В Евангелии читаем: «Блаженные нищие духом, ибо их есть Царствие небесное» (Мф. 5:3). В этих словах «нищие духом» – люди смиренные и готовые принять, но принять что? Царствие небесное – прообраз божественного, а что есть божественное? Это, прежде всего, настоящее. И так выходит простым языком: люди смиренные – это принимающие настоящее, они называются блаженными, что характеризует состояние некоторого счастья, радости независимо от обстоятельств. Проще говоря, выходит уравнение, где, живя и принимая мир, смиряя свои представления, человек начинает «дружить» с настоящим, наиболее близким времени, где присутствует Создатель. Он обретает состояние, к которому стремится, – блаженство, не зависимое от внешних обстоятельств. Но человек всегда пытается немного изменить это уравнение, заменить блаженство счастьем, которое обретается посредством каких-то достижений, обстоятельств, и само оно приходит когда-то в будущем, потом, но не сейчас. И, конечно, это уравнение придуманное, человек не срабатывает, и где-то в этом корабле появляется течь, что-то не складывается. Забота о своем внутреннем мире, о тех мечтательных образах, которые я сам придумал, отнимает крайне много сил, забирает время, забирает сон.
Помню, как примерно в 23 года пришел в тихий ужас: я не мог заснуть без помощи седативных средств. От изматывающей работы за компьютером я все чаще прибегал к помощникам в виде успокоительного чая, таблеток для лучшего сна, даже спиртного. Но каждое из средств имело успех лишь короткое время. Поняв, что стою перед пропастью и нет никаких перспектив в 23 года продолжать ту же линию поведения, я испугался. И сейчас я иногда испытываю сложности со сном, но тогда это был совершенно другой уровень, где крайняя погруженность в мысли, переживания заставляла волноваться, беспокоиться, ни о каком сне речь не шла. Когда ты живешь в виртуальном мире, ты единственный в нем, кто может что-то сделать, изменить ситуацию. Беспокойство и волнение, как мухи, прилетают и говорят:
– Какое спать? У тебя куча забот!
Только выход из мира фантазий, уход из постоянного пребывания в нем, вывел меня из замкнутого круга жизни в самом себе. Я знаю, что вечерняя молитва – это самое лучшее седативное средство для меня, потому что оно говорит мне: «Помимо меня, в этом мире есть что-то другое, что-то большее, чем я. Я могу снять с себя часть того груза и забот, которые были на мне в течение дня».
Забываясь в работе, в погоне за благами испытываешь сопротивление, лень, не можешь остановиться для молитвы, теряешь ориентиры. Ускорение, попытка все взять в свои руки, решить все за раз есть укрепление внутреннего мира, своего видения, где «я центр и суть мира». Тогда возникает будто бы внутренний конфликт, нежелание обращаться к Богу, молиться:
– Молиться!? Кому? Ты единственный, никого, кроме тебя, нет!
Укрепление внутреннего мира – это попытка сделать свое Эго единичным богом, сутью мира, отметая все другое. Тогда моя правда выглядит верно, мои слова истинны, а взгляд объективен. Он примеряет на себя славу, честь, но при этом остается человеком, слабым и бессильным перед обстоятельствами. Он нервничает, пытается решить все вопросы, но увы, у него нет трона, у него нет власти.
Бога называют Царем Славы. Ему принадлежит величие, почести, и это правильное положение. Человек снимает с себя царские одежды, все короны и перстни, которые на себя самовольно надел, и отдает. Он понимает, что это не его, оно отяжеляет его жизнь, сгибает шаг под тяжестью забот, мнительности и заботе о себе. Он начинает идти налегке, не обременяя себя ничем посторонним, просто, как ветер, он ничто.
Обращая свой взор в сторону жизни других людей, человек иногда полагает, что он обращается не к себе, не к своему миру, а к внешнему, чужому. Наблюдая за социальной жизнью других людей, читая блоги, он будто погружается в чужой мир, но он погружается в свой мир. В чужой жизни он видит свои потенциальные удовольствия, которые мог бы получить, отношения, но, к сожалению, не имеет. Наблюдая за чужой жизнью, он редко интересуется другой стороной их жизни, проблемами, переживаниями. Он не вникает в их нравственность, редко берет положительный пример. Ему важна собственная фантазия, которую он может наблюдать в жизни других людей. «И не ходили вслед сердца вашего и глаз ваших» (Чис. 15:39), как сказано в Писании. Глаза, казалось бы, должны вести к внешнему, к тому, что вне моего внутреннего мира, но ведут они прямиком к моим фантазиям. То, что я вижу, наполняет резервуар потенциальных фантазий, который позже я буду реализовывать в своем внутреннем мире.
Человек редко обращается к правильной стороне чужого мнения, к критике, брать пример хочет лишь с тех вещей, которые легко ложатся в его руку, что ему самому хочется, чтобы легло в него, стало его сутью. Ему нравится брать себе на вооружение от других людей вещи не в рамках их обязанностей, а в рамках выше, потому что они более желанны ему. Ему не интересны люди, которые делают свою работу хорошо, должным образом. Ему нравятся спасатели мира, люди, которые в его глазах герои, потому что он сам хочет быть им. Стороннее мнение, что против моего Эго, – мнение Бога. В нем сложно найти приятность для глаз, героическую похвалу, там есть обязанность, критика, духовный рост.
Стороннее мнение
Когда я пишу, и вывод лихо заменяется другим, текст льется и складывается иногда так удачно, грамотно в моих глазах, что порой мне не избежать приступа тщеславия. Столько времени, сколько я что-то делаю, как мне кажется, с успехом, столько оно гоняется за мной. Кажется, что это какой-то порок, изъян, мое слабое место, и пришел я сюда, чтобы потешить его. Но каждый такой приступ тщеславия, который приходит в мою голову, я осознаю и понимаю, по крайней мере, стараюсь понять. Он зачастую возникает от того, что в данный момент времени у меня нет оппонента, критика, человека со стороны, который взял бы эту рукопись и задал вопросы, которые ему показались спорными. Оградившись в своем вакууме славы, надумав себе определенный успех, надумав свои правила, в какой-то момент начинаешь наслаждаться:
– Ай да молодец, ай да пишешь… Хорошо!
Всякий результат приходит от Бога, а от человека лишь усилие. Конечный результат порой настолько не стыкуется с тем, что я себе придумал, и тем, что есть на самом деле. Эта попытка жить в вакууме очень опасна. Внутренняя ошибка подобна микробу, попавшему в вакуум, или закрытую на производстве банку с вареньем. Она не издает хлопка, потому что из-за попавшего в вакуум микроба удалось изменить ситуацию. Банка вкусного варенья отправляется не на стол, а в мусорку.
Чтобы жить в социальном, нравственном вакууме, нужно быть невероятно чистым человеком, критичным и видящим суть. В попытке увидеть свой успех, похвалить себя, очень быстро начинаешь видеть, что то топливо, которым я пишу, вдохновение, мудрость, иссякает. Вместо него приходит гордость и темнота. Ты смотришь на экран монитора, довольный своим положением, успешный, но ничего не можешь написать. Тщеславие не пишет строки, оно наслаждается. И когда ко мне приходит мысль о том, что я взобрался на высокую гору, я стараюсь опуститься на землю или же это за меня сделает мир, давая понять, кто я есть, где мой реальный уровень сложности, который я могу преодолеть. Тогда тщеславие отступает, тогда я снова могу писать.
