Девушка наморщила носик.
– Фруктовый торт – это традиция. Считается, что верхний слой нужно сохранить до первой годовщины свадьбы. Ванильный бисквит испортится.
Кэти беспокойно огляделась – но никто, похоже, внимания на них не обратил. Все смотрели на отца невесты, пили столовую воду и обмахивались программками.
– Не понимаю, как люди ведут себя сегодня.
Кэти едва удержалась, чтобы не рассмеяться. Девушка выглядела лет на семнадцать-восемнадцать, не больше.
– Посмотри на это. – Она кивнула в сторону верхнего стола. – Невеста держит речь.
– А почему бы и нет? – Кэти пожала плечами.
Девушка поджала губы.
– Нет такой традиции.
Кэти хотела сказать, что свадебные традиции – носить белое и принимать фамилию мужа – это пережиток другого, более сексистского, времени, но не спорить же с «мопсом». К тому же Кэти подозревала, что, представься такая возможность, она сама бы с удовольствием надела одно из этих элегантных платьев цвета слоновой кости.
– Между прочим, я – Вайолет. – Девушка легко провела ладонью по поверхности стола. – Это настоящий лен?
– Не знаю, – сказала Кэти и тут же, чтобы ответ не показался непочтительным, добавила «извините». По правде говоря, девушка уже начала действовать ей на нервы. И взгляд у нее был чересчур пристальный.
– Хотите торта? – предложила Кэти.
– О нет. – Вайолет качнула головой, и – странное дело – ни один волосок на ее голове даже не шелохнулся. – Я не ем торты. Вредно, знаешь ли, для фигуры.
Чтоб тебя, подумала Кэти, а вслух сказала:
– О, перестаньте. Живешь только раз.
Шафер с громким стуком опустил экран проектора и начал показывать фотографии из жизни жениха. Улыбающиеся фотографии жениха в детстве, жениха в возрасте неуклюжего подростка и еще много-много его фотографий в компании друзей, разгоряченных и улыбающихся, с напитками в руках. Конечно, его жизнь до встречи с возлюбленной. Жизнь той поры, когда он не был очарован женщиной. Кэти слушала одним ухом, но улавливала горечь в словах шафера.
Заканчивай, приятель, подумала она. Свадьбы не всегда вызывают те эмоции, которых ожидаешь. Потеряв интерес к драме, Кэти повернулась посмотреть, не могла ли ее новая знакомая каким-либо образом повлиять на шафера, но девушка ушла.
К концу смены сил уже не осталось. Жара и недосып сделали свое дело, и она чувствовала себя как зомби.
Макс сидел на низенькой стене и, увидев ее, поднялся и сунул руки в карманы.
– Еще раз привет. – Кэти попыталась не показать, что рада его видеть. – А вот к шведскому столу ты опоздал.
– Знаю. – Макс задорно, по-мальчишески улыбнулся. – Я тебя ждал.
Она опустила глаза, пряча охвативший ее жар волнения.
– Вообще-то хотел попросить об одолжении.
– А, – протянула она.
Дверь служебного выхода открылась.
– Тебя подвезти? – Анна доставала из сумочки ключи от машины и не сразу заметила Макса. – Еще раз привет.
– Нет, спасибо, – сказала Кэти. – Анна, это Макс. Он был на свадьбе.
– О, – вздохнула Анна.
– Явился без приглашения, – пояснила Кэти. – Он не из скорбящих гостей.
– Вот и хорошо. То есть нет, – смутилась Анна. – Наверно.
– Приятно познакомиться, – сказал Макс. – Еще раз.
– Взаимно. – Анна смерила его оценивающим взглядом. – А ты живешь в Пендлфорде?
– Я здесь проездом.
– Вот же повезло. – Анна улыбнулась. – Вас двоих точно никуда подвезти не надо?
– Нет, все в порядке, спасибо, – сказала Кэти, старательно игнорируя испытующий взгляд подруги.
Анна направилась к служебной парковке, где стояла ее машина, а Кэти повернулась к Максу:
– Ты что-то говорил об услуге?
– Подумал, что ты, может быть, позволишь мне еще раз зайти в ту комнату. Дверь была открыта, но потом ее кто-то запер.
– Может быть, из-за того, что по отелю шляются всякие сомнительные личности. И я не собираюсь помогать тебе в поиске денег. Я же говорила…
– Дело не в этом. Мне интересно, что случилось раньше. Взглянуть еще раз.
– Почему?
– Может, там был призрак. Было бы клево.
Кэти сложила руки на груди.
– Ты скажешь мне правду? – Она подождала немного и, поскольку Макс не потрудился ответить, сказала: – Думаю, мне не стоит это делать. Я тебя не знаю.
– Справедливо. – Макс пожал плечами, повернулся и направился к отелю.
Кэти поспешила за ним.
– Ты что собираешься делать?
– Посмотрю снаружи. Поищу провода или какую-нибудь штуковину, с помощью которой можно бы проворачивать тот фокус со шторами.
Он остановился на лужайке, потом сделал пару шагов назад и, защитив глаза от солнца, пробежал взглядом по окнам.
– Это ведь она?
Желтая комната находилась на втором этаже. Окно выходило на крохотный балкончик с каменной кладкой по краю. В какой-то момент оно потемнело, и Кэти взглянула на небо, ожидая увидеть наплывшее на солнце облако. Но нет, небо было чистым.
– Ничего, – сказал Макс. – И забираться туда я не стану.
Он лег на траву и положил руки под голову.
– Во-первых, слишком жарко.
Кэти села рядом, подобрав под себя ноги, потом, отругав себя за нерешительность, тоже растянулась на траве в нескольких дюймах от него. Общественное место, середина дня – беспокоиться не о чем.
Она тоже укрылась ладонью от солнца.
– Та комната, в которой мы были, – с нарочитой небрежностью сказал Макс, – в ней, случайно, не Бартон остановится?
– А откуда ты это знаешь?
– Всего лишь предполагаю.
– Но ты знаешь, что он устраивает здесь представление?
Макс смущенно пожал плечами.
– Ну да. Но скидку на билет ты ведь мне не устроишь?
– Я этим не занимаюсь. И потом, ты ведь здесь проездом.
Макс привстал и, опершись на локоть, посмотрел на нее сверху вниз.
– С тобой можно говорить откровенно?
– Не знаю. – Кэти повернулась так, чтобы смотреть на него. – Опыт подсказывает, что нельзя.
Макс выпрямился.
– Ух, какая ты строгая.
– Я за честность. – Кэти пожала плечами. – Для меня это важно.
– Ну ладно. – Макс сложил руки на груди. – Я здесь не проездом. Я приехал из-за Бартона.
– Того самого, медиума? – Кэти попыталась добавить что-нибудь вежливое. – Вот уж не ожидала. По-моему, ты не из тех, кто таким интересуется.
