Поскольку я рано научилась общаться со своими наставниками, эти отношения были естественной и легкой частью моего существа, и я не подвергаю сомнению эту свою способность. Они не предъявляли мне никаких требований, но предлагали свободу воли и выбор, поэтому я научилась доверять этому внутреннему голосу, пользуясь им и в хорошие, и в плохие времена. Они не формировали у меня зависимость от своих советов, а их рекомендации были лучшим «учебником», помогающим укрепить внутреннюю силу и характер.
Будучи сильным экстрасенсом, благодаря общению с Высшим Источником внутри себя я научилась успешно пробиваться в этом мире, не утрачивая внутреннего достоинства и чистоты. Я научилась восставать против стереотипов, доверять своему внутреннему компасу и видеть за пределами того, что представало передо мной. Благодаря интуиции и духовному осознанию, развившимся по необходимости, я привыкла подпитываться силами, которые говорят со мной и через меня и которые я называю своими наставниками, или Советом Хранителей Света. Этот громкий и ясный, всегда доступный Внутренний Источник привел меня к исцелению на всех уровнях и одарил способностью принять истинное преобразование.
Жертвоприношение детской невинностью
Ужасающая травма, которую я, воспитанная в католических традициях, перенесла в детстве, была связана не только с сексуальным насилием: его ритуальный характер угрожал лишить меня чего-то гораздо более важного. В результате жестокости священника, посланника Божьего, не только была порушена моя детская невинность, но и у меня украли священный алтарь. То, что задумывалось как религиозная сердцевина исцеления и обновления, было осквернено, превратилось в символ господства, контроля и извращенных религиозных обрядов.
Извращенные ритуалы священников-педофилов приносят в жертву саму святость нашей веры, навсегда ее изменяя. В своей книге Sacrilege («Святотатство») Леон Поудлс, ученый, убежденный и преданный христианин, бывший федеральный следователь, говорит о Новой Англии как о «скопище священников-преступников, чье поведение порой граничило с безумием». В частности, что касается «харизматичного молодого священника» из церкви Святой Сесилии в Стэмфорде, штат Коннектикут, Поудлс говорит, что преподобному Лоуренсу Ф. Бретту нравилось сочетание таинств и секса. Совершая свое злодеяние, он возжигал свечи и читал молитвы, набрасывая на него флер церковных символов и обрядов.
Далее Поудлс говорит, что «Священники взывали к Богу, насилуя при этом детей»:
«Отец Николас В. Кудемо из филадельфийской шайки изнасиловал очередную жертву, а затем засунул ей во влагалище освященную гостию, которую католики считают телом Христовым, сказав, что она „трахнула Бога“ или „трахнула Иисуса“, после чего заставил ее исповедаться»
[88].
Так, жестко противопоставленные друг другу добро и зло превращаются в нечто очень тревожное, но прочно основанное на силе Церкви и ее мужской иерархии. Похоже, в том же духе в жертву на католическом алтаре принесли и меня. Вот только возникает вопрос: жертва кому или чему? Было ли это извращенное действо предназначено столь же извращенному представлению о Боге? Леон Поудлс рассказывает об одной жертве, чей психолог Джозеф Ф. Роу не смог объяснить ее поведение с точки зрения психологии и обратился к ее епископу с просьбой, «не может ли кто-то определить, одержима она или нет». В свете угроз «забрать мою душу» меня это удивляет. Отец Дойл, Сайп и Уолл говорят об исторической эволюции жертвоприношения как средства завоевания благосклонности богов. Они объясняют, что жертвы часто описывают духовное насилие со стороны священника как «духовное опустошение», вторя Лесли Лотштейну и Леонарду Шенгольду, который называл это «убийством души»
[89].
Простить Бога
Участие в извращенных действиях «во имя Иисуса Христа» или еще как-либо, связывающих насилие с Высшим Источником, создает психологический и духовный барьер между жертвой и Богом. Религиозные атрибуты, включая статуи святых, витражи и богато украшенный алтарь с красивыми священными предметами, указывают на близость с Богом, заставляя нас думать, что, когда нам больно в таком окружении, в этом виноват Бог. Жертвы могут отвратиться от любой традиционной религии или, того хуже, всю жизнь бороться со своей внутренней верой: в конце концов, как Бог мог отвернуться от них там, где Ему поклоняются?
Можно было бы подумать, что вера, вырванная из детской души, навсегда останется «дефектной», но если мы сможем принять сердцем главную истину, что насильники не имели права связывать Его со своими отвратительными, кощунственными действиями, то сумеем и простить Бога. В противном случае яд ложно направленной горечи образует барьер между нашим Божественным Источником и нами. Более того, гнев на Бога, а также любая вина или стыд, связанные с мыслью, что в издевательствах виноваты мы сами, способны сгноить нас изнутри. Вот почему так важно простить Бога, Который всегда рядом и навечно связан с вашей собственной душой. Откройтесь поддержке, которую Он (или Она) может вам оказать в жизни, какой бы вид эта поддержка ни принимала. Духовность – неотъемлемая часть вашей натуры, и, отвергая ее, вы, к сожалению, закрепляете нанесенный вам огромный вред.
Я очень благодарна за то, что много лет назад обрела духовность «Новой Мысли». Учение «Наука разума и духа» Эрнеста Холмса
[90] позволило мне принять детские раны и найти духовный бальзам для их исцеления. Я смогла сыграть положительную роль в своей церковной общине как часть «исцеляющей длани» моей Церкви. Люди буквально платят мне за молитву, а также за то, что с моей поддержкой и помощью в трудные времена они добиваются лучшей жизни, меняя стереотипы нездорового поведения, залечивая раны, преодолевая жизненные проблемы и ярче проявляя свою уникальную духовную красоту. Теперь, после более чем двадцати лет служения, имея диплом и звание заслуженного врача, я понимаю, что этот церковный опыт дал мне прочную основу для исцеления и собственных ран тоже.
В избранной мной церковной общине деструктивные идеи о всевластии духовенства, которое может делать с вами все, что угодно, были заменены теологией, которая учила сотворчеству и в конечном счете личной ответственности. Я расцвела на этой плодородной почве, вдохновлявшей меня доверять и ценить мудрость, которая пришла ко мне через мое врожденное знание. Милостью этой духовной дисциплины, уважающей учения всех священных направлений, я смогла высоко поставить Универсальные Истины, не знающие конфессиональных границ, и развить личное понимание Бога, которое остается центральной и неотъемлемой частью моей жизни. Психолог Мэрион Вудман говорит:
