– Ты можешь его остановить?
– Патрика? Вряд ли.
Макс снова, не скрывая неприязни, уставился на Бартона.
Кэти положила руку ему на плечо.
– Знаю, он тебя раздражает, но не все так плохо. На некоторых он влияет положительно, утешает.
– Ложью.
– Я его не защищаю. Но постарайся понизить кровяное давление.
Макс кивнул и провел ладонью по лицу.
– Я в порядке.
– Хочешь поговорить об этом? – спросила она. – Угостить тебя пивом?
– Я работаю, – напомнил Макс, но все же достал из холодильника бутылку и свернул крышку.
Кэти забралась на барный стул.
– Так что такого ужасного сказал тебе Бартон?
Макс надолго приложился к горлышку, и Кэти подумала, что опять не дождется ответа, но тут он закрыл глаза и сказал:
– Я попытался заставить его взять свои слова обратно. Пришел после шоу к нему в комнату и сказал напрямик.
– И что он?
Макс кисло улыбнулся.
– Он заявил, что мне нужно пройти приватный сеанс. Всего за двести фунтов в час.
– Вот негодяй. – Кэти бросила взгляд на Бартона, который, по-прежнему ничего не замечая, продолжал читать газету. – Надеюсь, ты плюнул ему в стакан.
Макс протянул ей пиво, но Кэти покачала головой.
– Ты знаешь, что он – жулик. Почему тебе так нужно, чтобы он взял свои слова назад? Доказать, что он лжет, или что?
– Я не говорил, что это логично. Я знаю, что он лжет, что ему просто крупно повезло, но всегда остается крошка сомнения. – Макс понизил голос. – А теперь, когда я знаю, что призраки существуют, вероятность этого только увеличивается. Жизнь после жизни. Сообщения из другого мира и все такое.
Кэти хотела спросить, что же все-таки Бартон сказал Максу, но промолчала, боясь снова услышать «это личное».
Он словно прочитал ее мысли.
– Знаю, тебе должно быть любопытно…
– Все в порядке. Ты ничего не должен говорить.
Макс заметно повеселел.
– Спасибо.
Чтоб его. Может быть, Анна права и пришло время совершить прыжок веры. Если она откроется ему, то, возможно, и он откроется ей. Гвен как-то сказала, что если клиент колеблется и не решается объяснить свою проблему, она делится с ним чем-то личным. Что-то вроде обмена уязвимостями или заключения сделки.
– Я знаю, каково оно, когда тебе врут. Была одна женщина, уговорившая меня довериться ей. Она сказала, что покажет мне, как укрощать собственную силу, как стать сильной вроде Гвен. – Кэти сглотнула. – Она показала мне свою магию, показала, что и как делать, и я поверила ей.
Макс, слушавший ее, облокотившись о стойку, кивнул.
– Она дала тебе то, что ты хотела. Идеальное мошенничество.
– А потом она попыталась убить меня. И почти преуспела.
– Господи. – Макс выпрямился. – Ты ведь используешь это слово в метафорическом смысле, да?
Кэти сглотнула подступивший к горлу комок и покачала головой.
В бар вошел Патрик, и Макс смахнул со стойки бутылку.
– Где кто-нибудь из обслуживания номеров? – спросил Патрик, не удосужившись оторваться от смартфона.
– Зофия? У вас за спиной, – отозвался Макс.
– А, хорошо. – Патрик пару раз ткнул пальцем в гаджет и сердито посмотрел на Зофию.
– Мне только что поступила еще одна жалоба. Миссис Томас из Голубой комнаты говорит, что у нее не убрана постель.
Зофия покачала головой.
– Я убирала сегодня во всех комнатах.
– Что-то не так? – спросила Кэти, вставая перед Зофией.
– Это неприемлемо. – Патрик продолжал распекать горничную, обращаясь к ней через голову Кэти. – Люди рассчитывают на определенный уровень сервиса, и если вы не способны или не желаете его обеспечить…
– Она же сказала, что убирала в комнате, – вмешалась Кэти. – О чем только что вам сообщила.
– Сейчас не то, что было в добрые старые времена. Сейчас есть Интернет. Люди садятся за компьютер и пишут негативные отзывы, которые читает потом весь мир.
– Так угостите миссис Томас бесплатным обедом или сеансом спа.
Похоже, Патрик лишь теперь заметил Кэти.
– Я думал, вы занимались этим?
– Так и есть. Вы проверили комнату?
– Убедитесь сами, – сказал Патрик и решительно вышел из бара.
– Извини. – Кэти повернулась к Зофии. – Просто не обращай на него внимания.
Наверху Кэти постучала в дверь Голубой комнаты, а когда никто не ответил, воспользовалась мастер-ключом и вошла. На полке для багажа стоял чемодан, на прикроватных столиках и письменном столе лежали личные вещи, и шторы на окнах были разведены. Солнечный свет падал на незастеленную постель. Смятые простыни валялись на полу, одеяло сбито к изножью кровати, а на нижнюю простыню кто-то опорожнил целый тостер хлебных крошек.
Кэти скрестила руки на груди.
– Вайолет! Выходи немедленно!
Ее выдал легкий аромат «Шанели № 5» и резкое падение температуры.
– Туда, где я могу тебя видеть, – строго приказала Кэти.
Вайолет выплыла из ванной с выражением оскорбленной невинности на лице.
– Что ты имеешь против бедняжки Зофии? – Кэти указала на кровать. – Ты же понимаешь, что у нее из-за тебя будут неприятности.
– Ничего. И вообще я не понимаю, с чего ты так переживаешь. Горничные всюду одинаковы. Ленивые проныры.
Кэти закрыла глаза. Конечно.
– Это горничная рассказала твоему отцу о Генри.
Вайолет отбросила назад волосы.
– Она подглядывала за нами, а потом бегала к нему. Из-за нее Генри отправили домой. Отец даже не позволял мне писать ему. Это было ужасно.
– Не сомневаюсь.
– Я доверяла ей. А она меня предала. – Глядя на страдальческое лицо Вайолет, Кэти и сама ощутила боль предательства.
– Но ты не должна наказывать за это Зофию. Она же ни в чем не виновата.
– Ты не даешь мне даже немного позабавиться. – Вайолет обиженно надула губы. – А я мертвая. Это несправедливо.
– Послушай…
– Хорошо. – Вайолет изобразила книксен. – Твое желание для меня приказ.
– Ты сейчас с призраком разговариваешь? – Патрик заглянул в открытую дверь, которую Кэти по привычке не закрыла. Поднявшись по лестнице, он уже стоял некоторое время в коридоре и все слышал.
Кэти бросила взгляд на Вайолет.
– Нет.
