Когда он смог снова посмотреть вниз, то притих вместе с остальными.
На каждой фасетчатой ледяной стене вапранской цитадели сверкали снооттиски, выжигающие послание по всей цитадели подобно тому, как чернила оставляли свой след на пергаменте, подобно снооттискам на палубе «Омерии» и в убежище неподалеку от Благоключа…
Как на стене, сообразил Амри, охваченной пламенем стене.
Он восхищенно смотрел на оттиски, которые прокатывались по всей обширной поверхности цитадели, разворачиваясь так, чтобы их увидели все. Там были изображения «Омерии», клана сифа, модры Этри. Притененные листья дерева Благоключа, защищающего дусанов от шторма потемнения.
Теперь к ним добавилась новая строфа песни, которую они рассказали этой самой ночью на вершине промерзших скал: сияющая, словно звезда, озаренная светом вапранская принцесса-воительница, живую корону которой украшали шесть деревьев.
Глава 25
СкекСа пялилась округлившимися, полными ярости глазами, отчего она больше чем когда-либо была похожа на скексиса. Амри старался не испугаться. Только не сейчас, когда они одержали победу и разожгли вапранский костер. Оставалось лишь не попасть в когти Маринере. Выжить, как сказала Тавра.
Найя, стоявшая рядом с ним, перевела взгляд с цитадели на скексиса. То же самое сделала Таэ, которая по другую сторону круга деревьев защищала Кайлана, убравшего фирку.
СкекСа скрежетала клыками и размахивала мечом, который был длиннее, чем Амри, а еще был тяжелым и зловеще изогнутым – созданным для убийства.
– Дам вам еще один шанс. Пойдем со мной, Найя, и остальных я отпущу. Если будешь сопротивляться, я убью их и все равно заберу тебя с собой. И если до этого дойдет, то их кровь будет на твоих руках.
– Умру, но не пойду с тобой, – ответила Найя.
Урчание скекСа сменилось злобным животным рычанием, раздавшимся глубоко в ее горле.
– Пусть будет по-твоему.
И, замахнувшись мечом, она атаковала Таэ. Даже если бы его лезвие не было заточено, одной только тяжести веса хватило бы, чтобы сокрушить гельфлинга одним ударом. Таэ прыгнула и пальцами ног коснулась сияющего острого металла. Она взбежала по мечу, снова прыгнула и с размаху полоснула ножом.
– Нужно помочь ей! – крикнул Амри и поднял меч Тавры. Ему было сложно представить себе нападение на скексиса, учитывая, что он еще не умел управляться с мечом. Но что еще оставалось?
– Позаботься о Кайлане, – сказала Найя. – Помнишь тридцать парирований? Попробуем задержать ее. Оника должна была привести свое судно сюда, в залив!
Она взялась за его плечо, крепко сжала. И умчалась со сверкающим в свете Путеводной звезды клинком в руке, издав столь мощный боевой клич, что даже скекСа замерла. Какое-то мгновение Амри наблюдал за тем, как Найя и Таэ с двух сторон атаковали Маринеру своими неотвратимыми, словно буря на море или в песках, клинками.
Кайлан с Таврой на плече сидел у того же старого дерева Путеводной звезды, которое передало вниз их послание. По другую сторону от дерева был край скалы, за которым находился длинный, уходящий в море обрыв.
– Нельзя допустить, чтобы она уничтожила деревья, – сказал Кайлан. – Они ведь помогли нам разослать послание Тавры…
– Сначала надо самим спастись! – вставила Тавра.
– Но как? – вскричал Амри, глядя с обрыва, где не было сифанского фонаря, который бы нарушил простирающуюся внизу черную тьму океана. Чтобы спастись, им нужно было спуститься с гор, а для этого нужно было пройти мимо скекСа…
– Амри, осторожно!
Амри обернулся на окрик Найи. К сожалению, он сделал это недостаточно быстро, и скекСа подскочила к нему, со скоростью молнии опустив с небес меч. Он успел блокировать ее удар своим мечом, но она повернула свой меч, захватив крюком меч Амри и выдернув его из руки. Оружие Амри отлетело в сторону. Безоружный, стараясь не дрожать от ужаса, он отступил назад, чтобы оказаться между скексисом и Кайланом.
Подскочили Найя и Таэ. Не успела скекСа наброситься на Амри с Кайланом, как на ее спине уже сидела Найя, а Таэ полосовала ее своим клинком, зайдя спереди. СкекСа неловко отступила назад, пытаясь ухватить Найю и одновременно увернуться от вихря атак.
Снег окропился кровью скексиса, и скекСа с ревом отпрыгнула назад, подальше от яростного ножа Таэ. С этого расстояния скекСа подняла руку к плечу, сорвала с капюшона Найю и швырнула ее в сторону. Горя яростью, лордесса поковыляла к гельфлингам, прижавшимся к подножию древнего дерева Путеводной звезды.
– Она идет за нами, – сказал Амри. – Найю она убивать не хочет, но нас убьет при первой же возможности!
Таэ, тяжело дыша, сидела перед Амри, Кайланом и Таврой, затаившись и расправив крылья, держа наготове клинок, готовая защищать их каждой унцией его серебристого металла. Она обернулась, метнула взгляд на Амри, потом на Кайлана и наконец нашла Тавру.
– Что бы ни случилось, – сказала она, – защити их. Зажги костры. Я в тебя верю.
Не успели они спросить, что она имела в виду, как Таэ отбросила назад полы своей накидки и высвободила сверкающие синие крылья. Когда скекСа приблизилась, Таэ взмыла в воздух. В чешуйки крыльев Таэ сразу вмерз ветер, и они засверкали, словно украшающее цитадель витражное стекло.
Она сложила крылья и со стремительной скоростью пикировала с небес. СкекСа подняла свой меч, чтобы защититься от атаки сифанки, но сделала это слишком медленно.
Клинок Таэ совершил удар, и меч скекСа очутился в воздухе. Глядя на то, как отсеченная рука скексиса продолжала сжимать рукоять меча, у Амри от страха сердце ушло в пятки.
СкекСа завизжала и схватилась за оставшийся огрызок руки.
– Да как ты посмела! – заорала она, повторяя: – КАК ТЫ ПОСМЕЛА!
Опустившись перед скекСа, Таэ по колено погрузилась в снег, и ее оросило брызжущей из клюва скекСа слюной. Руку с клинком она завела назад, словно приготовилась отхватить другую руку скексиса. Она смотрела наверх, но Амри заметил шевеление внизу.
– Таэ, внимательнее…
Из-под накидки скексиса выскользнула маленькая рука скекСа. Что-то вспыхнуло, и в горном воздухе прогремело «БУМ». От бедра скекСа вылетело облако дыма и сбило Таэ с ног. Она влетела в одно из деревьев Путеводной звезды, и в месте удара на его сияющей белой коре осталось красное пятно. Таэ рухнула в снег и больше не шевелилась.
Дым рассеялся. СкекСа прокашлялась и снова нырнула в недра своей накидки, чтобы достать нечто кожистое и яйцеподобное, устроившееся на ее маленькой ладошке. Ее дыхание скрежетало от злости и боли, а из обрубка на белый снег все еще папала кровь. Она кое-как опустилась на одно колено.
– Поверить не могу, – тяжело произнесла она, – я просто не могу поверить.
– Там Оника, – в повисшей напряженной тишине сообщил Кайлан с вытаращенными от представшего перед ним ужаса глазами. Со своего места он мог заглянуть через край утеса. Сиплым голосом он прошептал: – Я вижу свет ее фонаря…
