Единственное, что я изменил в своей профессиональной сфере, использовав возможности самого популярного земного журналиста, — убрал с поста главного редактора Молодого Имбецила. Характеристика, которую я дал ему на одной из своих пресс-конференций, размазала по стенке и главного редактора, и его папашу, Хозяина.
К чести Хозяина, он оказался коммерсантом с отличной реакцией. На волне скандальной популярности своего сына сумел выгодно продать журнал одной солидной компании и после этого вместе с Молодым Имбецилом канул в Лету.
Новые владельцы журнала оказались чрезвычайно умными людьми. Они вернули на должность главного редактора Старика.
Чего я, собственно, и добивался…
Хочу особо отметить, что Денни-дурак куда-то исчез. Он перестал донимать меня, а вместе с этим из моей жизни исчезли бутылки с бренди, виски и русской водкой. Я точно знаю, что если выпью хотя бы рюмку одного из этих напитков, Дэнни вернется немедленно. Но я не хочу этого. Да, иногда говорю я себе, он наследник гениальности моего папы, талант, техник, колдун и чародей. И не раз меня выручал. Но… За это мне каждый раз приходилось слишком дорого платить. В мои годы вставать на рассвете в виде похмельного синюшного полутрупа — не столько тягостно физически, сколько просто стыдно.
Как-нибудь обойдусь без Денни-дурака…
Теперь о Ричарде.
Спустя месяц после прибытия с Пифона майор Ричард Томпсон в один прекрасный день лишился одновременно и своего воинского звания, и работы боевого командира. Не знаю, как он пережил эти две потери и как относится к тому, что ему дали взамен. На такие вопросы он упрямо не отвечает. Дело в том, что ему нацепили на грудь орден «За боевые заслуги перед Земной Системой», присвоили звание подполковника Космических вооруженных сил и навсегда определили на работу в Генеральный штаб обороны Земли. Теперь Ричард стоит во главе крупнейшего отдела штаба, занимающегося вопросами эксплуатации генераторов Рочерса и Уокера в целях самообороны землян от инопланетных вторжений.
Иногда мне кажется, что Ричард тоскует по своей так неожиданно оборвавшейся судьбе звездного десантника. Но в те нередкие дни, когда он отбывает куда-нибудь в район созвездия Стрельца, чтобы провести очередную «обкатку» супероружия, я завидую ему. В такие дни он расцветает и снова становится энергичным, лихим и немного грубоватым кряжистым майором Томпсоном, которого я когда-то знал.
К сожалению, склонность к созданию литературных произведений оставила моего друга. В немалой степени этому способствовала его женитьба на юной красотке — дочери одного из штабных генералов. После того, как я и Лотта отгуляли на свадьбе молодых, я все реже и реже стал видеть Ричарда. Работа с супероружием и заботы о досуге, настроении и самочувствии ненаглядной супруги сжирают все время подполковника.
И тем не менее раз в месяц мы встречаемся в кафе напротив «оборонки», пьем кофе и обмениваемся новостями. Как-то в одну из таких встреч мы снова — уже в который раз! — погрузились в воспоминания о событиях на Пифоне.
— Кстати, — спросил я Ричарда, — интересно, как себя чувствуют «милые странники», которых пифонцы захватили вместе с твоим «бизоном»? Давно хотел узнать, да все как-то забывалось… Они довезли свой телескоп до дома?
Ричард заулыбался:
— Довезли! Как только из них выкачали плазму, первый вопрос, который они задали хором, был «где наш телескоп?» Чтобы не случилось скандала, их вместе с экипажем «бизона» после лечения срочно доставили на Пифон. Телескоп находился на корабле в целости и сохранности. Ребята с «бизона» благополучно доставили груз на Милую Странницу. И потом мне долго рассказывали, как на их глазах маленькие сморщенные серые существа рядом с вожделенным телескопом превращались в гигантов с длинными мордами и изумрудно искрящейся шкурой.
Мысли мои ушли в сторону, я задумался о своем, а потом спросил:
— Слушай, Рич… В той операции — ну, я имею в виду наши бои на Пифоне — не было потерь. Кроме одной… Торнадо…
Как только я назвал имя суперкибера, которое произносил за несколько безумных дней на Корриде и Пифоне десятки раз, мне, как обычно, стало больно. Я оторвался от созерцания кофейной гущи на дне чашки и поднял глаза на Ричарда. Он внимательно встретил мой взгляд.
— Понимаешь, у меня в голове давно сидит одна мысль… Ты же технарь и должен это знать… Скажи, может ли сложная киберсистема выйти на эмоциональный план восприятия действительности? Ты понимаешь, о чем я говорю? Он так смотрел на меня перед смертью… Так смотрел… Как человек, Рич. Я не могу этого забыть.
Томпсон ответил вопросом на вопрос:
— Тебя не оставляет в покое эта потеря?
— Да, — честно ответил я. — Это глупо, но я чувствую себя так, как будто потерял там, на Пифоне, друга, а не кибермашину.
Томпсон повел себя неожиданно. Он посмотрел на часы и быстро встал:
— Ох, Дэн, мне пора! Опаздываю. Договорим в следующий раз. Через три недели я вернусь из командировки. Звони. Встретимся.
Пожал мне на прощание руку и ушел.
А я отправился домой, к Лотте.
А через три недели Томпсон позвонил сам и пригласил меня и Лотту на прогулку. Это случилось как раз в один из тех редких дней, когда мы были свободны от дел и находились на Земле. После звонка Томпсона Лотта огласила наше жилище радостныи воплем и стала с песнями прихорашиваться перед зеркалом. Я с тоской посмотрел на разбой в квартире — именно на уборку собрался я только что настроить свою ветренную диву! — и пошел в ванную бриться.
Томпсон ждал нас на выходе из небоскреба. Мы уселись в его автомобиль и покатили за город. Ричард не видел Лотту три месяца, и когда первый всплеск беспорядочного общения давно не видевшихся друзей прошел, мы уже ехали по неизвестному узкому шоссе за границей мегаполиса. Машин на нем почти не было.
— Куда мы едем, Ричард? — спросил я.
— На встречу, — ответил он и загадочно улыбнулся.
Мы свернули с шоссе на проселочную дорогу и километра через два остановились на въезде в сумрачный еловый лес.
Вечерело. Вокруг не было ни души. Шум оставленной нами магистрали сюда не долетал. Мне почему-то стало не по себе.
— Мне твои сюрпризы, старик… — начал я, но меня прервала Лотта:
— Ты поведешь нас в охотничий домик с камином, Рич? Как здорово! Пойдемте!
И выскочила из машины.
Над лесом раздался рев снижающегося истребителя. Лотта испуганно завизжала, и мне заложило уши. Я выкарабкался из машины и задрал голову.
И увидел Торнадо. Он падал на нас из-под облаков.
— А-а-а! — восторженно завопила Лотта и запрыгала на месте, указывая на суперкибера.
Огромная фигура Торнадо плавно опустилась на землю в тридцати шагах позади автомобиля Томпсона. Свет закатного солнца, как когда-то на Корриде, кроваво обливал его могучие плечи. Я ошарашенно смотрел на его выпуклую стальную грудь с двумя лазерными пушками в кавернах корпуса, на литую голову с огромными окнами-фотоэлементами глаз и не мог поверить тому, что вижу.
