Толпа поздравляла их радостными криками и дождем из цветов. Одетые в парадные мундиры солдаты стреляли из ружей, после чего создали проход, каким молодожены прошли к карете. В этот раз карета была в их полном распоряжении, княгиня и Черский сели в другой экипаж. Самарин властным жестом притянул девушку к себе. Она стала его. Яркое майское солнце, танцующее на солдатских штыках, озолотило волосы Анны.
– Трогай! – крикнул он кучеру.
В воображении замаячили часы, отсчитывающие время до начала наступления, но в этот раз офицера не волновало зловещее видение. Его ждало много дней и ночей. С Анной.
Глава VII
Мелодичный звук дверного звонка возвестил о приходе очередного клиента. Рудницкий оторвал взгляд от бумаг – он просматривал счета за последнюю неделю – и жестом поторопил стоящего за стойкой бармена. С тех пор как он вернул свой отель, каждого новоприбывшего гостя угощали бесплатной выпивкой.
Два больших чемодана, которые нес ординарец полковника фон Троша, свидетельствовали о том, что офицер собирается задержаться в «Пристанище». В этот раз в качестве обычного гостя. Немецкое командование по неизвестным причинам отозвало положение, позволяющее принудительно квартировать солдат в домах, находящихся в частной собственности. И результат не заставил себя долго ждать – отель стал приносить доход. Правда, и желающих хватало: во время отсутствия алхимика по Варшаве прокатилась волна загадочных убийств, которые, справедливо или нет, приписывали Проклятым. А «Пристанище» предлагало не только гостеприимство, но и ощущение безопасности.
– Герр барон, я могу присесть? – спросил фон Трош.
Лишь через мгновение Рудницкий сообразил, что немец обращается к нему.
– Конечно, – позволил он, с удовлетворением наблюдая, как коридорные занимаются багажом гостя.
Офицер поблагодарил кивком и уселся в одно из расставленных в холле удобных кожаных кресел.
– Я вижу, вы сменили оформление, – заметил полковник.
– Слегка, – осторожно признал алхимик.
– Вы не пожалели средств, – сказал он, указывая на символ на мраморном полу.
– Я забочусь о своих гостях.
Официант в черной униформе с серебряной буквой «П» на груди поставил на стол бутылку коньяка и два хрустальных бокала.
– Я уже угостился в баре, – предупредил офицер.
– Не беспокойтесь. – Рудницкий пожал плечами. – По какой-то причине вы мне симпатичны, полковник.
На мгновение алхимик испугался, что переусердствовал, последняя фраза прозвучала немного снисходительно, и хотя он был выше по социальному положению, чем немец, но ни для кого не было секретом, что чернила на документе, подтверждающем его титул, еще не высохли. Однако немец принял комплимент с явным удовольствием.
– Мы могли бы поговорить неофициально? – спросил фон Трош.
– Конечно, хотя не гарантирую, что отвечу на все ваши вопросы, – сказал Рудницкий, разливая алкоголь.
Офицер принял условие и сделал глоток.
– Отличный коньяк, – похвалил он. – Я хотел бы знать, что вы думаете о последних событиях в городе?
– Вы имеете в виду убийства?
– Да, специфические убийства, – произнес немец. – Тела без единой раны, но лежащие в луже крови, или останки, сгоревшие почти дотла. Это работа людей или theokatáratos?
Рудницкий крепко сжал бокал, слегка наклонил, вдыхая аромат ванили, цветов и сушеных фруктов.
– Почему вы спрашиваете об этом именно меня? У вас есть свои эксперты.
– Есть, – кивнул немец. – Только лучшие из них заняты чем-то другим, поэтому у нас остались только второсортные эксперты. А дело слишком деликатное.
– Почему это? Преступление есть преступление.
– Погибло три немецких солдата и один офицер. Вот почему расследование веду я от имени армии. Одна из версий предполагает, что это сделали благосклонные к русским жители Варшавы.
– Это единственные жертвы?
– Нет. Убито еще несколько гражданских, в том числе женщина и ребенок.
– Солдаты патруля?
– Именно, на границе анклава.
Рудницкий гневно поджал губы: хватило минуты невнимания, и, казалось бы, невинный разговор перерос во что-то, очень напоминающее допрос. Он, конечно же, мог послать фон Троша к дьяволу, но что если немцы придут к выводу, что за нападениями стоят поляки? Сразу же после взятия Варшавы они расстреляли несколько десятков человек, обвинив их в сотрудничестве с русскими.
– Я бы ставил на Проклятых, – сказал он задумчиво. – Наверное, им как-то удалось пройти барьер. Возможно, и не без помощи извне, хотя сомневаюсь, что эта акция была направлена против вашей армии. Я думаю, что солдаты стали случайными жертвами, как и гражданские. Может, они заметили что-то подозрительное или просто были атакованы, поскольку оказались слишком близко к theokatáratos?
– Я не понимаю. Атакованы? Вот так просто, без причины?
Алхимик одним глотком допил коньяк и решительно отодвинул бокал. Сейчас не время пить, тем более что раньше он уже позволил себе порцию виски.
– Проклятым не нужна причина, – пояснил он спокойно. – В их глазах мы только скот, дичь. Они уважают только силу, а несколько солдат не представляют для них никакой угрозы.
– Откуда такие мысли?
– Я разговаривал с одним из них, – ответил Рудницкий, до того как понял, что и кому говорит.
– В Петербурге? – быстро уточнил немец. – Видимо, там дошло до битвы?
Алхимик кивнул, мысленно кляня себя на чем свет стоит.
– Вы принимали участие в этом?
– В основном русские позаботились о Проклятом.
– Это было существо высшего ранга? Владыка анклава?
Рудницкий удивленно вздрогнул, похоже, немцы уже получили рапорт о событиях в Петербурге.
– Подобный случай произошел в Вене, – сказал фон Трош. – Мы, конечно же, слышали о том, что произошло в России, но не знали всех деталей.
– Мы? – поднял брови алхимик.
– Разведка. Abteilung drei b, – прямо ответил офицер. – Поймите меня правильно, герр барон, я ни в коем случае не хотел бы, чтобы у вас сложилось впечатление, будто я пытаюсь повлиять на вашу преданность друзьям. Тем не менее я был бы благодарен за любые советы в борьбе с theokatáratos и информацию об общей ситуации в анклавах. Поскольку там что-то происходит, да? И самое важное: эта… гиперактивность Проклятых возможна в Варшаве?
– Более чем, – признал Рудницкий. – Все анклавы составляют некую взаимосвязанную систему, и то, что происходит в одном, рано или поздно коснется и остальных.
– А что происходит?
– В анклав прибывают существа высшего ранга и пытаются выбраться на свободу.
