Я тихо засмеялась.
– Мы то же самое думали о вас. – Будут ли они когда-нибудь рассказывать своим детям и внукам, что где-то существовал другой мир, в котором жили иные создания, которые были их друзьями? Я бы сделала так, если бы у меня появились дети, что без Аарванда казалось невозможным.
– Безумие, правда? – задумчиво спросила Серена.
– Не самое безумное, что со мной произошло за последние несколько месяцев. И все-таки где Калеб?
– Если демон теряет способность превратиться обратно, иногда это хуже, чем смерть, – тихо объяснила она. – Я не хочу тем самым сказать, что вы поступили неправильно, когда его спасли. Но сперва ему нужно свыкнуться с этой мыслью. На это потребуется время.
– У Эме больше нет времени.
– Знаю. – Она глубоко вздохнула. – Возможно, он вернется, чтобы попрощаться.
– Я бы очень советовала ему так и сделать.
Мылась я очень осторожно из-за ссадин и синяков, а затем переоделась в удобные вещи, которые подобрала мне Серена. Русалка собралась уходить, чтобы посмотреть, как дела в зале.
– Покои Аарванда, кстати, ниже по коридору и направо, – пропела она на ходу. – Если ты захочешь проверить, хорошо ли с ним обращаются наши лекари.
* * *
Я медленно шла вдоль по коридору. Из-за открытой двери доносились тихие голоса и просачивался свет. Я вошла в комнату, пересекла своего рода гостиную. Она была аккуратно обставлена уютными диванами, книжными стеллажами и плотными шторами, а под окном стоял письменный стол. В камине горел огонь, и повсюду лежали книги. Взяв в руки одну из них, я усмехнулась. «Наследие Мерлина», – значилось на обложке. Книга из библиотеки Ложи. Я прошагала дальше к следующей двери и прислонилась к дверному косяку. Трое целителей стояли вокруг огромной кровати. Грудь Аарванда была перебинтована, мелкие рваные раны на лице – зашиты, а рука висела на перевязи. Из одежды на нем оказались только штаны, которые оставляли слишком мало простора для воображения, какими бы широкими они ни были. В данный момент один из лекарей пытался убедить князя выпить снотворное, которое также облегчило бы боль, как вдруг Аарванд увидел меня. У него заблестели глаза.
– Вон, – сказал он врачу, – и заберите с собой эту ерунду.
– Но, – начал другой, однако потом заметил меня. – Хорошо-хорошо, – пробормотал он. Им потребовалось лишь несколько секунд, чтобы собрать свои вещи и торопливо пройти мимо меня.
Аарванд ни на секунду не спускал с меня глаз. Когда мы остались одни, я подняла книгу:
– Ты ее стащил?
– Эйден дал почитать. У нас одинаковые вкусы в книгах. Ты не знала?
Я медленно направилась к нему.
– Вы организовали книжный клуб?
– У нас времени не хватило, но это отличная идея на будущее. – Он осекся. Не будет будущего, в котором эти двое усядутся в библиотеке, чтобы вместе почитать. Нам нельзя тянуть с разделением, а один или два месяца в конце концов сделают все только хуже.
Сев на край кровати, я осторожно погладила бинты у него на груди.
– Все это исчезнет, – мягко проговорил он. – Мои способности к самовосстановлению слегка перегружены, но останется всего парочка шрамов.
– Почему ты не обратился в дракона, когда Регулюс напал на нас в саду?
Я видела, как он сглотнул, прежде чем ответить:
– Слишком боялся судьбы, постигшей Калеба. Мысль о том, чтобы навсегда стать драконом и больше не иметь возможности к тебе прикоснуться, была невыносима, да это ничего бы и не изменило. После битвы с Белым драконом я чересчур ослаб.
– Кею нужно было сражаться не с тобой. Все получилось так бессмысленно. Только потому, что он не знал, что, в общем и целом, вы стояли на одной стороне.
– Иногда бывает лучше поговорить друг с другом, – тихо сказал Аарванд. – Так удалось бы избежать многих конфликтов.
Я кивнула:
– Нам стоило оставить камень там. Тогда бы всего этого не случилось. Артур воспользовался бы им полторы тысячи лет назад, и сейчас бы никто не умер. Мы поступили в точности так, как от нас ожидал Мерлин. Лишь из-за нас Артуру пришлось уступить требованию Мерлина насчет Пакта. Это обеспечило магу запас времени. Мы изменили будущее.
– Конечно, изменили, – негромко произнес он, как будто эти умозаключения не оказались для него в новинку. – Но Артур не сумел бы использовать камень. На это способны лишь вы с сестрами. Богини создали камень не для того, чтобы разъединить миры полторы тысячи лет назад. Они надеялись, что наши народы найдут способ ужиться вместе.
– Тут они определенно просчитались. – Я потерла рукой лоб. – И потом еще момент с Элейной. Она увидела меня и Моргану в одном обличье. Это и навело ее на идею соблазнить Ланселота под личиной Гвиневры. Я ранила Гвиневру, сама того не желая. Как бы мне хотелось сделать что-то для них двоих.
– Ты уже сделала. Поддержала ее.
Я устроилась поудобнее, а он слегка подвинулся в сторону.
– Но этого слишком мало. Она была так несчастна. Почему тогда в Гламоргане ты говорил мне, что Ланселот думал только о себе? Это же не так. Он ее любил.
Аарванда взял мою ладонь в свои.
– Если бы он держался от Гвиневры на расстоянии, то у нее появился бы шанс стать счастливой с Артуром. Но он так сильно желал ее, а она не смогла перед ним устоять.
– Он спас ей жизнь. Дважды. Тут уж у девушки вряд ли есть хоть какой-то шанс не влюбиться.
Его губы изогнулись в улыбке.
– Ах вот оно что? – Чуть наклонившись ко мне, он отвел прядь волос с моего лица. – С мужчинами творится то же самое по отношению к женщинам, которые спасают им жизнь. В большинстве случаев они сначала немного злятся, но стоит им об этом задуматься…
Я прикусила губу.
– Мне понравился Ланселот. – Аарванд слегка откинулся назад. Это явно причинило ему боль. – Даже очень. Он смелый и самоотверженный, и то, что я сказал про него тогда, – неправда. Когда приходил туда раньше, я не понимал, насколько тяжело ему было держаться подальше от Гвиневры. Как это ужасно – хотеть женщину, которая тебе не принадлежит. И никогда не будет принадлежать. Теперь я стал умнее.
Я теребила край толстовки:
– Может, она ему и не принадлежала… – одарила я его наигранно неодобрительным взглядом, – … потому что один человек не может принадлежать другому, но она его любила. А это намного важнее.
– Да, это так, и за это он должен быть благодарен. – У Аарванда на губах появилась понимающая улыбка.
– Гвиневра считала, что если бы Ланселоту однажды пришлось выбирать между Артуром и ней, то он бы выбрал свою дружбу с Артуром. Ты тоже так думаешь?
– Он любил Артура как брата. Во всех битвах они сражались плечом к плечу. Прикрывали друг другу спины и сносили все тяготы вместе, чтобы защищать страну. Такое сплачивает мужчин.
