- Я сейчас взорвусь в твоих руках, - простонал Эд и ускорился, давай понять, что мне следует сделать то же самое. Я повиновалась его немому приказу и распахнула ножки ещё шире. Через мгновение меня скрутило судорогой наслаждения, а тело забилось в экстазе. Эд застонал. Горячая струя его спермы заливала мои пальцы. Полупрозрачная жемчужная жидкость толчками вырывалась из члена. Эд ещё двигал бёдрами, толкаясь в мои пальцы. Потом он обессиленно рухнул на своё сиденье, блаженно улыбнувшись, и хитро посмотрел на меня:
- Это был самый вкусный петтинг за всю мою жизнь, Стрекоза.
Глава 16. Эд
После того, как мы немного привели себя в порядок, я позвонил Степану: именно он сегодня тот самый пантомим, что запускал аттракцион.
София выглядит невероятно красивой: немного растрёпанная и раскрасневшаяся, глаза призывно и влажно блестят. Её губки кажутся створками рая, между которых так хочется устроиться для начала собственным языком, а потом провести по ним головкой члена и заставить её обхватить ствол, скользя по нему до самого основания.
- Хочешь погулять ещё немного? - спрашиваю я Софи.
- Нет, это было чудесно, Эд.
- Было? - смеюсь я, - это только начало. Не думаешь же ты, что я отпущу тебя сейчас?…
София невинно хлопает глазками. С виду такая скромница, будто не текла беспрерывно мне на руку меньше нескольких минут назад. Я делаю ещё один круг по ночному парку вместе с Софией под ручку, вдыхая ночной воздух. Чувствуя себя так, словно я едва начинаю пробовать свободную жизнь на вкус. И она кажется мне невероятно прекрасной!…
- Продолжим? - спрашиваю я, подталкивая Софию к машине.
- Только не в твоей служебной тачке, - морщит свой носик София.
Ах! Какая же ты щепетильная и брезгливая!… Мне хочется признаться Софии, рассказав правду, но с другой стороны… Её так приятно дразнить и чувствовать, как она сдаётся на мою волю… Нет, я позабавлюсь с этим шаловливым котёнком ещё немного. Признаюсь потом, когда она подсядет на меня, как на наркотик. Конечно, София, побурчит, обидится, надует свои губки, но я быстро поборю её сопротивление.
Потому что нужно выветрить из её головы ту ахинею, что она думает об отношениях. Нет, дорогая София, я не оставлю ни капли сомнений в твоей хорошенькой головке. И обязательно скажешь мен «да»! И, чёрт возьми, я тебя поцелую! Как бы ты ни отворачивалась от меня, сладкая!…
- Сегодня поедем ко мне? - спрашиваю я.
- К тебе я точно не поеду, - быстро говорит София, - куда угодно, но только не к тебе.
- Почему? Боишься, что…
- Непонятно, кого ещё ты приводишь к себе, - просто заявляет София, разглядывая себя в зеркальце заднего вида.
- Я хочу привести тебя туда. У меня большой дом. Тебе понравится.
- Мне нравится моя квартирка. Уютная, хорошо обставленная.
- Как скажешь, красотка, - соглашаюсь я.
Не наседаю на неё чересчур сильно. Хватает и того, что она согласилась погулять. Это уже путь к тем самым отношениям, которых София так не хочет. Не хочешь? А придётся, моя хорошая!…
Мы добираемся до её квартиры очень быстро. И я успеваю загореться желанием, пока мы поднимаемся по лестнице. Лифт уполз вверх и мы не стали его дожидаться. София поднималась впереди меня. И всё время её упругая, сочная попка соблазнительно покачивалась перед глазами, раззадоривая. В штанах у меня начался адский пожар, который можно было потушить, только если ворваться до основания во влажную киску Софии.
Едва мы переступили порог квартиры, как нам в ноги кинулся котяра. Он едва не сшиб Софию, нагло мяукая. Этот темно-серый демон недовольно косился на меня своими бесстыжими глазами. Кот явно был недоволен, что моя рука по-хозяйски лежит на тонкой талии Софии.
- Люцик, иди на место! - приказала София.
Котяра фыркнул. Он и не думал никуда уходить. Сел и начал нервно дёргать хвостом, глядя на меня. Я так понимаю, всем своим видом кот показывал: я или он. Третьего не дано.
- Люцик, иди полежи в своём домике.
- Он не хочет лежать в своём домике…
Так. Это меня уже выводит из себя. Я не привык, чтобы мной командовали животные. Поэтому я стремительно двинулся вперёд, открыл дверь туалета, и ловким пинком под мягкий шерстяной зад отправил кота в туалет. Я закрыл дверь. Кот бешено заорал.
- Ты пнул моего кота!
- Я его не пинал. Я его выпроводил.
- Нет. Ты. Пнул. Моего. Кота. Что ты себе позволяешь? Люцифер - неприкосновенен! - возмутилась София.
- Хорошо. Я больше не буду трогать твоего кота. Договорились? Готов зализать свою вину.
- Загладить? - уточнила София.
- Не-е-ет, сладкая, зализать. Тебя. Хочешь?…
Пока София думает, я уже действую. Я толкаю её к стене и задираю юбочку. Спустить трусики - дело нескольких мгновений. Я опускаюсь на колени и поглаживаю пальцами нежные складочки. София вздрагивает, когда я задеваю клитор. Я смотрю на неё снизу вверх. Взгляд зелёных глаз подёргивается туманной дымкой.
- Извиниться перед тобой, как следует? - спрашиваю я.
София едва заметно кивает. Я уже прижался губами к низу упругого тренированного животика и чувствую сладкий влажный запах её возбуждения. Рот наполняется вязкой слюной. Хочу вылизать её всю, как то самое мороженое, по которому эта чертовка соблазнительно скользила языком. Я мечтаю припасть губами к лону. И претворяю свою мечту в жизнь.
Я раздвигаю языком складочки. Бугорок клитора пульсирует под моим языком. Он увеличивается и трепещет. Я пускаю в ход не только язык, но и губы. Я вылизывал и целовал её разгорячённую плоть под её громкие стоны и всхлипы. То целовал, то отстранялся, чтобы остервенело долбиться пальцами в её податливое лоно. Я то посасывал болезненно пульсировавшую плоть, то мягко дразнил её губами, то сильно сжимал зубами.
Я наслаждался её тихими стонами, когда мягко проходился языком по влажному пульсирующему отверстию и едва не рычал от наслаждения, слыша, как она вскрикивает, когда мои пальцы начинали танцевать глубоко в ней и на её коже. Грубыми, жадными толчками проникал всё быстрее и быстрее, увеличивая темп. Своим языком и губами я стирал границы между нами и заставлял её плавиться горячим воском.
Пальцы Софии запутались в моих волосах. Она царапает коготками кожу головы и дёргает меня на себя, насаживаясь на меня своей влажной киской. Течёт прямо мне на язык и требует продолжения. Слизываю сок её возбуждения и тараню языком её дырочку, сжимающуюся так сладко, что хочется кончить прямо сейчас.
Чувствую, что она вот-вот сорвётся, и поднимаюсь, стягивая джинсы с бельём. Помня о презервативе, достаю его из кармана и раскатываю по стояку. Едва не матерюсь вслух, потому что это кажется пыткой: держаться на расстоянии от её горячей и призывно пульсирующей щели. София гладит пальцами кожу моего пресса. Легонько касается царапин.
