— Ты это уже говорил. Давай-давай, мы ждём.
— Хорошо.
Артур внимательно смотрит на меня.
— Блядь, какая охуенная девочка… Просто ёбнуться можно… Вот я бы ей засандалил под хвостик… Такие губы… ё-моё… Глазища просто невероятные… А сиськи какие… Бляха-муха, соски торчат… просто охеренные сиськи…Сука, пиздец, это просто с ума сойти можно… Красивая, охереть… Блядь, как с обложки журнала… Причём, ведь никакого фотошопа… Как бы я её трахал… Ух… Блин, я бы с неё не слезал… Просто охеренная девочка… Просто охеренная… Ноги, попка, всё при ней… а талия какая… Господи Боже мой, как она смотрит… Вот это взгляд… Стопудов, ебливая кошка… Задрать бы ей сейчас платьице, приспустить трусики и засадить сзади… Волосы на руку намотать и драть её сзади, чтобы она вопила просто от кайфа… — Артур выдыхает и поворачивается к Роману: — Ну как? Норм?
— Годно, — улыбается Роман, глядя мне в глаза.
Распахнув глаза, я сижу вся красная от стыда. Я настолько офигевшая, что словами не передать. Я, наверное, не дышала даже, пока он всё это выдавал. Вот уж не думала, что он так много матерится… И не обидно вроде, но неловкость я испытываю просто обалдеть какую.
— Э-ммм… — только и произношу я. — Это было жёстко.
— Вам понравилось? — улыбается Роман.
— Ну… Я бы не сказала, но…
— Но понравилось. Правда форма не та. Согласны?
— Да, пожалуй, — выдыхаю я. — Форма не та.
— Не фальшивая, — добавляет Роман.
— В смысле?
— В смысле — вот именно так мужчина и думает, когда смотрит на красивую, сексуальную женщину, с которой знаком всего-ничего и не имел с ней сексуального контакта. Конечно возможны варианты — но они почти все очень похожи на то, что сказал вам сейчас Артур. Так что теперь вы знаете больше.
— Нет, ну я предполагала, конечно. Но я думала, что от воспитания….
— От воспитания зависит та форма, которую подают вам, а не та, которую думают. Более того, иногда такая речь — признак отнюдь не отсутствия воспитания, а совсем другого.
— Чего именно?
— Искренности. Доверия. Расположения. Откровенности. И в данном случае, всё это вы и услышали. Вопрос в том, как поняли.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, выдыхаю и встаю.
— Я, пожалуй, тоже отойду ненадолго. А то скоро подъезжаем уже.
— Конечно, — отвечает Артур, отодвигая колени вбок, чтобы я могла пройти.
Выхожу из купе с колотящимся в груди сердцем. Офигеть… Вот уж действительно приток адреналина… Нет, приятно, конечно, что Артур находит меня сексуальной, но то, что он сказал… Это, мягко говоря, очень смущает… Даже сбивает с толку… Вот как мне теперь с ним общаться дальше?
В туалете закрыто. Жду свою очередь.
Спустя несколько минут выходит пожилой мужчина, я даже успеваю подумать о том, что проще будет сходить в туалет уже по приезду в Питер. Мужчина бросает на меня хмурый взгляд, и уходит вперёд по коридору. Закрываюсь, делаю свои дела, мою руки и выхожу. В коридоре сталкиваюсь с проводницей:
— Прибываем в Петербург, — сообщает она. — Сдаём бельё, кто брал.
— Спасибо, — говорю я. — Не брала.
Захожу в купе.
— Скоро приезжаем, — говорю я.
— Мария, — вставая, и пропускаю меня к окну, говорит Артур. — Вы уж меня простите за мат, просто я…
— Да я понимаю, — улыбнувшись, говорю я и касаюсь ладонью его плеча. — Вам не за что извиняться. Не переживайте. Я не обиделась.
— Ну и хорошо, — улыбается и он.
Я усаживаюсь за столик и Роман тут же кладёт на него белый конверт.
— Здесь то, что вы мне обещали? — глядя на него, спрашиваю я.
— Именно. Но вы сейчас его уберите в сумочку и прочитайте то, что в нём написано только после того, как мы распрощаемся. Нас у Московского вокзала ждёт машина, если хотите, мы подвезём вас, куда нужно.
На самом деле предложение очень актуальное — меня машина не ждёт. Буду вызывать такси. Но мне ужасно хочется узнать поскорее, что же находится в этом конверте. И поэтому я отказываюсь:
— Нет-нет, я справлюсь. Мне на окраину города ехать.
— Хорошо, — просто говорит Роман. — Но если передумаете — говорите.
— Хорошо, — улыбаюсь я и указываю на конверт: — Я могу взять его?
— Да, конечно. Он именно для вас.
— Хорошо, — снова улыбаюсь я, и взяв конверт, укладываю его в сумочку.
Поезд прибывает на Московский вокзал. Мы встаём. Артур достаёт свою спортивную сумку, Роман берёт портфель, а я накидываю ремешок сумочки на плечо.
— Всё взяли, ничего не забыли? — оглянувшись на стол, спрашивает Артур.
— Вроде не забыли ничего, — говорю я.
— Ну, тогда пойдёмте, — говорит Артур и отодвигает в сторону дверь.
В коридоре у купе проводницы уже стоят очередь из пассажиров. Мы встаём за ними, а когда поезд останавливается и проводница открывает дверь, выходим на платформу.
Спустя минут пять, стоим у здания Московского вокзала. Погода чудесная — голубое, безоблачное небо и вовсю светит солнце.
— Спасибо вам за замечательную компанию, — говорю я. — Я чудесно провела время в дороге.
— И вам, Мария, — мягко улыбаясь, говорит Артур.
— Нам тоже было очень интересно с вами, Мария, — добавляет Роман.
Повинуясь порыву, я целую их по очереди в щёку: сначала Артура, а потом Романа.
Мы прощаемся и мужчины идут к ожидающей их машине, а я туда, куда направляется основной поток людей — к Невскому проспекту. Спустя пару минут, останавливаюсь, достаю смартфон, и вызываю такси. Ещё через пару минут подъезжает жёлтенький "Рено" и я сажусь на заднее сиденье.
Тут же достаю из сумочки конверт и, затаив дыхание, забираюсь в него пальцами и вынимаю сложенный вдвое бумажный лист.
Глава 7
"Приятного вечера, Маша.
Не передать словами, как я хотел тебя всю эту дорогу. Мысленно раздел тебя раз, наверное, пятьдесят. Думал о том, как выглядит твоя обнажённая грудь, какую красоту ты прячешь между ног, и какая ты страстная в постели. Уверен, что ты очень красиво кончаешь. Уверен, что твои сладкие стоны во время секса — звучат просто потрясающе.
Поверь, для мужчины очень трудно оставаться в рамках приятельского контакта, когда он так сильно желает женщину. И судя по тому, что я услышал от Артура, когда ты вышла, и мы остались вдвоём, безумно хотеть тебя он стал сразу, с первого взгляда. Как и я.
Знай, что каждый раз, когда я закидывал ногу на ногу, то прятал от тебя эрекцию. Но стоило снова взглянуть на твои губы, очень красивые, просто какие-то космические, манящие, безумно сексуальные губы, я вновь испытывал мощное напряжение члена.
