– Фон Шварц – доверенный императора с незапамятных времен, разве он мог бы повернуть против наследника престола? Бред!
– Может, отложим в сторону вопросы морали? – вмешалась Анастасия. – Лучше поговорим, кто из них мог бы сделать что-то такое? Поскольку виновник должен быть адептом.
– Ну да, – согласился офицер. – Я как-то не вижу в этой роли фон Шварца. Тем временем Гуэрини как медик точно интересовался магией и алхимией хотя бы из-за своей профессии.
– Вроде бы да, – признал Рудницкий. – Правда, у меня сложилось впечатление, что наш дорогой доктор не имеет ни малейшего понятия ни о магии, ни об алхимии, но, возможно, он умышленно демонстрировал незнание в этой области.
– Ясно. Сейчас позову…
– Подожди, – воскликнул Рудницкий. – Визитка!
– О чем ты бредишь? Какая, к чертям, визитка?! У нас нет времени, я должен немедленно доложить Его Величеству! Гуэрини сейчас рядом с цесаревичем!
– Ты дал фон Шварцу свою визитную карточку? – догадалась девушка. – И что? Он не отреагировал?
– Ну да! Никакой тошноты или головокружения. Это он – адепт!
– Может, объясните мне, в чем дело? – процедил сквозь зубы Самарин.
Алхимик молча протянул ему свою визитку.
– Посмотри на нее, – посоветовала Анастасия.
– Ну смотрю! – рявкнул офицер. – Какие-то вращающиеся узоры. При чем тут фон Шварц?
– Это иллюзия, усиленная кровью Олафа, – пояснила девушка. – Ты ничего не ощутил, потому что являешься адептом, но на нормального человека она действует как удар молота. Достаточно секунды, чтобы он ощутил головокружение, а более чувствительные могут потерять сознание.
– Ну да!
– Позови какого-нибудь солдата.
Самарин со злостью посмотрел на нее, но кивнул стоящему невдалеке охраннику.
– Солдат, ко мне!
Солдат подбежал.
– Слушаю, Ваше превосходительство!
– Посмотри на это, – приказал Самарин, протягивая ему визитку.
Широкоплечий мужчина в мундире Конвоя послушно взял в руки визитку и сразу же бросил ее. Его лицо приобрело оттенок свежевыбеленной стены; если бы не помощь алхимика, он рухнул бы на пол.
– Теперь ты нам веришь? – спросила Анастасия.
– Черт вас подери! За мной!
Они побежали по ступеням, по дороге к ним присоединялись другие солдаты Конвоя. Самарин первый добежал до комнаты Рудницкого и со злостью выругался: кровать цесаревича была пустой.
– Наверное, Гуэрини забрал мальчика на прогулку, – сказал алхимик, тяжело дыша. – С тех пор как Алексею полегчало, он бредил прогулками в парке.
– Бурманов! – закричал генерал. – Лети за нашими, а потом в парк! И позвони в казармы!
Высокий сержант с усами и бородой а-ля Скобелев кивнул, после чего побежал к выходу. В дверях он столкнулся с Гуэрини. Самарин подскочил как тигр к доктору и затрусил его, как терьер крысу.
– Где наследник престола?!
– На прогулке, – перепуганно простонал медик. – С графом фон Шварцем. В последний раз я видел их рядом с фонтаном.
Генерал оттолкнул итальянца и выбежал в коридор.
– Может, успеем, – бормотал он. – Через пять минут тут будет взвод, а через пятнадцать – рота. Только бы успеть…
Самарин потянулся за револьвером, а зловещий лязг стали сказал о том, что и солдаты готовятся к битве. Рудницкий достал бутылку с гомункулусом.
– Там! – закричал Самарин.
Фон Шварц разговаривал с работниками, трудящимися возле фонтана, цесаревич стоял в нескольких метрах дальше, размахивая палкой как саблей.
– В линию! – скомандовал офицер. – Алекс, ко мне!
Мальчик удивленно посмотрел на него, но через миг бросил свое импровизированное оружие и быстрым шагом направился в сторону солдат. Фон Шварц оглянулся и сделал движение, словно хотел его задержать.
– Огонь! – выкрикнул Самарин.
Аристократ отступил, перепуганный залпом, а потом быстро отпрыгнул за фонтан.
– Что происходит? – спросил цесаревич. – Почему вы стреляли? Господин генерал?
– Это такая игра, – объяснила Анастасия. – Ты любишь играть в войну?
До того как мальчик успел ответить, из дворца выбежала группа вооруженных мужчин, отрезая им путь к отступлению, а в руках работников возле фонтана появились карабины. Рудницкий, не задумываясь, швырнул тонкостенную бутылку в дерево.
– Убей! – процедил он сквозь стиснутые зубы.
В этот раз медленной трансформации не было, гомункулус сразу появился в виде страшного малолетнего ребенка. Один из солдат прицелился в него, но Самарин взмахом руки приказал ему опустить оружие.
– Это свой! Не стрелять! – приказал он.
Алхимик потянул цесаревича на землю, солдаты окружили их, закрывая своими телами. Какое-то время Рудницкий надеялся, что гомункулус сам справится, поскольку часть врагов убежали, а другие разбежались в разные стороны, хаотично паля, однако это продолжалось недолго. Неожиданно гомункулуса окружило пламя, а заговорщики пошли в атаку по приказу фон Шварца.
– Примкнуть штыки! – приказал Самарин.
Все закрутилось, заговорщики в мгновение ока перемешались с солдатами. Лысый парень с лицом, покрытым шрамами от ожогов, прицелился в цесаревича, но в то же мгновение упал на траву с разорванным плечом.
– Олаф! Бери ребенка и беги! – с отчаянием закричал Самарин.
Алхимик поднялся с земли и нырнул в толпу воюющих, потянув цесаревича за собой. Кто-то схватил его за руку, пытаясь остановить. Рудницкий ответил пинком в промежность, потом изо всех сил ударил ребром руки по шее. Не привыкший убивать, он потратил секунду, не больше, глядя в затухающие глаза, но и этого хватило, чтобы дорогу ему перегородило несколько противников.
– Т’ЦХАААНГ!
Слово силы прогремело как гром, Рудницкий ощутил во рту вкус крови. Ударом кулака он раздробил гортань верзилы в виднеющейся из-под рабочего комбинезона тельняшке, двух других он раскидал, как кегли, чтобы в один миг оказаться перед винтовкой, нацеленной ему в грудь. Держащий оружие мужчина был одет, как доверенный царя, но, хотя он и создавал впечатление придворного, было видно, что он хорошо умел обращаться с оружием.
– Это конец, господин Рудницкий, – с удовольствием заявил фон Шварц. – Сейчас мой друг закончит…
Алхимик не заметил, как возле него появилась Анастасия. Как и его противник. Ее путь был отмечен трупами и сухим хрустом ломающихся костей. Аристократ резко замолчал, глядя на кровь, что окрашивала его безукоризненно белую рубашку. Прежде чем упасть, девушка повернулась к его другу и таким же быстрым, почти незаметным движением избавила его от оружия.
