Лариса решила как можно скорее растратить полученную от нелианца энергию, довести себя до изнеможения, а заодно, продемонстрировать дворцовым роботам умения, которым была обучена. Девушка отошла к дальней стене зала и, разбежавшись с максимальной скоростью, прыгнула на стену с зеркалом. Оттолкнувшись от непробиваемого стекла ногами, она взлетела вверх, несколько раз перевернулась в воздухе и… упала в объятия Эйнара.
Нелианец не отпустит. Не отстанет.
“Я должна спать с ним, иначе он снова начнет охоту на местных девушек.
Должна оставить прошлое позади. Запихнуть в темный подвал и запереть на десять прочных замков.
Не вспоминать о человеческом прошлом.
Пустое сознание как во сне. Без мыслей и чувств”.
— Я доверяю тебе, — шепнула, удобно устроившись на руках нелианца, заискивающе взглянула в мерцающие бирюзовые глаза. — Я буду любить тебя, пока не угаснет последняя искра жизни в моих глазах, Эйнар Норри.
Лизнула остренький кончик его носа.
Эйнар забавно фыркнул, потерся носом о ее лоб и понес ее вверх по лестнице, в спальню правителя.
* * *
Кэм
— Проснись, Кэм, проснись! Чудо! Чудо! Чудо! — детский голосок звенел над ухом парня.
Маленькая рука беспрерывно теребила его плечо, и отпустила лишь когда он вышел из сонного оцепенения, зашевелился и повернул голову, раскрывая слипшиеся веки.
— Просыпайся скорее, соня! Чудо с неба упало! — озорной мальчик по имени Шпелл протянул к нему тонкие руки. В ладошках ребенка едва помещался темный шероховатый предмет размером со спелый орех пгева. — Симни просила отдать его тебе, как главному.
Кэм осторожно взял подношение и сощурился, приучая глаза к темноте. Понимая, что с небес падают не чудеса, а метеориты или боевые снаряды, он внимательно исследовал находку, медленно вращая ее кончиками пальцев. На снаряд она не походила, если только это не было тщательно замаскированное оружие, и он склонился к версии о метеорите.
— Никакое не чудо. Просто космический камень. Беги к остальным и предупреди их, чтобы спрятались под корнями деревьев. Чудо, что метеорит никому не упал на голову, — сонно проворчал Кэм, отползая к прикрытому плакучими ветвями цыжсекру.
— Нет, камень не может быть простым. Это чудо. Настоящее чудо! — не соглашался неугомонный ребенок, прыгая на месте как зеленый рещгер.
— Ты меня убедил. Пусть будет чудо, — с улыбкой уступил Кэм. — Завтра обещаю придумать новую игру с участием нашего сказочного сокровища. А пока иди спать. Передай Симни мою особую благодарность за бесценный дар.
— Я принесу ей поклон от тебя.
— Неси, — Кэм поклонился и подтолкнул мальчика под руку. Радостный Шпелл умчался в туман, отталкиваясь руками от стволов деревьев и прыгая через невидимые в темноте коряги, прикрытые травой.
Краешек Мокрокуса высунулся из-за туч. Кэм поднял камень к свету. Под серым налетом космической пыли вспыхнули разрядами молний синие жилки, пронизывающие камень словно лист растения; звездочками заблестели желтые крапинки в его полупрозрачной сердцевине.
Неказистый темный метеорит ожил, засверкал, кичливо демонстрируя драгоценную красоту.
— Неужели, сомбун? — с сомнением предположил Кэм.
— Точно сомбун, самый дорогой и редкий самоцвет в галактике, — подтвердила тихо подошедшая Фоли.
Известная на всю галактику певица знала толк в драгоценностях.
Покрутив камень на свету, Кэм прильнул к нему правым глазом, любуясь внутренним калейдоскопом прожилок и точек. Как будто бескрайние цветущие сады раскинулись в центре незатейливого метеорита. Мечты уменьшили парня до размера одной из желтых точек и провели его по благоухающей аллее под сенью изумрудных крон к сказочному дворцу с остроконечными башнями, увенчанными алмазными крышами и мраморным фасадом. Он уже не понимал, где находится: на Веле, на Земле, или на Небе.
— Правда, чудо. Настоящее!
Кэм почти что снова поверил в чудеса, но его ум, не удовлетворившись чудесным объяснением падения драгоценного метеорита, начал подбирать более правдоподобные аргументы.
— Выпал из транспортного корабля тезховян. У них короткая память. Забыли закрыть грузовой отсек.
Кэм вспомнил историю о предыдущем и единственном падении на Велу драгоценного сомбуна, случившемся перед воссоединением государства. По древнему преданию, камень упал к ногам будущего правителя Велы, собравшего в поле всех помирившихся царей. Событие было воспринято как знамение свыше и положило начало Лучезарному Празднику. Частички того самого сомбуна были вкраплены старцем Илмионом в браслет Кэма. Но теперь измученный военными буднями Кэм видел в сияющей под лучами Мокрокуса драгоценности не добрый знак свыше, а следствие халатности торговцев Тезховы.
Фоли считала иначе.
— Самоцвет по закону и обычаю твой, — она нежно обняла руки Кэма, держащие камень.
Смутившись, Кэм спрятал драгоценность в чехол тижекога и начал рассказывать Фоли, предаваясь воздушным мечтам, сколько уютных домов он построит после окончания войны для скитающихся по лесам сирот на деньги от продажи ценнейшего самоцвета.
