- Чо делать-то будем, Сергуня? – спросил я у своего внутреннего голоса, тот покочевряжился немного, но таки ответил:
- Исправлять ситуацию будем, чо…
- И каким же образом? – продолжил я пытать этот голос.
- Для начала обрати внимание кого-нибудь из команды, что теплоход не туда заходит… вон кстати кто-то в форме идёт, действуй и поживее, Сергуня.
Я обернулся – и точно мимо меня строевым шагом двигался человек из судовой команды, судя по фуражке и красивым погончикам, в коих я так и не разобрался. Я откашлялся и сказал ему:
- Извините за беспокойств, товарищ моряк, можно один вопросик?
Тот в недоумении остановился и ответил:
- Ну давай свой вопрос.
- Это ведь мы Ульяновский мост сейчас проплывать будем? – и я показал туда рукой.
- Проходить, проплывает сам знаешь что. Да, Ульяновский – и дальше что?
- Дело в том, что я немного увлекаюсь краеведением и как раз недавно прочитал книжку про его историю… так там говорится, что у него судоходный пролёт третий, если считать с правого края реки, верно?
- Судоходный пролёт, мальчик, - снисходительно ответил мне моряк, - это тот, где повешен соответствующий знак, если вверх по реке, то ромб, если вниз, то квадрат. Понятно?
И он посмотрел на меня, как малолетнего придурка.
- Да, очень понятно! – восторженно подыграл ему я, - но мне почему-то кажется, что мы плывём… то есть проходим сейчас немного не туда. Вон же третий пролёт, справа у нас остаётся, и над ним как раз квадрат виден… или я неправ?
Моряк озадаченно посмотрел вперёд, сдвинул фуражку на затылок и бросил, уходя дальше:
- У нас ошибок не бывает, иди танцуй, мальчик, а в наши судовые дела больше не суйся.
Вот сука какая, сказали мы одновременно с внутренним голосом, а продолжил я один:
- И дальше чо, голос? Ты не молчи, у нас пара минут только до столкновения осталось.
Голос таки помолчал секунд пять, не вняв моему предупреждению, а потом выдал:
- Чо-чо, теперь у тебя один вариант остался, прорываться в рубку и пытаться как-то изменить траекторию судна. Развернуть или затормозить, что сможешь – давай, Сергуня, я рассчитываю на тебя и желаю удачи… - и на этом голос переключил связь в положение «откл».
Вот же ты сучара какая, подумал я, пожелать успеха и цирковой ослик сможет, а ты пойди и добейся этого успеха не на пустых словах… ну да делать нечего, надо прорываться в рубку. Где тут у них лестница-то? Ага, вот кажется… цепь с замком, это ерунда, один прыжок и я уже наверху, рядом с дверью. Она конечно же заперта, дёргай-не дёргай ручку, один хрен бес толку… ну постучим что ли – внутри всё ярко освещено и виден только рулевой матрос, по всей вероятности тот самый Уваров, обернулся, вопрошающе смотрит на меня. Я сделал умирающий вид, ногтями правой руки ухитрился расцарапать себе левую руку, так что кровь выступила, и показал это рулевому. Тот пожал плечами и показал рукой вниз, туда мол иди со своими травмами, а здесь тебе делать нечего…
Блин, облом за обломом, как в известном романе Гончарова – не откроет ведь он дверь, у них поди это строго запрещено, посторонних пускать в рубку. Что теперь-то… а мост вот он, метров двести-триста осталось… а, ладно, выбиваем стекло… вот это вроде не очень хорошо закреплено, слева от входа, саданул по нему ногой, с первого раза не вышло, ещё разок – посыпались стёкла, надеюсь ногу я себе не пропорол, этого только недоставало для полноты ощущений.
А рулевой тем временем лихорадочно что-то наговаривает в переговорную трубку, ясен пень сообщает о нештатной ситуации на мостике, так что времени у меня остаётся минута, не больше. Убираю крупные осколки из рамы, хватаюсь за какой-то поручень вверху, прыжок и я внутри. Ещё прыжок и я рядом с матросом Уваровым.
- Полный назад, блять, - ору я ему, - ты не в тот пролёт едешь, сука!
У того круглые глаза и ступор, ничего он не сделает и не затормозит, судя по всему, значит не судьба, придётся обойтись без него. Удар по макушке справа, он сползает на пол, перехватываю штурвал и кручу его налево… ещё левее… в рубку снаружи уже ломятся какие-то люди, ещё доворачиваю штурвал, чтобы прямо по курсу нарисовалась опора моста… ко мне подбегают двое, отрывают руки от колеса и заламывают их за спину, ну и пусть, потому что в этот момент «Суворов» на всем ходу врезается в опору, все падают, я в том числе, мой лоб приходит в соприкосновение с чем-то железным на полу и наступает полная темнота…
Конец марта 1979 года, ТСЖ «Анюта»
Ашотик со своим напарником Амаяком уже ждал-дожидался меня… ну то есть по факту нас вдвоём возле входа в столовку. Поздоровались, он долго смотрел на Саныча и наконец выдал мучившую его мысль:
- Вы эта… артист что ли? Профессор Плейшнер что ли?
Саныч, довольный тем, что его наконец-то кто-то узнал, не стал отпираться.
- А вы эта… туже тут живёте что ли? – это уже Амаяк поинтересовался.
- Нет, живу я в Москве, а сюда к родственникам приехал, - ответил тот.
- Это он что ли родственник? – и Ашот указал на меня.
- Ну почти, - не стал углубляться в генеалогию Саныч, а сразу перешёл к более насущным вопросам, - может делом займемся?
Армяне не стали упираться и мы зашли внутрь… через полчаса вышли обратно – они сильно озадаченные и с сотней червонцев в одной упакованной и обандероленной пачке, я довольный, что они так быстро всё схватили, а Саныч с непонятными эмоциями. Ребятки залезли в свою ободранную шестёрку и отчалили, сказав напоследок, что завтра с утра начинают производить работы согласно установленного плана-графика. А мы с Женей вернулись к своему подъезду.
- Слушай, геноссе Евстигнеев, - довольно фамильярно сказал я, - у нас сейчас два пути развития событий…
- Или в загс или к прокурору? – подхватил он тему на автомате.
– Да, почти - или сначала ты смотришь сагу про Чужих, а потом идём на киностудию, или наоборот. Что выбираешь?
Саныч помялся немного и решил предпочесть первый вариант.
- Правильно, поддержал я его – студия никуда не убежит, а Чужой это Чужой… это штука посильнее Фауста Гёте с тротиловым эквивалентом килотонн в 20, может прямо в клубе и посмотришь?
Решено, усадил народного артиста в удобное кресло в своём бывшем кабинете, врубил видик и телевизор (наш отечественный, но достаточно неплохой, Электрон Львовского завода радиотехники), показал, как управляться с пультом, спросил, не надо ли чего ещё (пивка бы холодненького, попросил он – щас сделаем), а потом организовал жигулёвское и узнал наконец у Алёны Михайловны детали того, что она завтра в клубе собирается устроить.
- Наконец ты меня вниманием удостоил, - подколола она меня для начала разговора, - ну слушай, если интересно.
И я сел на стул и внимательно всё выслушал… Америку она явно не открыла и переворота в организации праздников не совершила, но план её был достаточно любопытным. Называться всё это действо по её замыслу должно было «Встреча весны», объявления она сама уже написала в нужных количествах. Сначала предполагались конкурсы с призами (а что за призы – а шоколадки), потом выступление со сцены вокально-инструментального ансамбля (это меня что ли с Инной? – ну да, Вовчик со Славой ещё помогут) и в заключение танцы, за этим, собственно, народ в основном и придёт. Спросил про напитки – нет, продажа не предусмотрена, но и строго контроля за входящими не надо учинять, пусть приносят с собой. Вход и сцену оформим шариками, я их уже купила – поможешь надуть?
