения, вполне справедливые только с точки зрения человеческого мышления, так как они вовсе не были рассмотрены по отношению к высшим истинам.
