– Уважаемая мадам Гаммира Дори.
Имя свекрессы прозвучало как проклятие до десятого колена, причем на всех членов рода.
– А основания были?
– Неизменные. Я ублюдок, помесок, ошметок неизвестного рода, – перечислил он не самые грязные ругательства высокородной тарийки. – Еще я маг, – прямой вновь выжидающий взгляд на меня, пауза в расчете на мое так и не проявившееся негодование, и глухое: – Не боевой – это было бы плюсом, я – бытовик и частично стихийник.
– Чем управляешь? – спросил Асд.
– Водой в небольшом количестве и на небольшом расстоянии.
– Тоже мне, напугал! – хмыкнул оборотень, и я ему вторила.
– В таком случае лед себе сотвори нетающий и расскажи, откуда ты, где был рожден.
– Отсюда. Из Тарии. – Ланиг что-то шепнул на древнем тарийском, образовал кусок прозрачного льда и шумно выдохнул, когда тот опустился на область отека. – Моя бабка была из бердеев.
– Горный народ, проживающий по ту сторону Великого хребта, – наклонившись, подсказал мне оборотень и вновь откинулся на спинку стула. Он не шел ни в какое сравнение с демоном Горным, но зато мог сказать, кто нагло лжет и привирает. Вот сейчас была правда, а появись в голосе оборотня рык – была бы ложь.
– Моя мать родилась в плену от махланца, тоже из пригнанных. Долгие годы работала в полях, а потом пошла горничной в дом господ. Там вышла замуж за старшего конюха, ему родила двух прекрасных дочерей, а хозяину – меня.
– После вдовства? – спросила я аккуратно. Надежда на порядочность во мне тлела вопреки всем доводам рассудка.
– Нет. – Ответ покоробил. – У Бранса Фольте в каждой из принадлежащих ему деревень от десяти до пятнадцати непризнанных потомков. А в подворье и того больше. Я был не один, так что по шее не особо часто получал. – Ланиг улыбнулся. – К восемнадцати годам смог выкупить себя и маму, к двадцати – сестер и отца.
– Речь не о Фольте, – на всякий случай подсказал мне Асд.
– Догадалась. – Я обратилась к просителю: – Чем вы зарабатываете?
– Магичит помаленьку. Налаживает для тарийцев быт, – как для непонятливой объяснил мне оборотень и рыкнул: – Ты лучше спроси, почему от него младшей Дори разит. При том, что он с ней вроде как и не знаком.
– Вы чувствуете запахи двухдневной давности? – удивился парень.
– Вы два дня назад встречались с Эммой? – вскинулась я, меняя тему на куда более важную. Если Хран за девочками недоглядел… Если об этом станет известно… Гаммира достанет всех нас своими всплесками морали. – На каком основании, хотелось бы знать?
– Я… Как бы я… не хотел ничего предосудительного, – о тонком нюхе Гаррата он напрочь забыл и теперь запинался под моим суровым взглядом.
– Быстро, четко, по существу, – потребовал Асд и поднялся. Едва успела его треснуть, чтоб клыки убрал и не скалился.
– Я учил ее играть в карты! – воскликнул тариец.
– Бродячий из зеленого квартала? – прошептала я, отодвигая оборотня в сторону.
– Да, это я.
– Как? Каким образом вы узнали, что она намерена поразить лорда Форги своими умениями в карточной игре?
– Следил за ней, – признался Ланиг, начиная дышать как загнанная лошадь. Не знаю, что он увидел в глазах Асда, но историю слежки выдал как на духу.
Гаммира отсылала парня три долгих года, и отчаявшийся Ланиг Ис начал искать встреч, чтобы хоть изредка издалека иметь возможность увидеть Эмму. Как маг-бытовик он стал предоставлять скидки на услуги для господ, привечающих сестер Дори, за бешеные деньги снял бутик возле библиотеки, любимого места младшей из сестер, и подкупил мальчишку-газетчика, что стоит на углу близ магазина мадам Варнавы – обожаемого места старшей из сестер. Таким образом Ланиг узнавал, где и когда появятся девушки, и спешил им навстречу. В один из таких дней, удача ему улыбнулась, хотя правильнее сказать – боги над несчастным посмеялись. Он узнал о симпатии Эммы к лорду Форги, увидел купленные ею книги и почти отчаялся. Как вдруг ему пришло знамение. Тоненькая русоволосая девушка с невероятными черными глазами подсказала, что видела младшую Дори тет-а-тет с бродячим в зеленом квартале.
– Я нашел бродягу, выкупил у него уроки с Эммой, сам освоил карточную игру и стал ей преподавать, – заверил он, тая надежду в горящем взоре. – Озвучьте же ваше решение?
– Это был Хран, – сказал мне Асд.
– Что? – не понял парень, меняясь в лице.
– Выдохните, Ланиг. Вас уже благословили на официальное знакомство… – ответила я.
– Кто? – От удивления молодой тариец попытался встать, но боль вернула его назад.
– Сам хранитель рода. Это не последняя ваша проверка. Я дозволяю встретиться с Эммой, но только в моем присутствии или в присутствии ее сестры и матери.
– Когда?! Где? – Парень заволновался. – На балу, в галерее, музее, театре? На площади в канун праздника поцелуев? Где? Где мне ее ждать?
Задумалась, вспомнив о проступках девушек, необходимом наказании для глупышек и о том, что Хран не скоро отправит сестер в сторону «Логова» под зоркое око Гаммиры. Зоркое ли? Ланиг Ис мне понравился с полувзгляда, человек он достойный плюс работящий. А то, что безродный, так вообще счастливый, вот бы и у меня муж был таким. Тяжелый вздох вырвался сам собой.
– Тора, а вариант с театром не так уж и плох, – заметил Асд. – Завтра в девять дают прекрасную оперу. Хорошая постановка, отменное оформление, исполнительницу называют звездой…
– Опера? – Я вскинула взгляд на оборотня. – Что ж, ничего не имею против.
– Ну конечно, завтра! – воскликнул молодой тариец и все-таки вскочил. Кусок льда соскользнул с его колен, коснулся пола и как дымка растаял. – Конечно, опера! – продолжил радостный Ланиг. – Эмма в восторге от пения мадам Тюри! Спасибо! Спасибо огромное! Встретимся завтра…
К двери он ковылял вперевалочку куда быстрее и смешнее, чем к лестнице, но, оглушенная новостью, я не улыбнулась. Во мне нарастала буря негодования.
– Алиссия Тюри поет? Жена Эванаса Тюри, звезда Вдовийского столичного театра? Звезда его души?
– Души театра? – невинно уточнил вожак клана пещерных волков.
– Директора театра, – пояснила я и воззрилась на оборотня с самым мрачным видом.
– Что такое? Ты не хочешь ее видеть? – догадался он. – Понимаю. – Взял слишком очевидную паузу и продолжил, словно в раздумьях: – Но согласись… Опера – это прекрасный повод для встречи молодых, отличное развлечение, возможность блеснуть в высшем свете и закрыть всем рты. – Тут бы возмутиться, что мне до света далеко, да и плевать я хотела на их высокое мнение, но я была прервана на полуслове: – А также это повод проведать Алиссию с профилактической целью. Узнать, следует ли она моим заветам.
– Так иди сам. Мне хватило ее «колокольчиков зво-о-он!» на всю оставшуюся.
