- А эти черви живучие, - скалится Рустам. – Хитрые. Вертлявые. Они прятались по помойкам, перебирали гниль, а после другую империю умудрились выстроить. Круто устроились, использовали украденные у нас сокровища. Сыновья Бэллы совершили возмездие, но золото и бриллианты не вернули, посчитали, будто предатели все промотали, истратили впустую.
- И ты догадался обо всем, прочитав сборник сказаний? – поражаюсь. – Там оказалось больше легенд?
- Отец помог, - выдает мрачно. – Вернул часть давно утраченных богатств. Однажды он надел на мою сестру бриллиантовое кольцо, которое нельзя снять. Проклятую метку поставил.
- Кольцо жертвы? – грудь сдавливает металлический обруч. – То самое, что получила моя мать? То, что Олег надел на Вику?
- Прежде кольцо принадлежало нам. Обычное, без всяких механизмов. Пятьсот лет назад его украли вместе с другими драгоценностями. А мой отец все вернул. Блядская магия.
- Как ему удалось? – морщусь. – Не представляю.
- Теперь нам придется спуститься ниже, - взгляд Рустама темнеет. – В подвал. Поверь, здесь не лучшее место для продолжения истории. Не хочу, чтобы единственные предки, которых реально уважаю, слышали такую дрянь.
Глава 76
Роза выпадает из моих пальцев по дороге в подвал. Не замечаю, где именно выпускаю цветок, просто ощущаю пустоту. Спохватываюсь слишком поздно. Дергаюсь, пробую обернуться, верчу головой в разные стороны.
- Забудь, - говорит Рустам. – Я подарю тебе гораздо больше.
- Как ты умудряешься читать мои мысли? – спрашиваю изумленно.
- Не читаю, - отвечает с усмешкой. – Чувствую.
Он несет меня в темноту, а я до сих пор не ощущаю страха. Совсем не боюсь. Ни капли. Его уверенность успокаивает. Даже мои горькие слезы моментально высыхают, когда мужчина сжимает дрожащее тело в объятиях.
Я снова прокручиваю легенду «Черного замка» в голове, разбираю по фрагментам, по кадрам. Живо представляю торжество, огромный зал, заполненный людьми, а потом будто гром среди ясного неба – заговор. Нападение предателей на хозяина. Воин бьется, точно дикий зверь, защищает свою собственность. Его жена спасает детей, выводит их прочь, но остается рядом с любимым мужем. Откуда взялся завал? Та груда камней, отгородившая пару от мира вокруг? Загадок тут очень много, ответы нереально найти, остается теряться в догадках.
«Сильнее смерти». Строки на чужом языке проплывают перед глазами, и мне начинает казаться, уже их прекрасно понимаю. Бэлла и Воин погибали в жутких мучениях, но все равно продолжали обнимать друг друга. Вечная любовь. Сильнее смерти.
Вдруг на ум приходит отец Рустама. Я и прежде размышляла о том жутком кольце, которое невозможно снять. Кто в здравом уме наденет подобное украшение на свою собственную дочь?
Пятьсот лет назад клан предателей похитил драгоценности Ахметовых. В недавнем прошлом отец Рустама краденное вернул. Кольцо – часть давно утраченных сокровищ. Здесь так и просится вывод о том, что не всех виновных вырезали сыновья Бэллы. До наших дней их род протянулся и даже значительно укрепил власть. Мой мужчина проделал серьезную работу, раскапывая факты, вытягивая мелочи из легенд.
Я пробую сопоставить известные детали, докопаться до истины, но осознаю, информации ничтожно мало. Сложно утверждать что-либо наверняка, хотя теории роятся вокруг, одна безумнее другой. Кто такой Граф? Образ Рустама или реальный человек, которого он играл передо мной и перед другими? Столько таинственных слов было брошено, столько странных намеков. Достаточно вспомнить про стих.
«Тигр, тигр, жгучий страх, ты горишь в ночных лесах. Чей бессмертный взор, любя, создал страшного тебя?»
Вряд ли Рустам стал бы цитировать поэзию без веской причины. Должен быть смысл в этих строках. Реальный Граф оказался его учителем? Или же Граф принадлежит к тому роду предателей, который пытались полностью уничтожить? Трудно понять наверняка.
«Кто скрутил и для чего нервы сердца твоего? Чьею страшною рукой ты был выкован такой? Чей был молот, цепи чьи, чтобы скрепить мечты твои?»
Графом мог быть любой из родственников Рустама. Его отец. Где теперь это чудище? В подвале? Но прежде речь шла про лес. Очередной ребус. Вопросы продолжают расти, множатся с поразительной скоростью.
- Я покажу тебе комнату, в которой обожаю играть, - говорит мужчина и опускает меня на ноги посреди мрачного подземелья. – Здесь их несколько, но эта особенная.
- Играть? – невольно отступаю назад.
- Это не БДСМ, - ухмыляется он.
- Я не сказала…
- Зато подумала.
Тяжелая деревянная дверь распахивается. Смело ступаю вперед. Чувствую, мне тут больше никто не причинит зла. А другим людям? Новый вопрос для моего бесконечного списка.
Я перевожу дыхание, когда осматриваюсь вокруг и не нахожу следов крови. Здесь нет изувеченных тел. Ничего мерзкого и чудовищного. Наоборот – абсолютная стерильность. Смахивает на больничную палату. Вернее на хирургический кабинет. Пожалуй, даже на операционную. Вот самое точное определение. Подходит идеально.
Такую обстановку не ожидаешь увидеть в одной из камер подземелья. Больше подходит для больницы. Прекрасное освещение. Внушительное пространство уставлено стойками, где расположены сверкающие металлические инструменты и различные медицинские аппараты. Несколько кушеток. Закрытые стеллажи. Капельницы. Дефибрилляторы.
Я стараюсь изучить каждую деталь. Скальпели. Шприцы. Ампулы. Таблетки. Все очень аккуратно сложено. Полный порядок. Каждая вещь явно находится на своем законном месте.
Комната для игр. Тогда почему выглядит как реанимация?
- Тут очень чисто, - наконец, выдаю я.
Рустам закрывает дверь, окончательно отрезая нас от всего остального мира. Подходит вплотную. Его лицо не отражает никаких чувств. Маска. Похлеще чем та другая, что выкована из железа.
- Я всегда убираю за собой, - произносит ровно.
Открываю и закрываю рот. Слова забиваются глубоко в горле. Казалось бы, можно о многом сейчас спросить, уточнить. Но какой смысл? Все очевидно.
- Ты издеваешься над людьми? – мой голос срывается. – Тут. Иначе для чего нужна операционная? Прости, не представляю тебя в роли доктора.
- Людей здесь не бывает, - спокойно отвечает Рустам. – Ты не в счет. Хозяйка. Но я принимаю гостей время от времени. Кто заслужил – идет под нож.
- Ты не можешь такое решать, - отрицательно мотаю головой. – Существует закон. Правосудие. Нельзя просто брать и убивать всех подряд. Пусть и преступников.
- А если закон перестает справляться? – выгибает бровь.
- Это не выход, - шумно вздыхаю. – Ты же не маньяк. Господи. Рустам, неужели тебе доставляет удовольствия истязать других? Так много ненависти внутри? Злоба? Это ненормально.
