Спустя секунду раздался небольшой всхлип, и пленный гном, дёрнувшись, начал расслабляться, пока полностью не затих, кулём распластавшись по спине переносившего его Бойца-Пещерника.
– Подожди, посмотри, как подействовал, – осторожничал я, но после пяти минут состояние гнома не изменилось, и он всё так же пуская слюнявые пузыри, смотрел свои сны.
– Вроде работает нормально, что даже удивительно, – констатировал я и, поймав взгляд Рыжика, словно говорящий: «Фирма веников не вяжет», махнул рукой, сопроводив мысленным посылом: «Чёрт с вами, колите и остальным».
Два оставшихся пациента стоически перенесли процедуры и вслед за своим коллегой погрузились в царство наркотического сна. Я немного переживал за шамана, но как ни странно, его физиология полностью совпадала с рядовыми бойцами. Отклонение наблюдалось лишь в незначительно большей стойкости его организма к токсину.
– Хм… – задумался я, перебирая ногами вдоль туннеля. – Странно. Всё-таки я ожидал чего-то большего от представителя местного бомонда.
Спустя пару часов, когда мы остановились на привале и ядро моего войска, сбившись плотной кучей, приступило к позднему ужину, я поделился своими сомнениями с Рыжиком. Тот, активно дожёвывая сладкий и местами розоватый кусок представителя местной фауны, согласно кивнул своей головой.
– Да, Повелитель, я тоже обратил на это внимание. Кроме того, по информации, полученной от звена, проводившего захват заложников, получается, что шаман вообще не оказал сопротивления. Возможно, тут сочетание нескольких факторов. Внезапность атаки, которая практически сразу позволила лишить гнома-шамана его подручных артефактов. Кроме того, вторым фактором является слабость природного таланта либо запаса магической энергии в самом теле гнома. Ну и третьим фактором, который, скорее всего, повлиял на первые два, является возраст. Биологически гном-шаман находится на последнем этапе своего жизненного цикла и скоро перестанет функционировать.
После выводов Рыжика я проанализировал более вдумчиво информацию, полученную ранее от командира Бойцов-Пещерников, и пришёл к тем же выводам, что и он.
Опять потянулись бесчисленные туннели и небольшие пещеры. Шли мы практически свободно и не встречали значительного сопротивления. Несмотря на это добыча была слишком ценной для меня, и я запретил лишний риск, только пропитание и только разведка пути.
Единственный раз, когда мне пришлось вступить в бой, была неожиданная для нас всех, включая противника, встреча. Находясь в десяти часах быстрого марша от Логова, практически вступив в границы своих подконтрольных территорий, нам повстречался молодой Пещерный Червь.
Что он тут забыл, было непонятно, но, обдумывая в последующем, я пришёл к выводу, что он польстился на нашу добычу, а если быть точным, то ему приглянулась наша «фонящая» радиоактивная руда.
И именно из-за небольших для относительно взрослой особи размеров разведчики не смогли вовремя определить его. Мелкий Червь оказался очень проворным. Используя туннель, он разогнался до приличной скорости и решил атаковать нас бесхитростно, то есть прямо в лоб.
Первым почувствовало приближение неприятностей двигающееся впереди нас звено разведки. Почувствовав вибрацию и локализовав по издаваемому шороху приближение крупного противника, командир звена разведчиков, имея накопленный опыт, тут же принял верные решения.
Отправив нам сигнал, он выпустил всех имеющихся у звена симбионтов. Второй его командой, отданной Бойцам-Пещерникам своего звена, было рассыпаться. Словно наконец почувствовав наличие впереди себя неожиданно появившихся живых объектов, молодой Червь немного снизил свою скорость, тем самым стараясь понять, кто вдруг появился перед ним.
Это и стало решающим. Упущенное Червём время на рекогносцировку и локализацию звена разведки было с толком потрачено его симбионтами. Преодолев за десяток секунд разделяющие их полсотни метров, симбионты огромным роем, состоящим из более чем сотни ядовитых жуков, спокойно вошли в контакт с ним.
Приземлившись на переднюю его часть, малыши тут же заработали своими челюстями и конечностями, стараясь максимально глубоко погрузиться в ещё не ставшую каменно-твёрдой плоть молодого Червя.
В свою очередь молодой монстр не придал значения мелким насекомым, посчитав ниже своего достоинства связываться с ними и, сообразив, что более крупные живые объекты в количестве пяти штук активно разбегаются и прячутся по норам и отноркам, воспринял это неким позитивным моментом. Пискнув что-то воинственное, он прополз мимо звена разведки, не удостоив их своим вниманием, и направился в нашу сторону.
От начала атаки прошло порядка полторы минуты, а с момента контакта Червя и симбионтов почти сорок секунд. Этого времени хватило маленьким монстрикам, чтобы углубиться почти на десять сантиметров, пройти слой эпидермиса и основательно заглубившись в слой мяса, достигнуть нервных окончаний.
Сам Червь в этот момент находился от авангарда моей армии практически в двадцати метрах и через пару секунд должен был выскочить из-за поворота. Решив атаковать «кавалерийским наскоком», Червь прибавил скорости.
Вот только лишиться половины армии не входило в мои планы. И как только я почувствовал контроль над симбионтами, тут же отдал приказ о впрыске яда.
Секунда – и крик боли разнёсся по туннелю, а спустя мгновение ослеплённый от боли Червь на полном ходу, не успев среагировать, врезается в стену туннеля.
Небольшое локальное землетрясение свидетельствует об удачном соприкосновении разогнанной туши монстра с твёрдой поверхностью стенки туннеля. Я предусмотрительно дал команду ядру армии и ближайшим Бойцам-Пещерникам отступить назад. И как только пыль немного осела, а мелкие камни перестали сыпаться с потолка туннеля, я с удовольствием отметил правильность моего решения.
Сводимое судорогой, питаемое болью тело молодого Пещерного Червя буквально свивалось и разгибалось, стараясь избавить своего хозяина от нестерпимой боли. Потеряв скорость, а как следствие, и основной свой козырь, теперь Червь не представлял для нас особой опасности, а стегающая волнами его нервную систему боль не давала ему не то что сосредоточиться на схватке, но и просто сделать что-либо для спасения себя.
Вот только я хотел свести риск потери Бойцов-Пещерников к минимуму. Дёрнувшийся Рыжик был тут же остановлен моим ментальным посылом. Я даже стегнул его порцией боли и, увидев, как вздрогнуло его тело, зло проговорил:
– Куда лезешь?! Жить надоело?!
Больше не слушая его попыток оправдаться, я, отступив на пару шагов, стал выжидать. Спустя пару минут яд наконец разъел и парализовал ближайшие нервные центры монстра. Создалось впечатление, что в один момент кто-то повернул рубильник, заставив бьющееся тело резко, до разрыва тканей, вытянуться и замереть.
– Вот это его плющит… – покачал я головой, наблюдая, как из разорванной в нескольких местах тушки монстра начинает обильно сочиться тёмная кровь.
Выждав ещё пару минут и окончательно убедившись, что тело больше не слушается своего хозяина, я дал разрешение паре Бойцов-Пещерников приблизиться к телу поверженного Червя.
