Самир развернулся в мои руках, и пальцами коснулся лица. Прищурился, внимательно всматриваясь в глаза.
— Хоть он мне и брат, но он придурок. Теперь будем его избавлять от этого диагноза. Другого выхода я не вижу.
— Ты все правильно сделал. И однажды он тебя поблагодарит за это, — я улыбнулась и пальцами погладила Самира по щеке, а он хмыкнул на мои слова. — А вот эта Нина, или как ее там… много их еще?
— Эм… нет?
— Ты у меня спрашиваешь? Это я у тебя спрашиваю. Так ладно, — я отошла от Самира и бросила взгляд на часы. Немного времени еще есть, а потому я присела на диван, и сложив руки на груди, пристально посмотрела на мужчину. — Чего она хотела?
— Мне нравится твоя ревность.
Барханов коварно улыбнулся и двинулся в мою сторону. Я резко выставила руку вперед:
— Не сейчас. Отвечай! Я задала вопрос.
— Дарина, я тебя накажу ночью за твой тон.
Я только зыркнула в него недовольным взглядом, но промолчала.
— Меня хотела. Соскучилась девочка.
— А ты?
— А я тоже соскучился. Только по своей девочке.
— Узнаю что, яйца отобью.
— Не бузи, малышка. Тебе же нужен здоровый мужчина, не так ли?
И он таки оказался возле меня. Встал на колени, и медленно, смотря мне в глаза, развел мои ноги.
— У меня выступление скоро, — напомнила ему, наблюдая, как он начал так же медленно поднимать юбку.
— Я успею. Начну наказывать тебя прямо сейчас, а ночью продолжим уже дома. И вообще, — он резко посмотрел на меня, — если захочешь — можешь не работать.
— Такого точно не будет. На твоей шее мои ноги будут только во время секса.
— Вот в этом я согласен.
И Самир стянул с меня трусики, и с жадностью припал к клитору, тем самым заставив меня замолчать.
А нет… стонать точно не заставит.
Его язык творил со мной невероятные вещи. Я сходила с ума от ласк, хваталась пальцами за волосы на его голове, выгибалась и постоянно кусала губу, чтобы никто за дверью не услышал мои стоны. Правда, сомневаюсь, что я уж совсем тихо себя веду.
Самир языком словно трахал меня. Так интенсивно ласкал, так целовал, словно это был мой рот.
Я прогнулась в спине, когда он большим пальцем прошелся по клитору, и тут же вошел во влагалище.
Охнула, и зажмурилась.
Черт! Как же хорошо!
— Ненавижу тебя, Барханов! Ненавижу!
— Я ощущаю это, малышка, — хмыкнул он, и снова губами припал к клитору.
Я отбросила голову на спинку дивана, и просто наслаждалась ласками мужчины, который дурел от того, что делает. И я дурела, не могла оттолкнуть. Мне нравилось, что он со мной творит. Я наслаждалась этим прекрасным моментом. А уж когда он принялся интенсивно трахать меня пальцами, я уже не сдерживалась. Стонала, извивалась и бедрами сжимала его руку, или голову. Когда он снова ласкал меня языком. Но стоило Самиру надавить на точку g, как я содрогнулась всем телом, и выдохнула, получив ошеломительный оргазм.
— Вот так то лучше. Это чтобы не переживала и не думала о всяких шлюхах.
— Барханов, ну ты и скотина! Мне же еще на сцену выходить.
— Я буду в зале, и поддержу тебя.
— Чтобы поддержать меня, тебе нужно быть на сцене. Так все, отойди от меня, извращенец.
Самир расхохотался, руками прошелся по моим бедрам и опустил юбку, расправив ее.
— Трусики не пробовал вернуть на место?
— Ходи без них, а я буду представлять, как задеру твое платье и…
— Нет! На сцену не выйду без трусиков. Не комфортно мне.
Я отыскала свое белье, и вернув его на место, стрельнула в Самира игривым взглядом.
— Губу закатай, а я работать.
— Почему ты такая стерва?
— Почему ты невыносимый диктатор?
— Ничего подобного, я просто одержим тобой.
— Ну-ну.
Я послала ему воздушный поцелуй, и выдохнув, вышла за дверь. Надеюсь, не слишком палевно.
Черт, надо было в зеркало глянуться. Наверняка видончик после оргазма у меня тот еще! Все сотрудники увидят.
Быстро сбежав в гримерку, я прикрыла дверь и расслабилась. Нужно привести себя в порядок.
Я быстро умылась и принялась наносить макияж, но мое уединение длилось не долго. В дверь постучали.
— Holа, подружка. Можно?
— О, ВерОника, конечно, проходи. Извини, я тут готовлюсь к выходу. Много народу в зале?
— Да, достаточно! Уже спрашивали, когда выйдет их любимая певица.
— Отлично, — я продолжала наносить тени, тушь, румяна, и ощущать на себе взгляд подруги. Не понимала, что она хочет. — Ты чего, ВерОника?
— У вас с боссом как, на подогрев постельки, или все серьезно?
Я вздохнула и отложив румяна, повернулась к Нике.
— Уже все знают, да?
— Ну, я не интересовалась. Но то, что между вами огонь и дураку ясно.
— Понятно. Не знаю, что тебе сказать, Ник. Нам хорошо вместе.
— Это тоже заметно. Босс больше не тягается со шлюхами.
— Еще бы. Яйца оторву и заставлю сожрать.
Подруга улыбнулась, а я продолжила наводить красоту перед выходом.
— Я буду рада, если вы поженитесь.
— Чтоо? — удивленно протянула я, и снова обернулась к ВерОнике. — Поженимся? Ты что? Я даже об этом не думала. Хороший секс, да и только. Зачем мне бабник в мужья? Чтобы каждый день снимать с него очередную шлюху?
— А вдруг он тебя любит, — предположила Ника, а я хмыкнула, и отложила косметику.
— Знаешь, как говорят. А нет, не знаешь. «Если бы, да кабы, выросли бы во рту грибы».
— Да ну тебя, — отмахнулась она, и поднявшись из кресла прошла к выходу. — Вот посмотрим еще! Как станешь нашей начальницей.
— О нет, подруга. Я точно не стану. Как бы там не сложилось.
ВерОника подмигнула мне, и ушла работать.
Я посмотрела на себя в зеркало на миг задумавшись, а могла бы я в действительности стать женой Барханова? Нет, это вряд ли. Я уверена, у него были девушки и красивее меня, и куда успешнее. Не то что я со своим прошлыми. С израненной душой и поломанными пальцами.
От воспоминаний по душе тоской ударило. Я выдохнула, и чтобы отвлечься, решила завить волосы.
До выхода на сцену оставалось двадцать минут.
Уложив волосы, переодевшись в черное вечернее платье, длиной едва достающее до резинок чулок, я придирчивым взглядом осмотрела себя в зеркале. Как бы там ни было, а выгляжу я хорошо.
