Человек с легкостью идет в горизонтальное исследование своей жизни. Ему нравится смещать взор в сторону, чтобы снять духовное напряжение, но настоящее диктует иначе. Оно учит смотреть всегда вверх, в правду, а не смещать взор. Человеку нравится входить в дискуссии, пустые размышления, никак не влияющие, по сути, на его жизнь. Он интересуется вещами косвенными, но при этом заполняющими его всего, чтобы лишить его трудности, необходимости смотреть в реальность, в настоящую картину мира. В такой ситуации легко принимаются утверждения ученых. Любое заявление, что синее – это красное, а красное – это синее, потому что это не сильно затрагивает меня и мой внутренний мир. В то же время это дает плюс Эго, а я кажусь осведомленным и знающим. Это желание диктуется гордостью, ведь ум это способность думать, рассуждать. Только под воздействием Эго он думает горизонтально, о вещах косвенных, пустых. Будучи осведомленным, продвинутым, человек дает своему Эго еще большую почву для самомнения:
– Я знаю всю энциклопедию наизусть, претензии жены явно не оправданы!
Мнимая мудрость, косвенные знания могут служить во вред человеку, если он упорно не хочет принимать жизнь такой, какая она есть. Он будет спорить с Богом, с жизнью, с настоящим, лишь бы не смотреть на себя и свою жизнь. Он использует мудрость, знания, чтобы поддержать свое Эго, защитить свои границы, а не для того, чтобы принять знания, прислушаться к чужому мнению.
Никто не хочет казаться глупым, дураком, невеждой. Это заставляет немного пораскинуть мозгами и вдуматься, принять какие-то новшества, утверждения, рассказанные в прессе или где-то еще. Это поддерживает мое самомнение и важно, что я не чувствую, не кажусь глупым, поскольку глупость – нежеланное качество для человека глупого. Человек, принимающий мудрость мира, настоящее, начинает понимать, что он ничего не понимает. Его знания ему кажутся столь малы, возможности столь ограниченны, что для гордости нет никакого основания. Желание оперировать аргументами, рассказать и делиться чем-то своим, например, великой мыслью, тем открытием, является тем проявлением гордости, которые противоположны смирению. Раньше человек, разбирающийся в глубинных знаниях жизни, назывался мудрецом, тогда как невежда назывался – глупым. В наше время мудростью стали называть знания, иногда даже невостребованные и пустые, давая свободу Эго.
Человек склонен уходить в область своей необязанности, того, что не лежит в рамках его службы, духовного пути. Никто не хвалится тем, что делает то, что обязан. Никто не скажет, что на работе, на которую ходит каждый день, он работает. Никто не будет хвалиться тем, что, имея водительские права, знает, на какой сигнал светофора нужно ехать. Люди будут хвалиться тем, что умеют заходить в крутой поворот на скорости 200 км/ч, а не тем, что знают то, что обязаны знать. И часто человек знает, умеет то, что не обязан, но при этом не знает, на какой светофор нужно ехать. Причина такой разобщенности в том, что его знания, навыки не имеют целостности. Я знаю, но не делаю, это не есть мудрость. Мудрость – лишь то, что цельно во мне, что неотделимо от моих действий, поступков. Если я знаю название кратеров на Луне, то это просто знание, которое не может влиять на мою жизнь. Человеку свойственно уходить в область своей необязанности, потому что в сфере моих обязанностей меня не похвалят, не дадут уважения моему Эго. Я могу не злиться, у меня отличные отношения в семье, знаю цель своей жизни, владею своими качествами – у людей не принято этим хвалиться, потому что это область их духовной обязанности. По этой причине они уходят от этого и идут в область, где обязанности нет. Там наивысшая возможность реализоваться, получить хвалу, уважение.
Такие стремления, как уходить от своей обязанности и идти в области смежные, косвенные для меня, исходят из моего Эго, из желания высказаться. Когда ты не очень разбираешься в вещах этого мира, последних новинках моды, техники, это наносит какой-то урон, ты чувствуешь отстраненность. Человек готов жертвовать своим духовным равновесием, мудростью только для того, чтобы казаться, а не быть. Эго смещает свое внимание на то, что не в сфере моей обязанности, и отдаляется от того, что должно быть моим. Эго замыкается в повседневности, суете. В таком закрытом сосуде, замкнутом мире своего «Я» я буду казаться чем-то большим и значительным, но как только ухожу и начинаю смотреть на себя со стороны, с точки зрения мира и Создателя, то мое видение становится столь малым, а мудрость скудной и незначительной, что в этом месте просто не может быть гордости. Чем выше человек поднимается в духовном, тем он более искренне чувствует свою незначительность, свою малость в рамках этого мира.
Игра в скромность
Смирение и принятие своих обязанностей, скромности не получится осуществить, как своего рода ухищрение. Самопроизвольное битье себя палкой, как иногда представляются люди скромные и смиренные, не является правильным духовным путем. Смирение – это объективное видение себя в рамках всего мира и адекватное восприятие того, кто я есть. Естественная скромность и смиренность возникают в результате понимания того, что мне дается настоящим, что я обязан преодолеть. Но очень часто людям нравится играть в скромность. Мне приходилось сидеть за столом, где вокруг были люди, стремящиеся к тому, чтобы вести себя скромно. При наличии желания быть скромным человек обрекает себя на провал, поскольку скромность есть принятие настоящего. В таких ситуациях мне иногда приходилось видеть картину, когда на самых почетных местах, около самого важного человека, виновника торжества, не сидел никто ни с одной, ни с другой стороны. И хотя столы были человек на 30–40, но на самых почетных местах никто не сидел. К сожалению, такой вариант обычно понимается, как скромность. В такой ситуации нужно, напротив, сделать усилие, чтобы человек, к которому пришли, который сел во главе, был не один, а почетные места и те, кто их занял, не стали презренными и порицаемыми. Неверное понимание скромности порой порождает неловкие, неразумные и однобокие явления, где самовольное ущемление себя, своих интересов является показателем ее проявления.
Когда на свадьбе люди садятся вокруг жениха и невесты и по какой-то неизвестной причине вокруг них не окажется гостей, то я должен проявить усилие, переломить свою мнимую скромность и сесть рядом, если я могу это сделать, чтобы место не оказалось чем-то противоположным почетному. Чтобы жених и невеста, ради которых я пришел, не были опечалены фактом отсутствия людей и возможностью увидеть в этом свою вину. Эго всегда хочется казаться, а не быть, тогда как настоящая скромность это принятие необходимого действия, исходящего из ситуации. Нет никаких шаблонов или правильных рамок поведения, есть настоящее, и обязанность следовать ему согласно моей преданности.
Когда я недавно стригся в парикмахерской, мастер зажала накидкой шею так, что я почувствовал дискомфорт. Она, видимо, поняла это и сказала, что сейчас у нее под рукой только пеньюары для тонкой шеи, если мне некомфортно, то она сходит за другим. В такой момент кажется скромным промолчать, но это не скромность. Если мне что-то мешает, причиняет неудобство, тем более что человек, делающий стрижку, сам спрашивает, удобно ли мне, то разумно сказать об этом. Можно, конечно, промолчать, когда поливают голову горячей водой, моя волосы, недовольно уйти, когда челку срезали не так, как хотел, но это не скромность. Это не имеет ничего общего со смиренностью. Это боязнь, может, даже трусость сказать правду. Я готов принять такой «ущерб» от настоящего, а не тот настоящий, который придет. Когда жизнь по-настоящему прижмет мне шею, может быть, я буду вопить, как ненормальный, тогда как в простых жизненных ситуациях я молчал, как сама скромность. Все эти неурядицы исправлялись за считанные секунды и не имели под собой места для раздумий. Это не виделось проблемой ни для меня, ни для мастера, которая, мне кажется, осталась удовлетворена тем, что ее клиент доволен ее работой, услугой. Иногда внутреннее недовольство, гнев за причиненный ущерб, плохую прическу может быть многократно больше, чем несказанное пожелание, выполнение которого потребовало 10 секунд времени.
