Раненый пытался сопротивляться и даже немного взбрыкивал, стараясь отогнать нахальную мошку, но боец был упёртым и спустя три точных удара отделил косматую голову от туловища.
Сказать, что я был в шоке – значит, ничего не сказать. Я даже на секунду ощутил мощный всплеск негодования от такого нахальства, и затем всё затопила животная злоба.
– Твою же мать… Это была самка… – гробовым голосом озвучил я вслух то, что только что понял сам.
Словно не ощущая нависшей беды, боец Рыжика споро подхватил в зубы отчекрыженную голову гориллы и побежал к нам. Это послужило спусковым крючком. Мгновенье меньше, чем удар сердца, и яростный вой обиды, жажды мести и ненависти захлестнул всех.
– А-а-а! – закричал я и, развернувшись, что есть силы припустил к спасительному туннелю, уже виднеющемуся буквально в семидесяти метрах.
Одновременно с этим Рыжик мысленно обратился ко мне:
– Хозяин, я с вами. Мы отступаем. Прости, но мы не в силах обеспечить твою безопасность. – И тут же его тень появилась справа от меня.
– Да что ты говоришь?! – мгновенно вскипел я, буквально забрызгав от негодования его слюной из пасти. – Какая, к чёрту, безопасность!!! Ты что там, мухоморов обожрался?! Ты на глазах этих монстров отправил бойца отчекрыжить башку одному из них?! А ты в курсе, что это была самка?! Ты отрыжка единорога?! Ты понимаешь, что сейчас с нами сделают?!
Отвечать на вопрос Рыжик благоразумно не стал и, сберегая силы, припустил рядом со мной.
К сожалению, наш тактический замысел был просчитан ещё до того, как мы вошли в эту пещеру. Пока шло сражение, обойдя нас по широкой дуге, прямо со стороны входа в пещеру появилась громадная туша. В темноте и угаре мы не заметили её сразу, но по мере нашего приближения она зашевелилась, явя себя во всей красе.
К нам заходила матка слизней.
– Писец, – резюмировал Рыжик, одновременно со мной немного меняя направление нашего движения в надежде разминуться с ней. Дело окончательно приняло скверный характер, матка мало того что обладала большей массой, почти наглухо перекрыв проход, да к тому же имела просто неисчерпаемый запас ядовитой серной слизи.
Кроме этого у неё был ещё один подарочек, который чисто из-за случайности не стал для меня посмертным сюрпризом. Из-за резкой смены направления движения матка слизней слегка промахнулась, и выстрелившее щупальце с костяным наконечником вонзилось в камень на пару сантиметров впереди меня.
«Что, твою мать, делать?!» – пронеслось в голове, пока тело в неимоверном прыжке, растягивая сухожилия, отводило голову от столкновения с щупальцем.
Мотнув головой, я боковым зрением увидел несущегося по нашим следам Мозга, а за ним, буквально в нескольких шагах, – предпоследнего Бойца-Пещерника, который прикрывал его отход.
Словно не видя матки слизней, Мозг что есть силы устремился навстречу ей.
– Ку-да-а-а! – заорал я, но было уже поздно. С громким хрустом щупальце с лёгкостью вырвало метровое костяное жало из объятий камня и, сократившись, теперь на секунду зависло, старательно прицеливаясь в перебирающего лапами-щупальцами моего раба.
Я уже внутренне простился с ним, и в душе словно лопнула какая-то нить, мне оставалось только достойно встретить смерть, и я развернувшись бросился на матку. Вот только Мозг удивил меня. Не сбавляя скорости, он буквально бросился в объятия матки слизней и, сократив расстояние до нескольких метров, выпустил обжигающий, буквально осязаемый физически ментальный луч, сжигая все свои ресурсы и стараясь подчинить её своей воле.
Я до сих пор не уверен, что у него что-либо получилось бы, но его бешеный напор, видимо, совпал с какими-то внутренними биоритмами твари и возымел действие. Матка «зависла» на пару секунд, замерев на месте и дав нам призрачный шанс на спасение.
И мы с лихвой воспользовались им. Словно обретя крылья, мы, буквально стелясь над полом пещеры, проскочили в полуметровую щель между склизким телом матки и стеной и дружной гурьбой ввалились в туннель. При этом я даже умудрился унести на своём горбу впавшего в обморок Мозга.
Только проскочив буквально на одном дыхании с сотню метров туннеля, мы наконец услышали разъярённый рёв позади себя. Отойдя от шока, матка слизней поняла, что упустила свою добычу, и решила пойти и разобраться с теми, кто обижал её детёнышей. Поспешив к основному месту действия, она устроила показательную порку как остаткам горилл, так и пауку.
Передав Мозга на поруку Рыжику, я устало отдал команду привала.
Глава 11
– Азиз! Дверь!!! – прорычал я, опять стоя у запертой многотонной двери, ведущей в Логово.
Последние сутки прошли в угрюмой обстановке постоянного бега по туннелям и переходам. После памятной битвы в пещере, где нас выжило всего четверо, я всей душой стремился вернуться обратно. Огрызки некогда внушительного отряда теперь выглядели плачевно, что само по себе не настраивало на лирический лад, а если добавить к этому полное отсутствие трофеев, кроме пресловутой очередной головы местного монстра, гориллы, то мысли о моей профессиональной годности возникали всё чаще и чаще. Бег по пещерам не способствовал умственным занятиям, так что анализом боя я мог позволить заняться себе лишь в краткие минуты отдыха на привалах. Вот только хмурое настроение быстро скатывалось в чёрную хандру, и под конец очередного привала я уже готов был плакаться в жилетку Мозгу. Словно чувствуя моё настроение, Мозг, Рыжик и единственный оставшийся в живых Боец-Пещерник, словно тени, тихо скользили вокруг меня, стараясь сделаться максимально незаметными.
И вот снова мы, словно бедные родственники, стояли напротив массивной каменной двери моего Логова. Я выждал с десяток секунд, и волна злости накатила, словно цунами, и захлестнув выплеснулась в грозное рычание:
– Азиз! Всё!!! Готовь саркофаг!!! Я вырву тебе органы и забальзамирую их, и… – к окончанию моей гневной тирады каменный диск сдвинулся с места и с глухим скрежетом стал отползать в сторону, открывая нам проход.
– …тебе конец, мелкий гоблин! – закончил я начатую фразу и вошёл в Тронный Зал.
«Внимание! Внимание! Бойцам-Пещерникам пройти в Казармы! Там вы сможете восстановить свои силы и отдохнуть. Внимание!» – раздался немного безжизненный и слегка занудный голос Азиза в наших головах.
От неожиданности и интонаций, которые звучали в голосе Азиза, я опешил и замер прямо с поднятой передней лапой. Повертев головой на снующих по Тронному Залу мелких грызунов-прислужников, я не сразу нашёлся, что сказать. На мгновение все мысли вылетели из головы, и я даже подумал, что Азиз сильно не в себе.
– Эй… Азизик! С тобой, болезный, всё нормально? – нашёлся наконец я, опуская зависшую лапу. – Ты как себя чувствуешь? Может, чего болит? Или мигрень мучает? Ты чего несёшь? Какие Казармы?
– Хозяин! Приветствую вас! Разрешите мне, ничтожному, припасть к вашей мудрости, и прошу выслушать вашего смиренного раба! – тут же откликнулся Азиз.
