– Наш сын. Саймон.
– Он говорит, что ему не нравится видеть вас такими несчастными. Это похоже на него?
Конечно, так можно сказать о любом.
Женщина утерла салфеткой глаза и молча кивнула. Ни призраков, ни духов, ни упырей.
Кэти заерзала. Смотреть этот спектакль было невыносимо. Тем более что она прекрасно знала – здесь никого нет.
Она повернулась к Максу. Тот по-прежнему сидел, наклонившись вперед, с сердитым лицом, готовый, казалось, разбить что-нибудь вдребезги. Его можно было понять.
Молодая женщина в первом ряду расплакалась, и Бартон сочувственно посмотрел на нее со сцены.
– Ваш дедушка шлет вам привет.
– Ничего он не шлет.
Резкий, с хорошо знакомыми сердитыми нотками, голос Вайолет прозвучал в правом ухе Кэти. Она резко обернулась, но никого не увидела. Сидевший позади плотный мужчина посмотрел на нее с некоторым недоумением.
– Где ты? – спросила Кэти негромко. Почти шепотом. Тем не менее сосед справа взглянул на нее и тут же отвел глаза. Думает, наверно, что я рехнулась. Ее так и подмывало подняться и сказать: «Вы отдаете свои деньги человеку, который выдает себя за медиума».
Бартон закинул голову назад, и публика ахнула. Глаза его закатились. Кэти понимала – это главный трюк, означающий, что им «овладел дух». Уже другим, непривычно высоким, писклявым голосом, о котором «Бирмингем газет» писала, что «такое не пропустишь», он произнес:
– Мамочка?
Чтобы не рассмеяться вслух, Кэти накрыла ладонью рот. Посмотреть на Макса она не рискнула, понимая, что уж точно не сможет промолчать.
– Темно, – снова пискнул Бартон. – Хочу к мамочке. – Он уронил голову, свесил руки и обмяк, но через несколько секунд встрепенулся и устремил невидящий взгляд вдаль, поверх голов замерших зрителей. – Ку-ку. – Медиум больше не визжал, но было в его голосе что-то такое, отчего по спине у Кэти побежали мурашки.
– Какой забавный толстячок. Не пустить ли мне его в пляс? – Глаза Бартона расширились от страха.
– Прекрати. – Кэти встала со стула. – Вайолет, прекрати.
– И никакой ты не забавный. – Губы у Бартона шевелились, и со стороны можно было подумать, что говорит он, но интонации и акцент определенно выдавали Вайолет. Это она говорила через Бартона, как будто он был всего лишь марионеткой.
На глазах у застывшей от ужаса Кэти призрак отделился от медиума. И хотя попытка проследить за ним отозвалась головной болью, Кэти не сомневалась, что Вайолет вышла из Бартона. Едва это случилось, как он покачнулся и накренился вперед. Одна из ассистенток выскочила на сцену и успела в последний момент подхватить его и не дать свалиться на пол. Между тем Вайолет как будто наполнилась плотью, став почти такой же реальной, как сама Кэти. Обретя телесный облик, она блаженно улыбнулась и прогулочным шагом сошла со сцены.
– Леди и джентльмены. – Бартон с трудом выпрямился, и Кэти пришлось признать: он был бойцом. – То, что вы видели сейчас, было вмешательством злого духа. – Он поднял руки. – Не тревожьтесь. Магда отвратила зло, но вам следует помнить, что связаться с мертвыми можно лишь при посредничестве опытного профессионала. Такого, как я.
Вайолет исчезла. Кэти оглядела зал, но не нашла ее. Мысли проносились одна за другой. Вайолет способна войти в человека и заставить его двигаться. И это ужасно. Зрители взволнованно зашумели, но Бартон призвал их к порядку. Его голос разнесся по залу, и в нем звучали такие фразы, как «часть процесса», «эмоции – это хорошо» и «сильное духовное испытание».
После шоу Макс выглядел каким-то растерянным. Он поцеловал Кэти в щеку и поблагодарил ее за компанию. Она ожидала какого-то следующего шага и почти огорчилась, когда никакого шага не последовало. Может быть, он решил, что она ему все-таки не нравится. Или что она слишком беспокойная, чтобы с ней связываться. Почему бы и нет?
– Я только… – начал Макс и умолк, рассеянно глядя куда-то.
– Ты в порядке? – Кэти хотела поговорить о представлении. Хотела рассказать, что сделала Вайолет. Он бы, конечно, ей не поверил, но это уже другое дело. Она хотела поделиться с ним своими мыслями, и это выглядела немного странно.
– Да. Просто устал. – Он избегал смотреть ей в глаза. – Выйду подышать свежим воздухом.
Провожая Макса взглядом, Кэти изо всех сил старалась не обижаться на него за то, что не пожелал остаться с ней. Прогулка – дело полезное. Однако вместо того, чтобы последовать за ним, она направилась наверх – поговорить с Бартоном или Вайолет. Неважно, в какой очередности – кто попадется первым. Постучав в дверь номера Бартона, Кэти вошла. Гость сидел на софе пурпурного цвета, держа в руке бокал с некой жидкостью цвета января. На колене лежала газета.
– Извините за беспокойство…
Он даже не взглянул на нее.
– Поставьте на стол.
– Э… я не…
Бартон поднял голову с выражением, которое на другом, более мобильном лице назвали бы хмурым. Брови слегка сдвинулись вверх.
– Хотела бы поговорить с вами, если вы не против.
– Фотографии с подписью вон в том ящике. Возьми сама.
– Спасибо. – Кэти прошла в комнату, но дверь оставила широко открытой. Одно из первых правил работы в отеле гласило: входя в номер гостя, никогда не закрывай дверь. Личная безопасность – основа основ. – Но я хотела бы спросить у вас совета.
Бартон картинно вздохнул, закрыл и сложил газету, после чего посмотрел на Кэти. Посмотрел рассеянно, но потом вдруг прищурился, взгляд его стал острым, и по спине у нее пробежал холодок.
– Так и знал, что здесь какой-то подвох.
– Извините?
– Бесплатный номер. Вот почему я обычно не задерживаюсь там, где выступаю. Вы видели шоу, дорогуша? Желаете приватный сеанс? Имейте в виду, я стою дорого.
– Отлично. Я подумала, что вы захотите узнать, что случилось с вами сегодня. Подумала, что мы могли бы помочь друг другу. – Она повернулась к выходу. – Извините за беспокойство.
– Что вы имеете в виду?
Кэти обернулась.
– Полагаю, такое случается нечасто?
– Я – медиум. Духи постоянно говорят через меня. – Бартон говорил самоуверенно, но на лбу у него выступили капельки пота. По правде говоря, выглядел он не очень хорошо.
– Вы всегда сохраняете контроль над ситуацией?
В лице Бартона что-то дрогнуло.
– На моей стороне дух-проводник. Она присматривает за мной.
Для Кэти Бартон был хладнокровным, бессердечным мошенником, но сейчас она спрашивала себя, уж не верит ли он сам в свои способности. Самообман? Или, может быть, настоящий талант? А что, если он поможет ей? Что, если она не одна?
– Вы видели, как Вайолет вышла из вашего тела?
