– А ещё я прекрасный пловец! Однажды попытался переплыть Ла-Манш, но меня остановило английское судно примерно через четыре часа…
– Ладно, хватит уже болтать чушь! – прервала юношу Мегера. – Как видишь, пташка, в нашей команде лишь самые полезные и ловкие уживаются. А теперь выпей-ка!
И она пододвинула к ней большую кружку с желтоватой жидкостью. Принюхавшись, Амелия ощутила травы и мёд, но запах был такой резкий и явный, что она поначалу запротестовала.
– Нет уж, дорогуша! Если ты пришла говорить и отказываешься от наших угощений, это неуважение к гостеприимству, которое мы тебе оказываем.
– Лучше сделайте один большой глоток, мадам, – посоветовал её шёпотом Жеан. – Так будет проще!
Ничего иного не оставалось, три пары глаз смотрели на неё в упор, и раз уж она оказалась здесь добровольно, уговорив этих людей прийти, самым малым стоило рискнуть. Крепко зажмурившись, она сделала, как ей велели. Вязкая и терпкая жидкость ненадолго обожгла ей горло, в нос ударил приторный аромат мёда. Выдохнув и откашлявшись, Амелия улыбнулась, услышав вокруг себя смех, и произнесла:
– Сильная вещица! А что это вообще такое?
– Ликёр с виски, с добавлением трав, – ответил старый пират. – Что, горчит? Небось, прежде не пробовали такого. Ваши дрянные вина ни в какое сравнение не идут с хорошим шотландским виски!
– Мой дядя любил испанский херес, – заметила вдруг Амелия. – Самый лучший, не иначе.
Что-то подтолкнуло её на рассказ о Джеймсе Гилли, графе Монтро, и некоторое время спустя она говорила уже увереннее, ощущая себя смелой, на своём месте. Жеан был явно очарован и пьян и глазел на неё очень пристально, внимательно. Когда рассказ коснулся Томаса Стерлинга, Мегера фыркнула, выпив ещё своей картофельной водки, и сказала:
– Странный у тебя муженёк, должна признаться. Если его немота не помешала стать приближённым самого принца, отчего он ведёт себя так, словно у него в заднице крепко застряла кочерга?
Амелия не сдержала улыбку и попыталась спрятать её за кружкой ликёра. Пиратка между тем рассуждала:
– Несмотря на его скверный характер, он известен, как неплохой торговец и моряк. Он хорошо разбирается в судостроении и картах, а ещё в морских путях, поскольку мы ещё ни разу не поймали этого наглеца за шкирку!
– А вы… вы снова попытаетесь напасть на корабли Его Величества? – поинтересовалась девушка, постаравшись не выдать волнения.
– Отчего же нет? Коли представится возможность, мы её не упустим, – Мегера вдруг хитро прищурилась. – Или ты боишься, как бы мы твоего драгоценного супруга не сцапали? Ну-ну, не переживай. Диомар всегда говорил, что подготовит для Стерлинга особую расправу… Да не вздыхай ты так! Если он и убьёт его, то лишь вынужденно. У него зуб на твоего мужа, но он его в каком-то смысле уважает.
В наступившем обоюдном молчании было слышно лишь, как сопел юный лоцман. Он уже несколько минут как уронил голову на сложенные на столе руки и в разговор не вникал. Остальные посетители таверны свою буйную ночку только начинали. Кто-то пришёл хорошенько набраться, кто-то собирался снять девку и комнату заодно. В этом нарастающем всеобщем кутеже, не касавшемся посредственно их, Амелия даже находила некую забаву. Наконец Мегера задала вопрос, который девушка ожидала услышать с самого начала:
– И что же ты собираешься делать, пташка? Чего ты хочешь от нас?
Недолго думая и глядя, как догорает свеча под стеклом на столе, Амелия призналась:
– Некоторое время после смерти дяди я размышляла о том, как буду жить дальше. И я не могла этого понять, не видела себя в обществе чьей-либо женой или матерью… Но когда умерла Сара, я словно ощутила это – проклятье, посланное мне из прошлого. Нечто страшное и древнее, как мир. Я словно сама погибла. Но вы… ваш капитан… с вами я почувствовала, как будто спрыгнув с той скалы, я очутилась в совершенно другом мире, понимаете? Я долго думала о том, что случилось, и не могла побороть это в себе.
– Что же именно?
– Желание жить так, как мне отец завещал.
Мегера презрительно хмыкнула:
– Беря пример с нас? Грабя и убивая? Да, ты выжила, и это прекрасно, но жизнь разбойника вовсе не такая волшебная, как тебе могло привидеться…
– Я знаю. И всё же это выше меня! После встречи с вашим капитаном меня словно тысяча солнц ослепили, вернули назад оттуда, где, я думала, погибну. Я потерялась, но он и вы позволили мне снова дышать. Господа, прошу вас, поймите! Это именно то, чего я хотела! Я знаю, что вы ищете выгоду, поэтому не рассчитываю на милость. Особенно от Диомара. Но я могу поклясться, что стану полезной!
– Полезной кому, мадам? – прошелестел мистер Скрип.
– Вашей команде. Вы говорили о колонии, которую Диомар хочет переправить в Америку, верно?
Мегера, протрезвев достаточно для этого разговора, кивнула.
– Если я пообещаю принести вам и вашему капитану пользу, вы заберёте меня с собой?
Женщина и старик тут же принялись перешёптываться на гэльском, и это Амелии совершенно не понравилось, но она смолчала, осознав, что в данный момент решалась её судьба. Тут уже пробудился и Жеан. Он огляделся, затем посмотрел Амелии прямо в глаза и улыбнулся.
– Кажется, вы упомянули о том, что капитан говорил обо мне что-то, господин Брунель? – напомнила она ему очень тихо, пока остальные вели свой странный разговор.
– О да, мадам… но не называйте меня «господином», я парень деревенский… лучше просто по имени, – он слегка запинался после выпивки и полудрёмы, но всё равно был мил. – Капитан Диомар и правда вас вспоминал! Говорил, что вы его «побеспокоили».
– Побеспокоила? В каком же смысле? Я доставила ему много неприятностей?
– Нет, нет, мадам, не в этом дело… – он странно улыбнулся и пожал плечами, положив руку на сердце. – Наверное, он говорил о своей душе. Я слышал, некоторые думают, что у пирата нет души, но никто не знает Диомара так, как мы!.. Мы его семья, мадам, понимаете?
На самом деле Амелия мало, что поняла из его слов, но большего ей разузнать так и не удалось, ибо Мегера резко велела Жеану заткнуться. Затем женщина откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди:
– Значит, утверждаешь, что хочешь уплыть с нами в Америку? А ты осознаёшь последствия своих желаний? Понимаешь, чем обернётся твой побег?
Амелия добросовестно закивала.
– Если вы думаете, что я не справлюсь со своим мужем или его приближёнными, то зря. Томас мною не заинтересован, и это взаимно, так что вряд ли убежать будет такой сложной задачей.
– Ты осознаёшь, как это страшно – пересекать Атлантику? Диомар уже делал это когда-то давно, пташка, поверь мне, он был не в восторге. Там опасные люди живут на опасной земле, которой не хотят делиться. Мы собираемся отбыть в Америку вместе с колонией в конце лета. Если хочешь быть с нами – будь, но это трудно, очень трудно.
