- Вам двадцать три, если я правильно понял, - заявляет небрежно, нарочито лениво, а после перемещает ладонь так, чтобы провести по моим ключицам, будто ненароком задевает грудь, движется еще ниже, ухватывая талию. – Чем позже рвется девственная плева, тем больнее это ощущается. Однажды мне довелось опробовать редкий экспонат. Тридцатилетнюю девственницу. Как она вопила подо мной, как орала, как содрогалась под моим членом. Восхитительный опыт. Боюсь, вы из тех, кто будет терпеть до конца, сожмет челюсти, только бы ни звука не проронить. Но тем лучше, тем приятнее будет выбивать из вас отклик. Сладостные крики страсти. Это как срывать сочные плоды с роскошного дерева.
Проклятье. Кажется, придется разочаровать жуткого типа. Я уже готова орать. Дико и оглушительно. Без малейших стараний с его стороны.
И он считается безопасным клиентом? Этот безумный псих? Мое чутье вопит об опасности, с таким гостем стоять рядом страшно.
Мир меркнет. На миг. Странно. Музыка, словно становится тише, страшится незримой угрозы. Голоса гостей затихают, точно все присутствующие резко переходят на шепот.
Я успеваю лишь гулко сглотнуть. Моргнуть. Смазано, судорожно.
Больше никто не держит меня за талию. Захват моментально ослаблен. «Данте» больше не улыбается, отходит назад, после в сторону.
Черт. Почему все вдруг смотрят на меня? Стискиваю ножку бокала так сильно, что стекло готово хрустнуть под моими пальцами. Откуда столько внимания? Что я сделала не так?
Шумный вдох бьет по нервам как разряд электрического тока. Проходится по телу будто разряд молнии. Ощущаю слияние льда и пламени глубоко под ребрами.
Гости смотрят не на меня, а на того, кто находится позади. Некоторые поспешно отводят взгляд, пугаются чего-то. Некоторые не в силах сдержать любопытство, жадно ловят каждое движение.
Дьявол. Впечатление, будто сам дьявол пожаловал на это пиршество. Дьявол за моей спиной.
- Бэлла, - хриплый голос, хриплый и надтреснутый, точно преломляющийся о преграду, рык дикого зверя, хищный рокот. – Вкусно пахнешь.
Я оборачиваюсь. Поворачиваюсь настолько резко, что кружится голова. Сталкиваюсь с огромной темной фигурой.
Откуда он знает мое «имя»? Он же не мог видеть карточку. Не мог и…
Какая странная маска. Закрытая. Абсолютно глухая. Выкованная из очень темного металла. Даже прорези для глаз не сразу замечаю.
Незнакомец облачен в черное. Никаких других оттенков.
Кто он? Почему сам без карты? Как его зовут?
Глава 9
- Кто тебя обидел? – раздаётся ровный вопрос.
Без чувств. Без тени эмоций. Обдаёт холодом и в жар окунает. Гремучее сочетание. Безумное, бешеное.
Мой пульс зашкаливает. Ощущение, будто уши закладывает. Сквозь тягучую пелену все происходящее воспринимаю.
Этот голос кажется удивительно знакомым. И чертовски чужим.
- Кто?
Я даже не уверена, что он реально это произносит. Возможно, путаю очередной вопрос и жесткий толчок крови в затылок.
Легкое прикосновение жалит, заставляя вздрогнуть. Оторваться от разглядывания маски, переместить взгляд ниже. На своё запястье.
Незнакомец проводит указательным пальцем по красному следу, который вскоре станет темным и превратится в синяк. Замечаю, что на нем надеты чёрные кожаные перчатки.
- Я не люблю, когда обижают женщин, - произносит мужчина, разрывая тактильный контакт.
Как один и тот же голос может тревожить и успокаивать? Действовать на нервы и расслаблять? Он будто вводит в транс, в гипнотическое состояние.
- Кто вы? – спрашиваю, безотчетно стараясь поймать его взгляд, изучить темные глаза в зияющих прорезях железной маски.
Напрасно. Металл создаёт удивительный эффект. Резные узоры преломляют отблески свечей. Точно оптическая иллюзия. Особенно сильно чувствуется здесь, в полумраке. Невозможно долго смотреть. Больно становится. Причудливая игра света и тени доводит до слез. Заставляет смежить веки, заморгать, потерять остроту зрения.
- Ты можешь называть меня Граф, - эта фраза отзывается внутри меня волной бесконтрольной дрожи.
Я рефлекторно жду продолжения. Гадких слов. Развязных приставаний и предложений. Но нет, ничего такого не происходит, и близко подобного нет. Мужчина просто обходит меня, следует дальше.
Наблюдаю за ним. Жадно. Сама не осознаю почему.
Такой высокий. Огромный. Темный. Мрачный. Он очень сильно знаком. Его фигура, весь его вид. Но... нет.
Что-то странное творится с походкой этого человека. Идёт вперёд уверенно, а люди расступаются, пропуская его, уступают дорогу так, будто он и есть негласный хозяин заведения. Мужчина держится прямо, однако словно припадает на одну ногу. Точно колено искалечено. Прихрамывает? Хромает. И очень сильно. Явно.
Я не могу понять, почему меня так сильно колотит. Почему я никак не могу оторвать взгляд от его мощной широкой спины. Внутри жжёт. Ощущение, будто старая рана открывается. Мучит, терзает, бередит, загнанные в капкан всполохи прошлого.
- Ох, что ты наделала, - бормочет Татьяна, опять возникшая рядом. – Как ты умудрилась его привлечь?
- Никак, - выдыхаю с трудом. – Я ничего не делала.
- Вряд ли тебе поступят ещё предложения, - тихо замечает девушка. – Никто не рискнёт. Может только Данте потянет, но не факт. Есть у меня ещё один на примете, только бы не сорвался.
- Что? Не понимаю, - мотаю головой. – Этот человек ничего не предлагал. Не думаю, будто у него есть интерес. Кто он вообще такой?
- Надеюсь, - выдаёт сдавленно. – Поглядим. Вдруг уйдёт с другой девушкой. Тогда проблем нет. Скоро станет понятно, на ком остановит выбор.
- Кто это? – лихорадочно облизываю пересохшие губы. – Кто?
- Отморозок, - выпаливает, понизив голос. – Больной на всю голову. Девушки ведутся на его деньги, на власть. Их заводит вся эта аура опасности. Но потом никто из этих тупиц подобном выбору не рад.
- Почему у него такая маска? – интересуюсь сдавленно. – Почему нет никакой карточки с именем?
- Его и без того все знают, - бросает мрачно. – Граф. Он тут редко бывает, но метко. И поверь, никто не рискнёт перейти ему дорогу или перебить ставку. Девчонки липнут к нему. Жаждут острых ощущений. Идиоток хватает.
- А почему, - запинаюсь. – Почему с ним нельзя связываться?
- Ты глухая? - заявляет резко. – Или совсем отупела? Не видишь, как все притихли?
- Вижу, но...
- Он всегда в маске. В перчатках. Скрывает чудовищные шрамы. Говорят, прежде его враги пытали. Чуть не прикончили. Но он выжил. И с тех пор обожает других терзать. Способен довести любого до настоящей агонии. Он палач. Садист. В постель к нему только полная дура пойдёт. Но да, таких дур много. Ведутся легко, идут за ним как зачарованные. А потом рыдают кровавыми слезами. Повезёт, если выживают. Хотя... как знать? – усмехается с горечью. – Может изувечить, изуродовать. Такое сотворит, что сама о смерти попросишь. Дольше одной ночи с ним точно никто не продержится. Даже при большой удаче. Он ломает женщин. Отбитый ублюдок. Безумный и одержимый. И знаешь, у него особая слабость к блондинкам. Видно, потому тебя и выбрал. Новенькая. Свежая, ещё и волосы светлые. Неудивительно, что повелся в момент.
