На утро Аня меня задумчиво спросила, нахрена мне нужна какая-то дальнейшая предвыборная программа, ты же уже и так всё выиграл. На что я согласился с ней, но добавил, что правила игры не нами придуманы, так что будем соблюдать регламент, дорогуша…
Глава 6
Через неделю
А ровно через неделю, ну не ровно, через семь с половиной дней, если уж докапываться до фундамента, мне позвонил товарищ Сизов, который Николай Трофимыч и по совместительству директор Мосфильма. На работе я в это время сидел и делал вид, что работаю, хотя на самом-то деле работа моего вмешательства вовсе не требовала, и поэтому я тупо смотрел в окно и размышлял о бренности бытия. Да, кабинетик мой к тому времени таки распечатали, а дело по убийству Борис Ефимыча медленно, но верно перешло в категорию «висяки»…
— Привет, дорогой, — сказал Трофимыч, — что нового, почему не звонишь?
— Здравствуйте, Николай Трофимыч, — ответил я, — новое у меня одно и то же, начиная с 3 сентября, предвыборная кампания. Поэтому и не звоню, избирательные дела, сами понимаете, дело хлопотное.
— Да ладно прибедняться-то, — подколол меня Сизов, — я видел последние опросы общественного мнения, меньше 80 % у тебя нигде нет. Но я не по этому поводу звоню, а знаешь по какому?
— Догадываюсь, конечно, — сказал я, — но лучше бы вы сами всё озвучили, чтобы не играть в угадайку.
— Окей, как говорят наши американские друзья, озвучиваю — завтра в Москву приезжает режиссёр Стивен Спилберг, помнишь такого?
— Ну ещё бы не помнить, — осторожно ответил я, — а зачем?
— Первым пунктом в его программе значится встреча с тобой, дорогой Сергей Владимирович…
— А вторым? — решил я расставить точки на ё.
— А вторым поиски мест для съёмок художественного фильма по книге братьев Стругацких. Ну и переговоры насчет запуска его в производство, это само собой.
— Значит я беру билеты в Москву?
— Ты всё правильно понял, молодец. Супругу не забудь, про неё Спилберг отдельно написал в своём райдере.
Вот это да, мысленно почесал я в затылке, наши кинематографические начальники уже знают, что такое райдер…
— Уже бегу за билетами, Николай Трофимыч… да, как ваше здоровье-то, не подводит?
— Не дождешься, — ответил он словами из анекдота и повесил трубку.
А я звякнул специально прикормленному товарищу из железнодорожных кругов обитания и заказал два билета на вечерний Нижегородец — как-то прикинул, что гораздо дешевле иметь такого человека в МПС, чем постоянно дергаться в экстренных случаях. Обходится это совсем недорого. А затем загрузил своих доверенных лиц по избирательной кампании, чтоб не расслаблялись в период моего вынужденного отсутствия — наглядную агитацию пусть обновят что ли, да рейтинги внимательно отслеживают, ну я в свою очередь постараюсь обеспечить пару инфо-поводов для пиара себя, любимого. А что такие поводы мне в Москве предоставятся, я как-то ни разу не сомневался.
Зашел в анютин кабинет, ознакомил с новой вводной — вот не понял, обрадовалась она или огорчилась. Одежда, сказал, повседневная пусть будет, некому особенно пыль в глаза пускать. И вот ровно в 23.15 мы уже отъезжаем от родного до слёз Московского вокзала… на этот раз билеты в виде разнообразия нам в плацкарту достались, причём на боковые места, ну так даже интереснее, ближе к народу. Напротив нас какие-то студентики ехали, два мальчика и две девочки, так они долго пялились на нас с Анютой, не решаясь заговорить, а под утро таки решились — не вы ли это, спросили, играли в недавно вышедшем фильме про Китай? Ну я не стал отпираться, так за оставшуюся часть пути они задолбали нас вопросами, причем спрашивали в основном не про Николсона, как я мог предположить, а про Джеки Чана… вот так она и рождается, популярность. Расстались на Ярославском вокзале друзьями.
А дальше была улица Мосфильмовская и кабинет Сизова, где нас уже ждал, подпрыгивая от нетерпения сам знаменитый режиссёр Стивен Аллан Спилберг (или если перевести его ФИО на язык Пушкина — Степан Алексеевич Болтогоров).
— Хай, Серж, — сразу взял он быка за рога, но тут же поправился — и Энни конечно тоже. У меня в Америке пока вынужденный простой, сорвались один за другим два больших проекта, так что я могу уделить этим вашим Стругацким целых полгода. С Николасом (и он кивнул головой в сторону Сизова) мы предварительно всё обговорили, теперь твоя очередь.
Ну моя, значит моя, пожал плечами и ответно взял за рога быка:
— Может в кафе какое-нибудь пойдём посидим? У меня, когда я совершаю жевательные движения, мозг лучше работает…
Стивен был совсем не против, и мы перешли улицу на ту сторону, где стояло летнее кафе с прозаическим наименованием «Отдых». С пивом и раками в ассортименте. Взяли и то, и это.
— Так значит ближе к делу, Серж… и Энни, — сказал Стивен, отхлебнув полкружки, — от тебя мне собственно требуется только список актеров… ты его выторговал у меня в Лос-Анджелесе… не более трёх штук…
— Пяти, если мне не изменяет память — сразу уточнил я, расправляясь с самым крупным раком.
— Хорошо, четырёх… и места съемок — из того перечня, что ты мне передавал, я выбрал Семипалатинск, там очень атмосферное место должно быть, а всё остальное я хотел бы снять в Средней Азии — у вас же там два крупных землетрясения было за последние полвека, в Ашхабаде и Ташкенте, верно?
— Да, всё правильно, — удивился я начитанности режиссёра.
— После землетрясений развалины должны остаться, причем ориентально ориентированные, так сказать, развалины, это должно придать фильму дополнительный колорит, сейчас у нас в моде всё восточное.
Записал глубокие мысли Стивена в записную книжечку и сказал, что с развалинами провентилирую вопрос в ближайшие сутки, а пока можно собираться в командировку в Семипалатинск и… и артистов же с нашей стороны надо представить, вам ведь наверно не всё равно, кто от нас играть будет? Стивену было не всё равно, поэтому я первым делом показал пальцем в сторону Ани — это раз, предлагается на роль жены сталкера, представлять надо?
— Не надо, давай дальше, — ответил он.
— А дальше Евгений Евстигнеев, он в «Миссии» русского ученого сыграл, а здесь мог бы снова на роль ученого попробоваться, который Валентин Пильман…
— Помню, принимается…
— И еще Инна Варнакова, она непрофессиональная актриса, просто фактура очень богатая — её хорошо бы пристроить к образу дочки Барбриджа… ну которая холодная стерва, — и я вытащил из кармана пяток её художественных фоток, она мне их давно передала, еще в санатории.
Спилберг долго изучал их, а потом высказался в том смысле, что на вид очень даже ничего, но надо бы конечно проверить её актёрские способности. Тут уж я ответил его словами «принимается».
— Так, — сказал Стивен, — это трое, а четвёртый где?
