Улыбка сошла с лица Селесты, и они с Макеной обменялись обеспокоенными взглядами. Всякий раз, когда болезнь Лайлы проявлялась подобным образом, Селеста понятия не имела, как себя при этом вести. Конечно, пятилетняя девочка знала, что не видит никаких цветов и в этом отношении отличается от других детей, но Лайла просто игнорировала этот факт.
Собственный физический недостаток девочку не беспокоил. Все же остальные обращались с Лайлой как с хрустальной вазой и, если было возможно, никогда не говорили при ней о цветах, не говоря уже о болезни. Селеста считала, что это ужасно. Поэтому она всегда открыто говорила с Лайлой о цветах и оттенках, всегда старалась описать их ей как можно ярче и реалистичнее.
Лайла вела себя как обычный ребенок, ведь иное было ей неведомо. Девочка не знала, насколько красочен мир на самом деле. Ее миром правили всевозможные оттенки серого. Вот почему Селеста хотела дать ей хоть какое-то представление о цветах.
Однако жрица не могла не задаваться вопросом, почему именно Лайла родилась с этой судьбой. Селеста никак не могла смириться с тем, что Лайла никогда не увидит красоты неба на рассвете или цветущей вишни весной. Жрица могла лишь описать маленькой девочке сияние красок. А ведь эти простые описания совсем не могли соответствовать действительности.
У Лайлы даже были любимые цвета: голубой и розовый. Голубые, как глаза ее матери, и розовые, как цветы вишни, которые так нравилась девочке.
Селеста ласково погладила Лайлу по темным кудрям.
– Она прекрасна. В точности, как ты.
Лицо Лайлы засияло, и она взглянула на Селесту.
– Мама тоже так сказала, но мне кажется, что сегодня ты намного красивее. – Она повернулась к Макене. – Мне так нравится эта прическа.
Макена приняла комплимент с улыбкой и легким намеком на реверанс.
Селеста улыбнулась. Она любила подобные моменты с Лайлой и Макеной. При мысли о том, что в следующие несколько месяцев она не сможет видеться с Лайлой ежедневно, сердце жрицы болезненно сжалось.
Несмотря на то что Селеста и Лайла не были родственниками, девушка считала эту малышку своей младшей сестрой. Она полезла в карман юбки и достала гребень, который купила сегодня утром на рынке.
– Я тебе тоже кое-что принесла. В качестве компенсации за то, что ты не сможешь поехать со мной в Солярис.
Селеста протянула Лайле свой подарок. Недолгое колебание девочки говорило о том, что она ждет от Селесты подробного описания.
– Гребень сделан из золота. Видишь, сколько на нем украшений в виде цветов? В них камни: аквамарин и розовый кварц. Голубые и розовые. Твои любимые цвета.
Внимательно слушая слова Селесты, Лайла пристально рассматривала гребень. И, словно сумев точно увидеть то, что описывала Селеста, девочка кивнула.
– Спасибо, – едва слышным шепотом пролепетала Лайла. Селеста знала, что втайне девочка несказанно рада, но просто не знала, как это выразить.
Лайла была довольна каждой минутой, которую проводила с Селестой, но, будучи очень скромным ребенком, никогда не рассчитывала ни на подарки, ни на дополнительную порцию внимания.
– Хочешь, я украшу твои волосы ленточкой и этим гребнем? – Макена опустилась перед диваном на колени и взглянула на Лайлу. На ее губах играла улыбка. Лайла нетерпеливо кивнула и повернулась к Макене спиной. Следующие двадцать минут они потратили на то, чтобы Макена уложила волосы Лайлы, а Селеста прочитала девочке книгу об эльфах.
Спустя час все трое направились в столовую.
На сегодняшнем банкете собирались присутствовать члены монашеского ордена, а также самые важные жители Самары – инвесторы и купцы. В конце концов, всем им предстояло знакомство с будущим королем.
Сам банкет не стоит того, чтобы о нем говорить. Он не сопровождался помпезным балом, а был всего лишь ужином с приемом до него и общим собранием после. Для Селесты он был не вызовом, а, скорее, рутиной. Она часто принимала политиков, банкиров, врачей и даже учителей Самары. Чашка чая во второй половине дня, прогулка после завтрака или ужин, чтобы узнать о событиях, происходящих в ее городе, – все это входило в ее обязанности. Сегодняшнее мероприятие не станет исключением.
И даже совсем наоборот, потому что сегодняшний вечер был посвящен не ей, а новому Сыну Солнца. В центре внимания будет не она, а Натаниэль. Селеста могла только радоваться этому, потому что так она избавлялась от множества вопросов, пустых фраз и необходимости постоянно улыбаться.
Симея ждала у двери в столовую. Ее платье было выдержано в красивом нежно-розовом цвете и от талии спускалось к полу широкой колышущейся юбкой. Заметив приближающуюся к ней троицу, Симея испытующе осмотрела Селесту. «Как искусствовед, изучающий картину», – подумала Селеста. Затем женщина кивнула.
– Очень хорошая работа.
– Спасибо, – хором отозвались Селеста и Макена.
– Готова? – вопрос предназначался Селесте.
Та кивнула.
Сейчас они войдут в зал, потом Селеста произнесет короткую приветственную речь, а затем представит Натаниэля. Чтобы успокоиться, девушка пригладила платье.
Симея права. Макена вновь проделала огромную работу.
На Селесте было шелковое платье. Она не могла четко определить его цвет – что-то вроде темно-бежевого с пыльно-розовым оттенком. Платье держалось на одной бретели, которая проходила через ее правое плечо. Бретелька была отделана кружевом, которое тянулось от нее через грудь и драпировалось вокруг талии.
Макена заплела волосы Селесты в сложную косу, перекинутую через левое плечо.
– А он… готов? – Селеста критически-вопросительно посмотрела на Симею. Жрица и представить себе не могла, что Натаниэль готов к этому. Жизнь, которую вела девушка, требовала определенных приготовлений и знаний, которых у него просто не было. Вряд ли Симее удалось научить его за столь короткое время этикету и манерам, не говоря уже о необходимом уважении к богам.
Однако на лице ее опекунши не отразилось ни сомнения, ни беспокойства. Симея, должно быть, испытывала к молодому принцу гораздо больше доверия, чем до сих пор предполагала Селеста. Казалось, она полностью отбросила свой первоначальный скептицизм в отношении этого парня и истории, рассказанной ей Селестой.
– Да, он готов и наверняка произведет отличное первое впечатление. А как только мы прибудем в Солярис, он получит необходимые уроки.
Занятия для Натаниэля были необходимы во что бы то ни стало. Если бы сегодняшнее мероприятие было балом, он бы обязательно опозорился. Но это был всего лишь банкет, прием с последующим пиршеством. Не будет ни танцев, ни разговоров о важных политических событиях. Даже сама Селеста могла доверить Натаниэлю приятно улыбаться и вести вежливые разговоры.
– Тогда, наверное, мы можем войти?
Селеста поймала взгляд Симеи и сделала приглашающий жест рукой.
