Мне страшно от того, что ночью этой будет. Не даст мне обратно в эту спальню сбежать, привыкнуть не даст. Он мне вообще ничего не даёт, только требует. И от этого так больно становится, в груди всё сжимается. От не взаимности этой, от того, что мне чувств и любви его хочется. А Зверю подобное не нужно.
Стук повторяется.
Медленно, неспешно, с пола поднимаюсь. Специально время тяну в слепой надежде, что опоздаем на регистрацию и нас не распишут. Ждать заставят, скажут через пол года появляться. И тогда у меня время будет. Понять, что на самом деле хочу в это ситуации. Бежать от Зверя или приручать его. Или сломать себя, чтобы под чужие устои подходить.
Я пыталась смирную играть, да только характер проявляется. Сильнее меня выходит. И я рискнула, шаг в пропасть сделала, чтобы Зверю довериться, искренне с ним поговорить обо всём. Чувствах, эмоциях, что он во мне будит. Необходимости хоть что- решать. Только с Дьяволом было бы проще договорится, чем с ним.
– Да иду я, иду!
Я не выдерживаю, когда в дверь настойчиво барабанят. Рывком открываю, злостью гонимая. Хочу в лицо ему всё высказать, в очередной раз нарваться. Только застываю, гостей увидев.
На пороге Тиса стоит, улыбается широко. А за её плечом Арина выглядывает. Бледная, за стенку немного держится. Но тоже испуганной не выглядит. Я их увидеть не ожидала и себя притормозить приходиться, чтобы лишнего не наговорить. Они же не виноваты, что Зверь себя так со мной ведёт. Никто не виноват. Только сам мужчина. И я, немного, из-за того, что поддаться ему не согласна.
–Что вы тут делаете? – грубо получается, хотя я их рада видеть. Счастлива от того, что в этот день не одна буду.
– Может, сначала впустишь? – Тиса не выглядит задетой моими словами и мимо меня в комнату проскальзывает. – Арине присесть нужно, её штормит всё утро.
– Что такое?
Подхватываю Арину под руку и помогаю на кровать усесться. Девушка мимоходом сказала, что беременна, но на этом не зацикливалась. А я, по привычке своей дурной, не лезла дальше.
– Ты в порядке?
– Токсикоз, - Арина легко отмахивается и от воды протянутой отказывается. – Я с Алеком до четвертого месяца сознание теряла и постоянно токсикоз мучал. Зато потом всё нормально было. Так что не переживайте, я уже привыкшая к подобному.
– А Артём? – вспоминаю, как Клыка на самом деле зовут. Странным имя кажется, непривычным. Кажется, будто кличка ему подходит больше имени. – Как он отреагировал?
– Предложение мне сделал, мудак.
– Разве это плохо? – осекаюсь, вспоминая, как сама замуж против идти. Но у них же совсем другая ситуация! – Вы же любите друг друга, разве нет?
– Любим. Но я не хочу замуж идти из-за беременности, как единственный повод. Если он хочет со мной только из-за ребёнка быть, то пускай на все стороны валит. Мне такое не интересно. И сама справляться привыкла, не в первый раз матерью-одиночкой быть.
– А вот и гормоны, - Тиса тихо мне шепчет, чтобы Арина не услышала. Рядом присаживается. – А он до беременности точно ничего не говорил о любви к тебе?
– Говорил, - бурчит, отворачиваясь. – В четверг, когда мы в перестрелку ту попали. Там и позвал замуж, до того, как без сознания рухнул.
– И он не знал, что ты беременна. Так?
– Да, - улыбается слабо. – Но это не решает. Знаете, что он сказал? Как чёртово предложение сделал? Мол, надо свадьбу сыграть, раз скоро ребёнок родиться. Только из-за этого!
– И больше ничего не сказал? – так приятно о чьих-то проблемах волноваться. Когда свои на задний план отходят, а в ситуации Арины и Клыка, двух упрямцев, разбираться. – Уверена?
– Может быть. Я не особо слушала, мы… Ну, он в постели решил сделать предложение! Нашел когда. И это при том, что ему лишний раз двигаться нельзя! А он опять глупости творит. Вот как мне за идиота замуж выходить? Ладно, сегодня не мой день! Мы за другим приехали.
– А зачем?
– Как зачем? Спасать тебя будем.
– Спасать? – в горле сухо. Знаю же, что они не могут помочь, никто против Зверя не пойдёт. – В каком плане спасать?
И страшно ответ услышать. Любой, чтобы не придумали, не сказали, заранее себя неправильно чувствую. И хочется отсюда сбежать, и понимаю, что Зверь в гневе будет. Только практически слышу, как моё отражение смеётся над мыслями о злости мужчины. Не ярость не пугает, не очередная ссора. Хуже всего от мысли, что получится сбежать от него, одной остаться. От чего-то это самым страшным кажется.
Как же мне подруги помочь смогут, когда я сама в себе разобраться не могу. К нему и от него бегу. На две части разорваться хочет, чтобы проще было, легче.
– Мне бы тебя вытащить отсюда, - Арина тихо произносит. А затем наклоняется ниже. – Но Зверь ни на секунду не отвлечется. Тут охраны в два раза больше теперь рыскает.
– И ещё на улице, под соседей маскируется, - Тиса взгляды удивления ловит. – Мужик с коляской четыре раза уже прошелся мимо. Так что мы облажались, Ась. Вытащить тебя не сможем, прости.
– Я, как Арина, - признаюсь, самое сокровенное выдаю. Они поймут меня, должны понять. Бывшая соседка так точно. – Я не хочу замуж, но это не значит, что я не хочу замуж за Зверя.
Максимум, который способна из себя выдавить. Открываюсь, как даже сама себе сформулировать не могла. Не получалось точно описать, чего именно хочу.
– То есть он тебе нравится? – Тиса слева от меня усаживается, пихает легко. Настроение пытается поднять. – Любовь и все дела?
– Не знаю. Тис, я ничего не понимаю. Но знаю только то, что не хочу так за Зверя выходит. Чтобы силком тащил, свои устои прививал. Может, он привык, что все его слушают, но я так не могу. Если не подхожу ему такая – то может и не нужно меня в жены брать?
– А ты с ним говорила об этом? То, что нам сказала, он знает?
– Он на меня наорал и сказал замолчать, чтобы больше о таком не говорила. И всё! Больше ничего не сказал.
– Уверена?
– То есть теперь ты его защищаешь, Арин? Зверь не твой Артём, я всё прекрасно поняла. Он даже понять меня не захотел, не выслушал. Ему плевать на меня, ясно? А мне, почему-то, не плевать на то, что ему плевать. Ну почему я такая дура?
