— Магазин «Уютная квартирка». — И потом — другим
голосом: — Хорошо, хорошо, уже кладу, Олег Ефимович.
Арсений заметил, что стойка с открытками удачно закрывает от
кассира вход в подсобные помещения, и немедленно воспользовался этим
обстоятельством. Не тратя времени на раздумья, он подошел к двери, на которой
не висело никаких предупреждающих табличек, толкнул ее и проскользнул внутрь,
взяв кота под мышку.
Взгляду его открылся небольшой коридор, в который выходили
еще четыре двери без опознавательных знаков. Поскольку диверсанту было
абсолютно все равно, где его поймают — в кабинете директора или в
бухгалтерии, — он без стука распахнул первую попавшуюся дверь и перешагнул
порог. Это был маленький склад, и вдоль стен на стеллажах стояли разномастные
коробки, на которых фломастером были написаны цифры — вероятно, учетные номера.
Опустив Мерседеса на пол, Арсений принялся вскрывать упаковки, однако натыкался
все на те же товары — пепельницы, чашки, сигаретницы и иже с ними.
Вероятно, он слишком громко шуршал бумагой, потому что его
довольно быстро обнаружили.
— Что вы здесь делаете? — раздался у него за
спиной грубый мужской голос. В голосе звучала неприкрытая угроза.
Сыщик проворно обернулся и увидел перед собой крупного парня
— румяного и чубатого, с полными, слегка вывернутыми губами, которые показались
Арсению похожими на двух напившихся крови пиявок.
— А вы кто такой, чтобы вопросы задавать? —
развязно спросил Кудесников и выставил одну ногу вперед, словно собирался
позировать для памятника.
— Я главный бухгалтер магазина, — сбавил обороты
тот.
— А, Максим Николаевич! Приятно познакомиться.
Кудесников специально назвал его по имени и отчеству,
рассчитывая на то, что тот насторожится. Вместо этого главбух решил, что
Арсений явился с какой-то проверкой, и повел его к директору. Тот охотно пошел,
представив Разгуляеву по дороге своего домашнего любимца.
Для того чтобы попасть в кабинет директора, нужно было
пройти всего несколько шагов, и на то, чтобы разговорить главбуха, не хватило
времени.
— Олег, это к тебе, — сказал тот, трижды ударив
согнутым пальцем в косяк.
— Входи! — позвали из-за двери, и через секунду
Кудесников оказался перед столом Олега Ефимовича Червецова. Он ни за что не дал
бы ему тех тридцати двух лет, о которых говорилось в досье. Червецов чем-то
напоминал Илью Лагутенко, взятого в более крупном масштабе: узкое лицо и глаза
лукавого ангела, но самое главное — несмываемая не улыбка даже, а улыбочка,
которая никак от себя не отпускала. Довольно длинные вьющиеся волосы лежали
поверх воротника, образуя красивую волну.
Владелец магазина сидел за лакированным столом, на котором
лежали деловые папки с золотыми застежками и шариковая ручка из эксклюзивной
коллекции знаменитой немецкой фирмы. Пижон Кудесников мгновенно оценил и
костюмчик, и обстановку. Во всем чувствовался вкус, а еще явственнее — деньги.
На стенах висели картины, написанные маслом, мебель скорее всего антикварная.
Впрочем, рассмотреть обстановку в подробностях ему не
удалось.
— Добрый день, — неожиданно высоким подслащенным
голосом обратился к нему Червецов. — Вы ко мне?
— К вам, — с чувством ответил Кудесников.
— По какому же вопросу?
Разгуляев все еще стоял сзади, как будто был не бухгалтером,
а вышибалой, и следил за хозяином, чтобы по первому его слову навести порядок.
— Видите ли, — сказал Кудесников, затаскивая
Мерседеса поглубже в святая святых. — Зайдя в ваш магазин, я увидел белую
кошку…
— Ну и что? — уже совершенно другим, жестким
голосом спросил Червецов. Несмотря на то что губы его по-прежнему улыбались, в
кабинете ощутимо похолодало.
— Как что? — тоном коробейника переспросил
сыщик. — У вас кошка — у меня кот. У вас, — товар, у меня — купец. Я,
видите ли, специалист по спариванию. Кошки не всегда могут найти себе достойную
пару, и я им в этом помогаю. Я, так сказать, глава кошачьего брачного
агентства. У меня выставочный жених, так что вы не пожалеете. Котята пополам. А
если не нужны — я всех заберу.
Не переставая улыбаться, Червецов протянул руку к
переговорному устройству, нажал на большую клавишу исказал:
— Диму ко мне.
— Что это вы, Олег Ефимович, такой неласковый! —
развел руками Кудесников. — Я вам такое многообещающее мероприятие
предлагаю…
Разгуляев, по-прежнему охранявший подступы к кабинету,
громко доложил:
— Обрати внимание, что ты ему не представлялся. Он и
меня сразу по имени-отчеству назвал. Что будем делать?
— Сейчас придет Дима, и поглядим.
— Что это вы задумали? — насупился Кудесников,
оглядываясь на главбуха. —Если вам мое предложение не по нраву, я пойду…
— Стой, где стоишь, — снова тем же тощим голоском
приказал Червецов. — Мне твое лицо не нравится. А уж про кота я и не
говорю.
Тут как раз появился Дима — по описанию Медведя, тот самый
продавец-консультант, который всучил ему китайскую ширму. Дима не производил
впечатления натренированного парня, однако сразу же кинулся в бой. Вдвоем с
Разгуляевым они усадили Кудесникова на стул и обыскали его карманы. Нашли
паспорт и отдали директору. Тот внимательно его изучил, вытряхнув на стол
визитную карточку, застрявшую между страницами.
— Кто? — сам себя переспросил он и потряс головой,
словно не верил своим глазам. — Так вы нам соврали, господин… как вас там?
Кудесников. Да еще как соврали! Вы, оказывается, никакой не любитель кошек, а,
прости меня господи, живодер.
— Скорняк, — поправил его Кудесников.
Разгуляев, стоя над ним, сморщился и сказал:
— Фу, какая гадость!
— Полагаю, вы шьете шапки из маленьких котят, верно?
Если он ожидал услышать гневную отповедь, то он ее не
дождался.
— Не только шапки, — охотно пояснил
Кудесников. — Но еще и жилеты. Пользуются очень хорошим спросом. Особенно
у тех, кто занят сидячей работой. Например, у бухгалтеров, — он с улыбкой
поглядел на Разгуляева. — Не хотите отовариться? Продам задешево.
— Откуда вы узнали наши имена?
— А чего узнавать? Я тут некоторое время отирался в
вашем районе, заходил в магазин, слышал, как вы друг к другу обращаетесь. Живые
ж люди.
— Выгоните его, — приказал Червецов с брезгливым
выражением на лице. — И скажите Саше, чтобы он убрал эту свою кошку к
чертовой матери.
Сашей, по всей видимости, звали того самого карлика, который
работал здесь кассиром. Однако Кудесников еще не готов был уйти. На подоконнике
он заприметил развернутый номер какой-то газеты. Одна заметка была обведена
красным фломастером, и ему страстно хотелось узнать — какая. Конечно, это мог
оказаться материал, рассказывающий об экономической нестабильности в Кавказском
регионе, но Кудесников хотел удостовериться в том, что не пропустил ничего
важного. Для того чтобы сунуть нос в газету, ему нужно было подойти к окну. Но
как это сделать, когда над тобой нависают два агрессивно настроенных мужика?
