Мы переглянулись с Ильей и едва ли не вприпрыжку побежали к его машине. Горя желанием как можно скорее добраться до дома Титова, Старожилов побил все рекорды, и десять минут спустя мы уже остановились перед знакомыми воротами. На мое счастье, сегодня было дежурство Павла.
– Привет, – ворвалась я в будку охранника, – нам нужно просмотреть записи за двадцатое и двадцать первое марта!
– Это еще что такое?! – возмутился Павел, косясь за мою спину. – Посторонним сюда вход запрещен!
– Илья не посторонний! – принялась я убеждать охранника. – Он свой!
– Ничего не знаю! – категорично заявил охранник. – Посторонних попрошу освободить помещение!
– Павел! – пришла мне в голову гениальная идея. Расплачиваться за нее, конечно, придется Титову, но ничего страшного. – Хочешь прибавку к жалованью? Скажем, десять процентов?
– Двадцать! – тут же начал активный торг охранник.
– Пятнадцать!
– По рукам!
За спиной тихо хрюкнул Илья.
– Я поговорю с Виктором Антоновичем, а теперь нам нужны видеозаписи за двадцатое и двадцать первое марта!
Павел, еще поколебавшись немного для приличия, все же достал диски и вставил в дисковод. Экран замерцал, и в углу появилась надпись: 20.03. Быстро прокручивая запись, мы наткнулись только на одно интересное событие – в 10.16. утра в ворота въехал незнакомый мне джип, покинувший территорию коттеджа уже через десять минут.
– Кто это? – ткнула я пальцем в экран.
– Тихомиров Данил Алексеевич, – отрапортовал Павел, – начальник службы безопасности Виктора Антоновича.
Мы с Ильей переглянулись – видимо, этот самый Тихомиров как раз и доставил кольцо.
– Ставь второй диск, – велела я.
Павел послушно поменял диски, и теперь мы наблюдали за событиями двадцать первого числа. Я до рези в глазах уставилась в экран, боясь даже моргнуть, чтобы ненароком что-нибудь не пропустить. Вот с утра, как обычно, уехал на работу Виктор, полчаса спустя пришла Дарья, затем практически тринадцать часов без перерыва картинка не менялась. Я уже практически отчаялась, решив, что мы опять обломались, когда вдруг в час двадцать пять ночи за ворота, воровато оглядываясь, вышел невысокий мужчина с поднятым наверх воротником и торопливым шагом направился к шоссе.
– Кто это? – затаив дыхание в предчувствии удачи просипели я.
– Это Серега, – пояснил Павел, – университетский друг Виктора Антоновича.
– А чего это он сбежал в половине второго ночи? – проскрипела я.
– А, ему тогда позвонила, вроде у нее там какие-то проблемы возникли, вот он и ушел.
– Ясно, – затряслась я от счастья, – а у тебя случайно нет адреса этого самого Сереги?
– Откуда? – удивился охранник. – Я только знаю, что он с Виктором Антоновичем вместе учился, и все. Кстати, что-то он в последнее время пропал – раньше чуть ли не каждый день ходил, а сейчас…
– А чего это ты так фамильярно? – вдруг спросил Илья. – Я имею в виду, зовешь его Серегой, а не по имени-отчеству…
Павел засмеялся:
– Вот еще! Звать по имени-отчеству человека, который младше меня! Да и потом – отчество за ним ну просто не прикрепляется, я в том смысле, что больно он несерьезный.
– Ладно, это неважно, – встряла я. – Если это друг Виктора, значит, Виктор должен знать, где он живет.
– На фига он вам сдался? – не выдержал Павел. – И вообще, – подозрительно посмотрел он на меня, – чем это вы, Анна Владимировна, здесь занимаетесь?
– Коммерческая тайна, – фыркнула я. – Пока.
Мы с Ильей вышли на улицу, и я уже практически достала мобильный, чтобы позвонить Титову и узнать адрес нашего Сереги, как вдруг меня остановила внезапная мысль: я ведь и сама могу все узнать! Мы с Виктором учились в одном университете, где и познакомились на третьем году моего обучения. Значит, этот саамы Серега тоже топтал полы нашего корпуса! Насколько я знаю, в деканате хранятся адреса всех студентов, и получить адрес этого Сергея мне не составит никакого труда – ведь там работает мой папа!
Я быстро набрала номер отца, а затем в трех словах кратко обрисовала ему всю ситуацию. Минут через двадцать, когда мы с Ильей уже сидели в его машине, готовые в поисках бриллианта помчаться хоть на край света, пришло сообщение от папы.
– Есть! – радостно завопила я, сотрясая в воздухе мобильным, – Холмогорская,1/1!
– Остается надеяться, что он оттуда не переехал, – спустил меня с небес на землю Илья, трогаясь с места.
– Ничего страшного, – помрачнела я, – если съехал, придумаем еще что-нибудь.
От нетерпения я не могла усидеть на месте. Мое воображение уже красочно рисовало, как мы грозно вваливаемся в квартиру Куницына Сергея Ярославовича и требуем вернуть кольцо его настоящему владельцу. Вот Куницын падает перед нами на колени и протягивает в дрожащей руке огромный бриллиант и умоляет его простить, и уверяет, что больше не будет, и жутко раскаивается в содеянном, и признается, что спать по ночам не может от охватившего его чувства вины… Я забираю кольцо, милостиво прощаю Куницына и покидаю квартиру, оставляя его билом челом пол от такого моего великодушия…
Однако, как выяснилось потом, реальность была далеко не такой, какой мне ее описывало мое воображение.
Я еще даже не успела отнять руку от звонка, когда дверь резко открылась, и на порог выскочила миловидная девушка с криком:
– Сережа!.. – но увидев нас, она осеклась и смутилась. – Вы кто?
Мы с Ильей растерянно переглянулись – нам даже как-то в голову не пришло, что Куницын может жить не один.
– Здравствуйте, – наконец сказала я. – Это квартира Куницына Сергея Ярославовича?
– Да, – насторожилась девушка.
– Я так понимаю, что самого хозяина нет дома? – осторожно поинтересовался Илья. – Вы не подскажете, где его можно найти?
Чего в тот момент я никак не ожидала, так это того, что девушка внезапно всхлипнет, а затем и вовсе зарыдает, садясь прямо на пол. Илья все же успел ее подхватить до того, как она села на грязную истоптанную площадку, и решительно подняв ее на руки, он вошел в квартиру. Прямо как невесту, вдруг мелькнуло в моей голове, когда я понеслась на кухню за стаканом с водой. Когда я вернулась, девушка уже сидела на диване, все так же размазывая по лицу слезы, а Илья испуганно топтался на месте, неловко пытаясь ее успокоить.
– Выпей! – велела я, протягивая ей стакан.
Девушка покорно взяла протянутое и судорожно стуча зубами об края стекла, выпила воду. Кажется, это помогло, и уже пару минут спустя мы услышали вполне связный рассказ.
Ее звали Лера. С Сережей она познакомилась восемь месяцев назад, и с первого взгляда влюбилась в веселого, общительного парня. Куницын был душой компании – симпатичный, добрый, остроумный парень, всегда готовый ради друга расстаться с последней рубахой. Лера и не думала, что такой парень, как Сережа, обратит на нее внимание, но вдруг однажды он пригласил ее на свидание и, жутко смущаясь, сообщил, что Лера ему очень нравится. Скоро они уже жили вместе. Первые три месяца были самыми счастливыми в жизни Леры, но… Я хмыкнула, проведя невидимую параллель между ее любовью и моей. Затем Сергей изменился. Он стал часто пропадать, мог по несколько дней не появляться дома, а затем прийти и тут же завалиться спать. Он стал раздражителен, упрекал Леру новыми покупками, хотя раньше сам дарил ей дорогие подарки, удалился от друзей… Девушке вдруг показалось, что она живет с совершенно незнакомым ей человеком – от прежнего общительного и веселого парня не осталось и следа. Первое время Лере казалось, что у Сергея появилась любовница, иначе как объяснить его отсутствие по несколько дней? Но ее предположение не подтвердилось: никаких любовных SMS-ок, тайных звонков, длинных волос на пиджаке или следов губной помады на воротничке. Девушка уже не знала, что и думать – последние дни стали похожи на ад, когда не знаешь, от чего может взорваться твой любимый человек, какие слова может воспринять в штыки, чем может упрекнуть… Но все продолжалось ровно до того дня два месяца назад, когда Сергей, наконец, признался ей, в чем дело. Все оказалось так просто и, вместе с тем, так страшно.
