Я подскочил на этой фразе и дернулся в сторону комнаты, но Андрей схватил меня за руку и прошипел в ухо.
— Да, давай, она после приступа 2 часа приходила в себя и только уснула. Обосри мне всю малину!
Черт! Внутри все сжалось от безысходности. Представил свою маленькую девочку снова в том состоянии, в котором я застал ее. Хотелось рвать и метать.
Андрей сжал пальцами переносицу и устало прошептал:
— Борь, ей нужна помощь профессионала. Да у любого кукуха бы поехала, а тут девчонка совсем. Чувство вины может сожрать изнутри, кому как не тебе это не знать.
Кровь застыла в жилах, мне хотелось воскресить и снова убить эту падлу самым изощрённым образом за все муки и страдания, выпавшие на долю моей девочки благодаря ему.
— Я тебя услышал, спасибо за помощь.
Схватился за волосы и болезненно потянул, пусть хоть такая боль приведет в чувства. Внутренности рвало на части от волнения.
— За такое не благодарят. Я в общем…поеду. Маша спит, девочка вообще все близко к сердцу приняла. Надо дать ей отпуск.
Кивнул и направился в комнату, тихо и на ципочках. Взгляд впился в исхудавшую фигурку под тонким одеялом. Искусанные до крови губы и огромные синяки под глазами вонзили очередной гвоздь в мое сердце. Всего пара дней, а такое… девочка моя, что же ты сделала с собой?
Только прижавшись вплотную к Ане, утыкаясь носом в изящную шею, я выдохнул, но расслабиться не смог.
Глава 28
Сковавшая меня боль вновь не давала вдохнуть. Металась в попытках освободиться от нее, но все тщетно. Изо всех сил старалась закричать, чтобы позвать на помощь, но голос пропал, и я как рыбка бесполезно открывла и закрывала рот, не издав ни звука.
Внезапный оглушительный толчок устремился прямо в грудь, и я оказалсь в сильных объятиях, окутанная свежим ароматом Бори.
— Тш, все хорошо, проснись, все хорошо, — дыхание перехватило, я с трудом разлепила веки и ощутила тепло мужского тела.
Вся сжалась и вмиг расслабилась, утопая в родных руках. Он жив. Он в порядке. Щемящее сердце волнение наконец-то покинуло меня.
— Ты приехал, — вышло довольно сипло, губы дрожали. Рука сама собой потянулась к, как всегда, спутанным локонам. Знакомые тянущие импульсы внизу живота не заставили себя ждать, и вот я снова как тлеющая искра, готовая воспламениться в любой момент.
Боря сидел напротив меня и рассматривал каждый сантиметр лица, касаясь руками щек. Так тщательно, словно видел впервые или как будто хотел запечатлеть навсегда.
Такой родной и такой…мой. За какие заслуги мне достался этот мужчина?
Поглаживающие движения больших пальцев отвлекали настолько, что я слышала лишь свой стремительно колотящийся стук сердца, разносящий кровь в безумном ритме. Облизала пересохшие губы и словила безумный взгляд Бори, прикованный к моему движению.
— Все хорошо, я теперь никуда от тебя не уеду, — повел носом вдоль шеи и прямо в ухо прошептал:
— Нам надо поговорить, я думаю, — шершавые пальцы невесомо коснулись щеки. Сотни мелких мурашек табуном поскакали по телу — знакомая реакция, слишком знакомая. — Ты можешь сказать мне все, мы все решим.
Даже воскресим родных? В глазах защипало от непролитых слез. Заморгала часто-часто, чтобы отогнать очередной приступ.
— Я…я не могу, — всхлипнула и зажмурилась до ярких точек перед глазами. Родные пальцы накрыли мои веки, и я ощутила теплое дыхание в районе губ. Не плакать. Не плакать.
— Он получил по заслугам, будь в этом уверена.
Сердце пропустило удар и в следующий миг забилось как сумасшедшее.
— Месть не вернет мне покой, я все равно буду всегда знать, что у меня была возможность спасти родных, но я не сделала это.
Мужчина рыкнул и заставил посмотреть в глаза.
— Раз на то пошло, то виноват я. Не пустил тебя, не дал тебе покончить собой ради близких. Я бы делал это снова и снова, повторись эта ситуация!
Прижался губами к моим и начал поглощать мое сбивчивое дыхание. Я потеряла рассудок окончательно и цеплялась за Борю как за единственный в мире волосок к спасению. Безумная мертвая петля цепко давила из меня жизнь без него, с ним же — я дышала как под кислородной маской. Остервенело и алчно вдыхала спасительный воздух.
— Я не заслуживаю тебя, — оторвалась от манящих губ и проговорила, глядя прямо в глаза.
— В тебе говорит боль, милая. Слишком хорошо знаю, — сжал мое лицо в широких ладонях. — Ты лучше, чем ты думаешь, и чтобы сейчас не происходило, не позводяй навязчивым мыслям убить этот прекрасный цветок в твоей душе. Иначе я украду тебя и помещу под стеклянную пробу. Как чудовище буду охранять самое дорогое что есть.
Болезненно-нежный поцелуй утонул в соленых слезах, сладкая нежность и горькая печаль окружили наши тела. Мне нужна была эта нежность, мне нужна была эта печаль, чтобы понять, что все еще жива. Боря сжимал меня в обьятиях и за считанные секунды оставил без одежды.
Возбуждённая грудь столкнулась с холодным воздухом. Лёд и пламя. Две невозможные составляющие в одном флаконе. Тысячи мелких мурашек прокатились по телу, волоски встали дыбом в предвкушении близости.
— Иди ко мне, — перетянул на колени, утыкаясь лицом в мою грудь. Ему нравится эта позиция, мне тоже. Казалось бы, что так я контролировала все, но на самом деле я не контролировала даже себя.
Боря приспустил штаны и освободил налитый член от оков боксеров. Пульсирующая горячая плоть соприкоснулась с холодной кожей, вызывая трепет до основания. Несмело коснулась набухшей головки и большим пальцем размазала выступившую влагу.
Мужчина громко выдохнул и двинул бедрами, показывая как ему было бы хорошо. Вся покрылась румянцем, хоть и не в первый раз же!
— Обхвати его, не бойся.
Мысли отключились, были только мы в маленькой комнатушке на окраине города вдали от всяких проблем. Измерение сузилось до пределов мужественного тела, вызывающего мое безумие.
Неуверенно коснулась налитой плоти и провела вверх-вниз. Боря зашипел, откидывая голову назад, а затем прижался к моей шее, прикусывая зубами нежную кожу мочки уха.
Не было ничего более важного, чем мы в этот самый момент. Казалось, что если я прямо сейчас не освобожусь от напряжения в возбужденных складках, то умру на месте.
Вожделение во всем теле достигло своего предела, когда я продолжала сжимать массивный член, укрытый тонкой сеточкой вен. Красивый. Хотя мне и не с чем сравнивать.
— Хватит, я не могу сдерживаться.
В следующий миг в один рывок насадил меня на себя. От удовольствия, граничащего с болью, я прикрыла глаза, громко закричав. Движения резкие и одержимые, нетерпеливые. Оба дорвались, нежности тут не было и близко.
