— На каком расстоянии от моего звездолета будет находиться при этом твой?
— В ста метрах, сэр.
Я снова защелкал по клавишам клавиатуры:
«Диаметр сферы — триста метров».
«Координаты центра сферы?»
«Середина отрезка, концами которого являются центры тяжести генераторов „Ланцелотт“ и „Терминатор“».
«Спасибо», — был ответ, и диалоговое окно закрылось.
Я поднес руку к пульту управления генератором, не отрывая глаз от экрана внешнего обзора. Внезапно его глухая чернота преобразилась: в центре изображения возникло большое круглое разноцветное пятно, на периферии — россыпи звездной пыли.
Мы вышли из гиперпространства и находились прямо напротив «дыры». В сотне тысяч километров от планеты с терракотовой протоплазмой.
Не позволяя себе любопытствовать и пялиться на «дыру», я нажал на клавишу со словами «Уйти, чтобы остаться». Переборка между залом и техническим отсеком бесшумно исчезла, и вместо нее крутящаяся пустота потянула меня к себе. Я не двинулся с места, не закрыл глаза и не отвернулся. И мужественно смотрел на метаморфозы, создаваемые генератором. До тех пор, пока воронка не исчезла, а стена зала не восстановила свой прежний вид.
Когда неприятная процедура закончилась, я услышал голос Ланца:
— Звездолеты с генераторами «Ланцелотт» и «Терминатор» вышли в реальность Космоса, сэр. В настоящий момент вокруг них создано локальное пространственное образование — сфера диаметром триста метров. Относительно цели нашего путешествия мы теперь неподвижны. Дальнейшее движение нецелесообразно. Разрешите Терминатору и мне выключить двигатели.
— Выключайте, — сказал я. А сам неотрывно всматривался в пятно на экране.
«Дыра» открывала вид на планету. И был он такой, как будто я смотрел из иллюминатора старинного лунохода на Землю.
Свет звезды, отраженный планетой, четко обозначал абсолютно ровные круглые края пространственного «окна». Большая часть плоскости обзора была занята зелено-голубым шаром с бесформенными родимыми пятнами материков на его поверхности. Шар был подернут легкой ультрамариновой дымкой. За окружностью его края открывалась черно-синяя космическая пустота.
Я зашарил взглядом по поверхности планеты и через некоторое время ближе к экватору нашел маленькое красно-коричневое пятнышко. Это было море протоплазмы. Я включил видеотелескоп, навел его на море и развернул изображение на экране.
И увидел воочию, как бурлит красно-коричневая лужа протоплазмы. Как ровная зелень обступает ее со всех сторон. Крошечный пятачок плато, на который «линкор» сажал пассажирский «тихоход», почти сливался с зеленым фоном сельвы.
Я задал максимальное разрешение изображения. Ни космического корабля, ни каких-либо существ на плато не было.
— Торнадо, Ланц, Терм! — воззвал я к своей команде. — Вы можете отсюда определить, как патрулируется планета? И производится ли с нее сферический опознавательный радиопрозвон?
— Пока мы находимся в «кармане», сэр, мы можем вести наблюдение только визуально., — ответил Ланц. — Над видимой стороной планеты патрульных кораблей не обнаружено. Относительно патрулирования обратной стороны и радиопрозвона ничего сказать нельзя. Если вы выйдете из режима «Уйти, чтобы остаться», Терм и я включим эхолокаторы, а Торнадо использует устройство Б-10. И тогда мы дадим вам необходимую информацию.
— Прекратить работу встроенного оборудования, — не задумываясь, приказал я. Ничего другого мне не оставалось, надо было идти на риск быть обнаруженным. Не торчать же у «окна» слепым невидимкой: будучи невидимым, но не имея возможности взглянуть на противника!
— Мы в реальности Космоса, сэр, — отрапортовал Ланц. Я посмотрел на терракотовое море на экране внешнего обзора и почувствовал себя голым. А потом к страху быть обнаруженным и стать объектом неожиданного нападения какого-нибудь особо шустрого патруля примешалось иное чувство…
Странное внутреннее неудобство. Сродни той необъяснимой тревоге, которая охватывает тебя, когда кто-то тайно смотрит в спину. Она, эта тревога, вызывала неестественное напряжение и сбивала с мысли. От нее хотелось избавиться. Как? Я прислушался к себе внимательнее. «Только одним способом, — ответил мне неведомый голос, — только одним…»
Я почувствовал, как мною овладело настойчивое желание направить звездолет на плато возле терракотового моря.
Я сжал руками виски, потом сильно растер лицо и громко хлопнул в ладоши. Таким образом мне иногда приходилось тонизировать себя, чтобы выйти из спонтанных и несильных наскоков депрессии. Теперь это действо было необходимо по другой причине.
Мне хотелось избавиться от охвативших меня тревоги и губительного желания сесть на плато…
Это было внушение терракотовой плазмы, осуществляемое на расстоянии в сто тысяч километров. Я вспомнил предположение дяди Уокера о том, что биомасса гипнотизировала разведчиков Дальнего Космоса. Оно было верным. В настоящий момент мне удалось справиться с воздействием. Но что будет, когда я окажусь на планете?
Я заставил себя собраться и, не переставая мысленно плевать на идиотские советы терракотового моря насчет срочной посадки, сказал Ланцу:
— Жду ответов на поставленные вопросы. Действуйте с максимальной быстротой.
Первым отозвался Торнадо.
— Над обратной стороной планеты в стратосфере, сэр, находятся пять патрульных космокатеров. Оснащены устройством Б-10, так же, как и я. Движутся по сложным траекториям, не выходящим в зону видимости со стороны пространственного «окна». Активно сканируют плоскость «дыры».
Без паузы доклад продолжилТерминатор:
— Сферический радиопрозвон активно осуществляется, сэр. Очевидно, что мы уже обнаружены. И эхолокаторами и сканирующим излучением.
Это была настоящая засада! Любой космический корабль, который появлялся возле «дыры» или, не дай бог, залетал в нее, становился добычей «Монстров Галактики»! И я со своими киберами теперь был кандидатом в жертвы номер один в этой охоте!
— Что ты видишь на обратной стороне планеты? — быстро спросил я Торнадо.
— Космодром, сэр. На нем стоят пятьдесят шесть кораблей различного класса и назначения. Рядом с космодромом — большое количество технопостроек, в том числе: ремонтная кибер-лаборатория электромеханичесрого и электронного оборудования, завод-синтезатор топлива, химическая электростанция, центральная станция радиоразведки, ангары для механизмов и машин-роботов. В двух километрах от космодрома — завод синтетической пищи и жилые многоэтажные постройки. Техническое состояние производственных объектов — в соответствии Кодексу промышленности по всем показателям. Уровень комфортности бытовых построек — ничтожный.
Прокляятая протоплазма не давала захваченным землянам наладить достойное существование, внушала свое! Космодром был оснащен ими так, как никакой другой в Галактическом Союзе. А вот спали они в бараках…
