Неотрывно наблюдая за постепенно ускоряющимся биением сферы, я не заметил, как до моего слуха донёсся едва различимый речитатив. Я моргнул, и наваждение спало с меня. Снова я перевёл взгляд на гномьего деда.
Дедок, слегка прикрыв глаза, словно погрузившись в транс, продолжал бормотать себе под нос. Разобрать удавалось только некоторые слова, но сам по себе ритм угадывался сразу.
«Нет, не слова бубнит себе под нос старый хрыч, а… – осознал я в ту же секунду, – а прощальную песню…»
В этот момент пульсация сферы резко усилилась и, словно собравшись с силами, выплеснулась наружу. Будто незримые волны ударили во все стороны от неё. Голоса стихли, и только уныние и горечь, осознание тленности бытия стали накатывать на меня одной волной за другой.
«…Обрети покой… покой… покой, – нашёптывали они мне. – Приди ко мне… мне… мне… Тлен и прах вокруг… круг… круг… Иди же ко мне!!!»
Ментальный приказ был настолько силён, что я, не осознавая этого, даже поднялся из-за сталагмита и сделал несколько шагов по направлению к гномьему деду.
Вот только звали не меня. Резкий удар и лёгкая дрожь пола пещеры известили всех о том, что прибыл хозяин этих пещер. Вибрация была настолько сильной, что даже небольшие камешки начали сыпаться с потолка.
То ли мои кураторы решили вмешаться, то ли слепой случай, но один из достаточно увесистых камней прилетел мне прямо в голову. Больно не было, но заставило отвлечься от манящего гласа сферы и прийти в себя.
«Что? А? Куда?» – завертел я головой и, мгновенно осознав положение, бешеным мангустом извернулся и отпрыгнул метров на шесть, буквально перескочив ранее скрывающий меня сталагмит.
«Ничего себе…» – округлил я глаза, наблюдая за исполином, который проплывал сейчас мимо меня. Это был он – хозяин местных пещер, его величество Пещерный Червь.
В холке достигая почти пятиметрового диаметра, этот исполин, казалось, может поспорить размерами с локомотивом. Именно так мне показалось сначала, пока эта туша резкими толчками приближалась к застывшему гномьему деду.
«Теперь понятно, как и, главное, кто оставляет такие вмятины-траншеи на полу пещеры», – констатировал я, изо всех своих сил изображая кусок камня, который прилип к сталагмиту, в тщетных попытках быть незамеченным.
Вот только мои усилия были напрасны. Мозг Пещерного Червя был полностью заполнен чарующими звуками сферы и не давал ему возможности даже на секунду выйти из-под контроля. Проигнорировав меня, он, продавливая собственным весом пол пещеры, двигался к Вратам Гномов.
«Десять… одиннадцать… – окончил я считать про себя. – Значит, при его примерной скорости… и одиннадцати секундах, которые он потратил на то, чтобы пронестись мимо меня… так… получается…»
Быстро прикинув в голове, я ошарашенно уставился вслед монстру.
«Сорок четыре метра!!!» – в моей голове просто не укладывалось такое.
Тем временем, пока я судорожно пытался представить ту прорву золота, платины и тяжёлых изотопов, которая могла содержаться в таком монстре, он, в свою очередь приблизившись к Вратам Гномов, замедлился и полностью остановился напротив старикана.
Словно выжидая этого момента, будто яростный хищник, поджидающий свою добычу у водопоя, сфера вспыхнула нестерпимым красным светом, окрасив всё вокруг в тона преисподней.
«Контрольный…» – хмуро понял я, видя, как Пещерный Червь резко дёрнулся, и судорожная волна переливающихся мышц сделала последний предсмертный рывок к чарующему артефакту.
В этот момент сфера прощально мигнула и потухла, а гномий дед, опёршись о посох, трясущимися руками старался убрать сделавшую свою кровавую работу сферу в заплечный мешок. Судя по истончившейся коже и потерянным паре-тройке килограммам, старому коротышке призыв Пещерного Червя обошёлся недёшево.
Один из гномов решительно сделал шаг, чтобы придержать старичка под руку, но был гневно отослан. Видимо, отповедь подействовала на всех, так как стоящие до поры до времени бородатые сородичи заклинателя пришли в движение и, споро расчехляя свои мясницкие топоры, двинулись к замершей туше монстра.
«Чёрт… чёрт… чёрт… – повторял я про себя. – Хочу… хочу… хочу себе такую игрушку».
Действо, которое развернулось передо мной, завораживало, пробуждая такие христианские грехи в моей душе, как зависть и жажда наживы.
Бородатые коротышки работали, словно слаженный механизм. Подошедший к туше мёртвого Пещерного Червя первым, гном, резко вскинув блеснувшую синеватым отливом секиру, буквально взвился в воздух. Подпрыгнув на добрых пару метров над полом пещеры, он в богатырском замахе, замерев на секунду в верхней точке, быстро нанёс мощный удар.
Я не поверил своим глазам, но с лёгким скрипом прочнейшая кожа Пещерного Червя сначала слегка прогнулась, а затем и вовсе лопнула. В том месте, где секира гнома вошла в тело гиганта, по коже Пещерного Червя пошли небольшие волны и, налившись едва различимым красным светом, пошла небольшими волнами.
Прошла секунда, и повисший на своей секире гном дёрнулся всем телом и, удерживая оружие двумя руками, стал медленно опускаться к полу пещеры, буквально разрезая плоть Червя.
«Кумулятивная секира, ёпт…» – ошарашенно смотрел я и отказывался верить увиденному.
Тем временем гном с секирой достиг пола пещеры и с молодецким «хеканьем» вырвал своё оружие, которое по самую маковку находилось в теле монстра. Резко дёрнувшись в сторону, он тут же пропустил мимо себя внушительный поток тёмной густой крови.
В ту же секунду стоящий позади него гном, быстро направив на получившийся разрез странный раструб, что-то нажал на нём. Последовавший резкий хлопок немного напугал меня, заставив моргнуть и пропустить момент выстрела. Переведя взгляд на тело Червя, я смог лицезреть последствия.
Несколько прозрачных трубок, словно капельницы, быстро впились в края громадного разреза и впитывали вытекающую тёмную маслянистую кровь Пещерного Червя.
«Стоп… – поправил я сам себя, глядя, как быстро по прозрачным трубкам стала течь кровь монстра, – Не впитывают, а перекачивают!»
Словно громадный насос, устройство с сумасшедшей скоростью откачивало кровь из тела убитого Червя и перекачивало его в заметно раздувающийся заплечный мешок гнома.
«Да так не бывает!» – произнёс я спустя минуту.
За это время заплечный мешок превратился в пятисотлитровый раздувшийся бурдюк. Одновременно с наполнением этого странного резервуара гном постепенно снимал заплечную сумку. Установив раструб на раскладные сошки, он занялся наполняющимся бурдюком. Он быстро сжал его с разных сторон, и у бурдюка появились небольшие колёса и платформа, на которую он улёгся и стал раздуваться в размерах.
«Минута!» – отсчитали мои внутренние часы, и, словно услышав мои мысли, гном, обслуживающий этот кошмарный насос, достаточно инфантильно стоящий рядом, засуетился.
Подойдя к треноге, он нажал на ней едва заметные кнопки, и с лёгким хлопком трубки стали вбираться обратно раструбом устройства.
