– Так ведь вот, – Шуш осторожно достал из-за пазухи флакон на верёвочке. – Зелье это сторожное, если выпить, не трогают изменённые, главное не злить их.
– Но мне ты его не дал.
– Никак нет, барин, хозяйка запретила.
– Ты прям как Труффальдино, один хозяин и одна хозяйка. Как так, Шуш?
– Мудрёные слова говорите. Дак я ж вам служу, а хозяйка она – с рождения. Не могу я ей отказать. Чего уж там, стреляйте, барин, – Шуш обреченно зажмурился.
– Ну убить я тебя всегда успею, – задумчиво протянул я. – А Велию вы, значит, флакон подменили?
Шуш кивнул.
– Уж не колдун ли ваш сельский это устроил?
– Он.
Ну Равшан Джумшутович, или как тебя там, чувствую, ещё аукнутся мне эти посиделки.
– Что дальше должен делать?
– А ничего, – Шуш развел руками, чуть приоткрыв один глаз и, видимо, поняв, что пока стрелять в него не собираются. – В город отвезти, приглядывать, денег больше не брать, а как срок пройдёт, обратно возвращаться.
– Значит, на три месяца ты мой, – я кровожадно ухмыльнулся, заставив Шуша вздрогнуть. – Давай, чего расселся. Вперёд, извозчик. Вези меня по пыльной мостовой.
Демонстративно повернулся к нему спиной, разглядывая природу. Повозка тронулась, надо же, не шмальнул, даже не попытался. Правда, со стреляными патронами особо не разгуляешься, я же не дурак – ему со снаряжёнными двустволку отдавать. Хотя щит на всякий случай нацепил, ружье-то и как дубинку можно использовать.
Но Шуш на провокацию не поддался, вывел повозку на дорогу и втопил по мощёной проезжей части прочь от Стародворья. Мы набрали крейсерские двадцать километров в час, значит, как раз за полчаса, если ничего не изменится, должны добраться до Кирполя, а за час – до Славгорода. Мимо нас проносились уже пожелтевшие деревья, погода для конца октября стояла отличная, даже ночью холодно не было, градусов десять, наверное, а сейчас распогодилось, хоть и раннее утро, а солнце немного припекало, обещая по-летнему тёплый день, бывают иногда такие осенью, как подарок природы за неудачное лето. В такую погоду да в кабриолете рассекать по свежему воздуху, пахнущему прелой травой и грибами, очень приятно.
Шуш молчал, мне тоже как-то говорить не очень хотелось, больше – спать, но вот не решался я. То, что в спину он не выстрелил, ещё ничего не значит, может, просто боится, а спящего спокойно прирезать может. Доедем до города, придумаю, что с ним делать. В местных обычаях по линии хозяин – холоп я пока слаб. Если все так же, как в прежнем месте, то, вспоминая моего оставшегося на той стороне раба, одушевлённое имущество – геморрой для владельца тот ещё.
Пока ещё раз углубился в местную карту.
Если на Земле-0 я смог кое-как определить местонахождение, хорошо, что на смарте офлайн-карты оставались, так что просто наложением контуров материков все решалось, то тут без ориентиров даже сложно было представить, куда я попал. Приходилось угадывать и предполагать.
Удельное Жилинское княжество было небольшим. Столица – город Жилин – находилась в левой его части, западной, а Стародворье – близко к восточной границе. Дорога, по которой мы ехали, шла на север от самой границы до города Кирполь, обходила его с запада, где и сворачивала на запад прямо в Жилин, и, судя по масштабу, расстояние от села до столицы составляло где-то восемьдесят километров. Ну или вёрст, почти одно и то же. Славгород находился прямо на тракте километрах в двадцати после Кирполя. После Жилина дорога уходила дальше на запад, к столице великого княжества Северского. Ничего, в городе куплю нормальную карту, наложу её на то, что есть, и тогда буду уже знать, где нахожусь.
В княжестве было семь городов, не считая Жилина, обозначенных щитом, подобно Славгороду, и полтора десятка с весами, в их числе Кирполь. Я уже подумал было, что зря мы в Кирполь не заехали, уж больно значок говорящий, но телега его проскочила, свернула к Славгороду, а возвращаться – примета плохая.
За все время, пока мы ехали, навстречу попались несколько таких же повозок, как у нас, и гораздо больше телег на конном ходу. Несколько таких телег мы обогнали, благо ширина дороги позволяла, лошади недовольно ржали, видимо, до сих пор телега, едущая без их участия, рвала лошадиный когнитивный шаблон.
По обеим сторонам дороги виднелись деревеньки, шли убранные поля с валиками сена по краям, на них уже чего-то даже проросло, трава, наверное, или модные в последнее время сидераты, это мать у меня земледелием занималась, клубнику почти круглый год выращивала, а мне только дай чего посадить – обязательно не взойдёт. Даже сорняк. Вспомнив родителей, я приуныл: как они там, надеюсь, дядя Толя передал им моё письмо, фотографии. Точнее говоря, не он, а Анур. А мне тут ещё восемь лет торчать, пока не вернусь, и ещё неизвестно, вернусь ли. А все Пашка, гад. Хотя, несмотря на его пассивную роль во всем этом, злиться я на брата не мог, но вот попадись он мне сейчас – убил бы. Паша-растеряша.
От мрачных мыслей меня отвлёк Шуш.
– Приехали, барин. Въезд в город.
Дорогу преграждал шлагбаум – покрашенная чёрной и белой краской палка, лежащая на двух стойках, со стоящей рядом будкой где-то два на три метра. У шлагбаума зевающий стражник с испитым лицом, в зелёном кафтане с гербом города и высокой шапке, нехотя смотрел в нашу сторону, не делая попыток подойти. В руках у него было ружье, которое он, видимо, просто не знал, куда деть. Двустволка Шуша лежала на виду, так что, если бы мы действительно представляли угрозу, город бы часовой не спас.
– Подорожную надо платить, барин, – негромко сказал Шуш.
– Сколько?
– Три рыси с повозки и по одной за нас.
– Однако, – я полез в карман за деньгами, достал банкноту. – Дорого тут на телегах кататься.
Стражник меж тем все так же лениво сунул бумажку в карман, поднял шлагбаум и махнул рукой, мол – давай, проезжай.
– А бумажку какую-то он не даёт, что деньги взял? – так же тихо спросил я Шуша.
– Должен, но не допросишься. А то ещё привяжется к нам: или колеса не того размера, или ширина повозки слишком большая, чтобы в город въезжать, да что там, может и купчую на повозку спросить. Так что, барин, не с руки нам связываться с ним, себе дороже будет.
– Это точно, поехали, – улыбнулся я и помахал стражнику, тот вытянулся, шутливо ударил кулаком в грудь, взвалил ружье на плечо, держа за дуло, и пошёл в будку – дальше спать.
От шлагбаума буквально в нескольких десятках метров пошли дома – небольшие, с огородами, с нарядными черепичными крышами. Побеленные стены, резные наличники и кованые ворота указывали на определённый достаток владельцев. Постепенно, ближе к центру, дома становились выше, доходя до трёх-четырёх, кое-где даже до шести этажей, а дорога обзавелась каменными плитами, на стыках телега подпрыгивала и потрескивала, того и гляди развалится.
– Ну что, Шуш, бывал тут?
