– Ольга, не переживай. – Он обнял за плечи и поцеловал ее волосы. – Я в понедельник на три дня еду в Москву на конференцию. У тебя будет время, чтобы все, что было между нами, забыть.
– Не провожай меня. Я пройдусь немного. – Ольга легко и безобидно отстранила Савина и… ушла.
…Снег мягко ложился на землю. Ольга подставила ему раскрасневшееся лицо и остановилась. Ей подумалось, что такого вечера в ее жизни никогда больше не будет. И не должно быть… И заплакала…
…Ему больше всего хотелось, чтобы Ольга сейчас готовила ужин или просто так, без дела сидела на диване. И он бы сидел возле нее. А потом они бы поехали кататься на лыжах, а потом пришел Новый год, и они вдвоем наряжали бы елку. Он никогда не ставил елку в квартире. Новогодних игрушек тоже никогда не было. В его жизни много чего не было и может никогда не случиться.
Савин быстро надел футболку и носки, набросил куртку и, только когда дело дошло до обуви, заметил, что носки на ногах разные. Он махнул рукой и выбежал из квартиры.
Он вдруг понял, что если сейчас не догонит Ольгу, то никогда в его жизни не будет ни лыжной прогулки, ни Нового года, ни елочных игрушек. И двуспальное одеяло он никогда не купит.
…Он выдернул Ольгу в последний момент из толпы, заходящей в автобус.
* * *
Машина Лунина заехала между двухэтажными административными зданиями и остановилась. Мелкий снег начал тихо падать с неба, и Саша пожалела, что не поехала в Иваново раньше, как планировала, а стала ждать, когда у Лунина окончится один суд, потом второй.
Через несколько минут они направились к зданию, которое оказалось ближе к машине. Вывеска, видавшая лучшие времена, гласила, что здесь находится администрация колхоза. Дверь, добротно смотревшаяся несколько лет тому, теперь выглядела обшарпанной и была закрыта изнутри. Саша несколько раз дернула за массивную ручку, залапанную множеством рук, но та только надсадно скрипнула.
– Кто-то должен быть. Дверь-то закрыта изнутри.
Саша еще раз потянула дверь на себя, и она приоткрылась на несколько сантиметров.
В глубине здания послышались тяжелые неторопливые шаги. Сторож, довольно молодой мужчина, оценивающе окинул взглядом приезжих, стараясь вспомнить, кто пожаловал из районного начальства. Это занятие с похмелья оказалось довольно трудным. Чтобы не морочить себе и без того плохо соображающую голову, мужчина выбрал более простой путь.
– Выходной, дамочка, у нас. Начальства нет. Кроме меня, – немного подумав, добавил мужчина.
Разговор ему давался с трудом. Он еще раз внимательно посмотрел на приезжих, готовясь захлопнуть дверь.
– Нам нужен сельсовет, – быстро, проговорила Саша, боясь, что сторож повторно дверь не откроет.
– Ну так и идите в сельсовет.
– А где он?
Поборов вновь подкатившую тошноту, сторож неопределенно махнул в сторону соседнего здания. Чтобы не отвечать на следующие вопросы, он быстро захлопнул дверь. Звякнул засов, заскрипели под грузным телом половицы, стало так вокруг тихо, словно никого и не было. Саша посмотрела вокруг и направилась вслед за Луниным. На здании, на которое указал с похмелья сторож, даже вывески не было. Лунин для верности обошел его вокруг и вернулся к крыльцу.
– Вы думали, что в выходной день кто-то будет сидеть в конторе? – Затея Лунину не нравилась с самого начала.
– Все равно, кого-то из руководства мы должны найти. Иначе зря приехали в такую даль.
Саша с интересом смотрела на Лунина. Он больше всего хотел оказаться где угодно, только не здесь. Он готов был решать насущные проблемы кредиторов и шантажа, а не топтаться в этой глуши.
«А как же любовь к женщине, матери его ребенка? Пусть даже не любовь, но ответственность? Мы в ответе за тех, кого приручили. Тоже слова классика. Ведь хорошо сказал. Отвечаем за тех, кого… Только, выходит, не все способны отвечать», – подумала Саша, садясь в машину.
Они проехали до первого поворота, и голос Лунина стал долетать до Саши так тихо, словно в уши засунули клок ваты. Перед глазами мелькали отчетливые тени птиц, плавно переходящие в облака. С облака смотрело нетрезвое лицо охранника, потом проплыли чужие незнакомые лица, и все так же внезапно исчезло, как и появилось.
– …да и зачем нам местная власть? Проще спросить у старожилов. Те точно будут знать… – Голос стал отчетливым, облака рассеялись.
– С вами все в порядке, можем ехать? – Лунин повернулся к Саше и внимательно посмотрел на ее резко побледневшее лицо.
– Игорь, вы были правы, ее здесь нет.
– В смысле?
– Вашей жены здесь никогда не было.
– Вот те на! Саша, а вы раньше не могли об этом сказать?
В голосе Лунина послышались нотки облегчения. Ему стало радостно на душе. Кристина – это выдумка. Его жена погибла больше года тому назад. Какая жена? Лунин оборвал себя на подсчетах. Кристина умерла еще раньше. Настоящая жена ушла из жизни три года назад. Зачем, спрашивается, он только послушал эту фантазерку и поехал в такую глушь? Для очистки совести.
– Я сама только сейчас поняла, что ее здесь нет. – Саша почувствовала такую усталость, словно не сидела всю дорогу в салоне машины, а бежала впереди ее.
– Спросим у местных, чтобы никаких сомнений.
Лунин обрел почву и теперь был готов спрашивать о Кристине у первого встречного. Он перестал бояться. Никакой встречи с Кристиной не будет.
В воскресный день деревня словно вымерла. Даже во дворах, мимо которых они медленно проезжали, никого не было. Почти перед самым выездом из деревни они заметили женщин.
– Я сам спрошу. – Лунин притормозил машину.
– Сидите. Я сама.
Лунин видел, с каким интересом женщины рассматривали фотографию Кристины, наперебой отвечая на вопросы. Вопросы им казались смешными. Что значит, не приблудилась ли к ним в село женщина? Да и как это возможно? Да и случись такое, разве можно забыть.
– Нет. Ничего подобного не было. Кристины здесь нет. – Саша устало села в машину.
– Может, забыли?
– Нет, Игорь, если бы кто внезапно появился, вернее, приблудился, то это для деревни событие. Собственная «Санта-Барбара». Такого не забудешь. Все, едем домой.
– Домой так домой, – легко согласился Лунин.
Саша прикрыла глаза. Говорить с Луниным не хотелось. Тот, объезжая колдобины, пытался найти ответы на мучавшие вопросы. На единственный вопрос: как же все так получилось в его жизни, он до сих пор не нашел ответа. Никакого. Даже неправильного.
– Игорь, почему вы не поговорили сразу с женой?
– Вначале, когда меня захлестнула страсть, о чем я мог с ней говорить? Скажи все как есть, она сразу подала бы на развод.
Снег неожиданно сменился дождем. Грунтовая дорога превратилась в сплошное месиво. Лунин старался ехать по самой обочине и замолчал.
