Остановившись и опустив подножку, я слез, опуская на шею пароциклетные очки. Незнакомцы последовали моему примеру, давая время оценить как их самих, так и их технику, которая была, надо сказать, выше всяких похвал. Дорогие кожаные пароциклетные костюмы с качественной отделкой, шлемы, которые я в свою очередь не переваривал и белоснежные шарфы на шеях, завязанные на манер жабо, вполне соответствовали очень дорогим, похоже инополисным, моделям их аппаратов, блестевших медью армированных котлов и сталью причудливо изогнутых труб.
– Чем могу быть вам полезен, господа? – незаметно напрягшись, спросил я, в любое мгновение готовый взорваться смертоносным рывком в сторону противников.
– Ох, сударь, простите за эту вынужденную остановку, – улыбаясь, подошёл ко мне ездок, предложивший остановиться. – У вас прекрасный аппарат! «Волга-375», если я не ошибаюсь? Могу поинтересоваться, производства Карповых или Черпаковских?
Мужчина, возрастом примерно под пятьдесят. Очень слабо одарённый. Усатый, на армейский манер, с на гладко бритым волевым подбородком, он располагал приятным лицом с прямым носом и немого усталыми серыми глазами. А ещё сразу обращала на себя внимание выправка, явно не от природы, а наработанная годами муштры, встретить которую можно только у кадровых военных, но никак не у наёмников или чародеев.
– Карповых, – ответил я. – А что? Есть большая разница? Я, честно говоря, любитель, а не специалист.
– Внешне отличить практически невозможно, эти промышленники работают в концерне, и разница исключительно в маркировке движителя. Однако считается, что продукт, выпускаемый Карповской мануфактурой имеет более качественную сборку, но более гулкий котёл. Особенной под высоким давлением, – он протянул руку. – Афанасьев, Фёдор Петрович. Подполковник московской оборонительной армии, Северо-западный участок стены. Тяжёлая паровая пехота.
Мне сразу вспомнился тот жутковатый бронированный доспех со скорострельным стреломётом, против которого я воевал вместе с Машкой на последнем выходе нашего первого состава руки. Страшная вещь при условии поддержки лёгкой пехоты, которой ещё не всякие чары с ходу лобовую броню пробьют. Впрочем, тогда мне повезло, благо мы сумели быстренько разобраться с сопровождавшими его щитовидками и я смог зайти к нему в незащищённый тыл. Всё-таки подобные штуковины были созданы в первую очередь для того, чтобы и простые люди имели хоть какие-нибудь шансы в битвах с чудовищами крупных размеров, а вовсе не для того, чтобы нападать на вёртких чародеев.
– Бажов, Антон Сергеевич, – ответил я, отвечая на рукопожатие. – Чародей, деревянный ранг. Глава клана Бажовых.
Был бы я на миссии в его зоне ответственности – вынужден был бы отдать честь по всем правилам, как старшему княжескому человеку. А так, в полисе, я куда более значимое лицо, чем подполковник, впрочем, кланяться передо мной он так же не обязан. Статус «чародея» для военных в мирное время никак не коррелирует с их званиями.
– Хм! Такой молодой и уже глава?! – усмехнулся военный, а я тут же почувствовал, как в груди туго свернулся неприятно обжигающий ледяной комок.
«Что я им всем? – разъярёнными воронами заметались в голове мысли, впрочем, я постарался сдержать раздражение за каменной улыбающейся маской, не демонстрируя своих чувств собеседнику. – Одним происхождением, другим возрастом не вышел!»
– Молодец! – ещё шире улыбнулся Афанасьев. – Академия?
– Тимирязевская, – ответил я. – А вы с кланом Афанасьевых связаны?
– Нет, – он отрицательно покачал головой. – Просто однофамильцы. Я из обычного среднего класса. Позвольте представить…
Произнёс он, указывая рукой на своих спутников, которые в большинстве своём оказались ненамного младше Фёдора Петровича. Двое военных: один капитан из артиллерийского подразделения, а другой поручик мобильной кавалерийской разведки ближней Запретной Зоны. Ещё один ездок оказался почти шестидесятилетним чиновником четвёртого ранга, тайным советником Гидротехнической Службы Княжеского Стола. Ну и пятым был парень чуть старше меня, представленный как владелец банковского дома «Утюжин и Компаньоны», совсем недавно занявший место скоропостижно скончавшегося от туманной лихорадки отца.
– …Поэтому согласно негласным правилам «Джентельменских Байкерских Клубов» мы и вынуждены были просить вас остановиться, дабы узнать, принадлежите ли вы к одному из них, – объяснил мне, наконец, Фёдор Петрович причину этого знакомства. – Так как? Антон Сергеевич?
– Признаться честно, не состою ни в одном, – ответил я уже успев более-менее унять вспыхнувшее раздражение и перестроиться на деловой лад. – Я даже не знал об их существовании.
– Что ж, – кивнул, вступая в разговор чиновник, доставая свой портмоне и протягивая мне чёрную визитную карту, на которой золотом был нанесён узор в стиле арт-нова, складывающийся из растительного орнамента в мчащийся на полной скорости пароцикл. – Тогда, может быть, вы в первую очередь рассмотрите варианты вступления именно к нам?!
– «Золотой Вереск». Элитный мужской байкерский клуб, – прочитал я название, походу отметив, что расположен он на пятом ярусе Тверской внутри «Бульварного Кольца», на котором мы находились.
Точнее, сами бульвары были расположены на четвёртом уровне, в то время как «Брильянтовые дороги» этого, самого верхнего, этажа оставались просто-напросто опоясывавшей центр Полиса трассой.
– А какие условия? – поинтересовался я, убирая визитку. – Вступления и вообще?
– Самое важное – металлический конь с котлом вместо сердца у вас уже имеется! – улыбнувшись, ответил мне подполковник, который наряду с чиновником, видимо, был самым уважаемым в их группе, потому как остальные ездоки вежливо с разговорами не лезли. – В остальном членские взносы очень щадящие. По условиям же: великолепная спокойная атмосфера, чисто мужская компания уважаемых людей с разнообразными интересами: от техники до политики. Многочисленные залы для отдыха и комнаты для переговоров, а также учебные классы для заинтересованных в инженерном деле. Бар, кальянная и табачная, вечерний салон, бильярд, кабаре. Для постоянных членов на втором этаже карточные столы, рулетка и игровые автоматы. Самая свежая пресса как Москвы, так и ближайших полисов с опозданием максимум на два-три дня. Периодика из дальних полисов понедельными подшивками. Клановым клиентам значительные преференции!
Другими словами, меня приглашают в один из крутых закрытых мужских салонов с очень высоким имущественным цензом на вступление, определяемым возможностью приобретения пароцикла и доступом к брильянтовым дорогам. Очень нехилая перспектива для заведения полезных знакомств как в бизнесе, так и среди чиновников, и в армии… особенно учитывая персоналии уже встреченных мною членов этого «Золотого Вереска».
– Что ж, – ответил я, вежливо улыбнувшись. – Я подумаю, но практически уговорили…
Гул, раздавшийся над головой, заставил нас всех посмотреть на небо, где метрах в ста один за другим промчалось три «летуна». Великолепные машины, на одной из которых мне даже доводилось летать, заложив широкую дугу между небоскрёбами, быстро удалялись в сторону центра и через какое-то время скрылись за частоколом родовых гнёзд кланов ближнего круга.
