— Ну допустим на «снимать» у меня времени все равно не хватит, буду продюсировать (только не спрашивай, что это, потом как-нибудь узнаешь), а темы сериалов могут быть абсолютно разные, лишь бы все это было интересно народу — ну в первую очередь конечно детективы и фантастика, эти темы всегда в лидерах были и будут. Еще что? Про шпионов-разведчиков очень неплохо бы было, молодежная тематика тоже очень высоко котируется, про войну еще хорошо бы, причем не только Великую отечественную, а и другие наши войны, которые сейчас либо в тени ВОВ, либо просто являются фигурами умолчания — я в основном про корейскую и вьетнамскую… почему американцы про это каждый год что-нибудь снимают, а у нас оно под строгим запретом, неправильно это… еще что?… исторические костюмные драмы, у нас ведь богатая история, в какой период ни ткни, можно нарыть очень много интересного, от Владимира, понимаешь, Красно Солнышко и до предреволюционных лет… хоррор в конце концов, ну ужасы значит, на этой базе можно такие шедевры отгрохать, что мама не горюй… ну перестройка же в стране, может и прокатит через Главлит… и наконец эротика — это с молодежной тематикой тесно переплетается… не обязательно же все натуралистично показывать, есть и более мягкие формы… да, тебя, дорогая, обязательно задействую в нескольких проектах.
Та мы за разговорами о прекрасном и не заметили, как подкатили к городу Горькому.
А следующий день припас для меня с самого раннего утреца толстый конверт с тремя круглыми печатями, в котором содержался указ о назначении выборов городского головы (слово «мэр» таки пока решили не вводить в оборот) и положение об организации указанных выборов. Почти сразу следом поступил звонок по вертушке.
— Это Альберт Данилыч… да, идеологический сектор… конверт получил? Очень хорошо, 1 сентября объявляется старт предвыборной компании, 7 октября выборы… да, в день Конституции, кроме Ходокова и Пугина у тебя скорее всего еще три-четыре конкурента будет, пара директоров и один или два, пока не определились, молодежных лидера… да, из молодых, но ранних, материалы на них я пришлю… финансирование вам будет, да, по 100 тыс на брата, но спрос за израсходованное будет строгий, так что не расслабляйся там… да, типография и телевидение в курсе, можешь напрямую обращаться… ну бывай.
Я посмотрел на календарь — 26 августа, неделя почти до старта, успеется, а мы с Анютой вот чем лучше займемся, прикупим-ка мы дачу в Зеленом городе да устроим-ка мы там новоселье, через пару дней, да. И с экранизаций «Пикника» надо вопрос двигать, до сентября, там дальше, боюсь, времени совсем не будет…
Итак кино… где-то тут у меня в записной книжке был нужный-пренужный телефончик… о, да вот же он, на букву Д, хотя по уму должен быть на Н. Как классно, что у вертушек есть прямой выход на заграницу, сколько там сейчас времени в Калифорнии… 10 вечера… ну может прокатит.
— Кого там еще черти несут? — сонный голос в трубке.
— Хай, Джек, это такой Серж Сорокалет, мы с тобой недавно вместе снимались в «Миссия невыполнима».
— Серж…Серж… — невнятное бормотание, — вспомнил, у тебя еще жена такая вся молоденькая и сексуальная была. Ну привет.
— Как дела, как Сьюзи, как Кубрик?
— Да нормально все, со Сьюзи мы давно расстались, теперь у меня Винни, а с Кубриком вот полчаса назад дела утрясал. Ты не ходи вокруг да около, говори прямо, что надо.
— Понимаешь, Джек, мы тут задумали снять одно кино, это будет не кино, а бомба, отвечаю, но в СССР пока нет ни условий для съемок, ни нужных специалистов… и таких монстров-актеров как ты, тоже увы нет, — затараторил я, — сценарий готов, я бы мог переслать его тебе в Лос-Анджелес, через неделю туда моя супруга приедет на премьеру… я сам не смогу, дела… так вот она привезет сценарий, ты бы свел ее с Кубриком, эта вещь прямо для него написана, тем более, что как я слышал, он после Сияния в творческом поиске…
— Про что хоть сценарий-то?
— Фантастика, по роману Стругацких «Пикник на обочине»…
— Да, слышал я что-то про них… ладно, договорились, присылай свой сценарий, а за свою жену не боишься, вдруг уведу?
— Она, Джек, имеет черный пояс по хапкидо, так что это вряд ли, — весело ответил ему я и повесил трубку.
С этим вопросом кажется на сегодня все, а теперь у нас в программе строго покупка дачи и новоселье. Хотя нет, еще один звоночек.
— Евгений Саныч?
— Я.
— Сорокалет беспокоит, как дела, как с творческими планами?
— Ну здравствуй, дорогой, давно тебя не слышал. Дела как дела, бывают лучше, бывают нет, а планы… у Говорухина съемки закончились, сейчас свободен — хочешь что-то предложить?
— Так точно, тщ народный артист, хочу предложить роль в совместном с американцами фильме… что за фильм?… а по книге Стругацких… надо прочитать, заодно узнаешь, что сейчас у молодежи в тренде… да, опять с Николсоном… нет, не Бондарчук, а совсем даже Стенли Кубрик… приглашение-то на премьеру получил?… вот и хорошо, вместе с Аней съездишь, на месте все порешаете… Джек в курсе и уже почти согласен, а у меня скорее всего не получится… ну пока, всех благ.
Дзынь.
— Анюта? Собирайся, едем в Зеленый город.
Через три минуты.
— В Америку когда поедешь, захватишь сценарий нового кино, Николсону передашь, я договорился.
— Николсон… Николсон… — начала думать она, — а, вспомнила, это американский президент из нашей Миссии… хороший дядечка, веселый…
— Он тебя тоже кстати запомнил, молодая, сказал и очень сексуальная, даже пошутил насчет того, что уведет тебя у меня, не боишься мол?
— А ты что ответил?
— Ну что я мог ответить… сказал, что советские девушки имеют строгий моральный облик и голливудскими пряниками их просто так не сманишь.
— Да иди ты, — беззлобно пихнула она меня кулаком, — что ты на самом-то деле сказал?
Ну я повторил свою фразу про черный пояс, Аня задумалась.
— Наверно правильно, да и староват он для меня… (Николсону в 78 году было 40 лет).
— А я?
— А вот ты, дорогуша, в самый раз будешь.
— Иди ты, — передразнил я её, — Саныч кстати тоже в курсе и очень рад, что не Бондарчук будет кино снимать. А вот мы уже и приехали.
Райсовет (он же сельсовет) Зеленого города находился на самом краю массива, у железнодорожного переезда. Хозяйка дачи ждала нас на лавочке в тени вековых сосен.
— Деньги привезли? — с ходу взяла она быка за рога.
— Не волнуйтесь, гражданочка, денег у нас полный чемодан… эээ, полная сумка, — и я показал ей эту сумку, с утра снимал бабло со своей сберкнижки, на которую отчисления за телепередачи приходили. Две неполные упаковки сотенных купюр с суровым Ильичем в овале, — а вы сами-то документы не забыли?
— Здесь все мои документы, — махнула она черным пакетом у меня перед носом.
