- Так не поздно же. Возьми да продолжи обучение. И закончи.
- Да сейчас уже как-то... - замялась она. - Быт, работа, планы у нас... В общем... Может и продолжу. Но вряд ли.
- Было бы желание, Дашуль.
- Ну да, - грустно ответила она.
Не знаю почему, но я тогда решилась спросить:
- Ты мужа своего любишь?
И подумала о том, что этот вопрос задал мне в своё время Роман.
- Мужа? - она посмотрела на меня с какой-то тоской во взгляде. - Да. Люблю.
И я не стала продолжать эту тему. Переключила её на работу, потом на шутки, а потом снова на работу, и больше мы эти темы не поднимали. Хотя я понимала, конечно, что её любопытство осталось неудовлетворённым и её время от времени на протяжении всей недели подмывало порасспрашивать меня на тему Романа и Артура. Но, надо отдать ей должное, она сдержалась и больше не приставала.
Теперь эта рабочая неделя позади, а впереди - выходные с Ромой. Двое суток вдвоём. И я даже не представляю, как они пройдут.
Смотрю на часы, допиваю кофе, накидываю дорожную сумку для перелётов на плечо и иду в другой зал. Встаю в очередь у табло с номером своего рейса и вскоре девушка в форме, стоящая за небольшой стойкой, принимается организовывать посадку на самолёт.
Когда чуть позже я уже устраиваюсь у иллюминатора в бизнес-классе, солнце уже почти полностью скрывается за линией горизонта, выстроенной тёмным рядом далёких деревьев. Рядом со мной плюхается, повесивший верхнюю одежду, немного грузный мужчина лет сорока пяти, здоровается и укладывет тёмно-коричневый кожаный портфель на колени. Немного ёрзает, вздыхает, встаёт и всё-таки решает убрать его на полку. Затем плюхается вновь и пристёгивается. Достаёт мобильный телефон и погружается в чтение каких-то сайтов. Я немного смотрю в окно, потом слушаю инструктаж, тоже пристёгиваюсь, и вскоре самолёт принимается набирать скорость.
А затем взмывает в сумеречный воздух Подмосковья. До встречи с Ромой осталось совсем немного. Чуть больше часа.
Глава 2
Почти всю дорогу я сплю, укрытая пледом, который заботливо предложила мне стюардесса. Кресло настолько удобное, что меня вырубает уже минут через пять после взлёта.
После того, как самолёт садится в Пулково, пассажиры разражаются бурными аплодисментами, и я, сонно оглядываясь по сторонам, пытаюсь сообразить, где вообще нахожусь. Поэтому образовавшейся очереди на выход я даже рада: вид у меня, должно быть, несколько помятый, а мне хотелось бы произвести на Рому приятное впечатление. Достаю зеркало и потихоньку прихорашиваюсь, пока люди постепенно, один за другим, покидают самолёт. Немного прыскаюсь цветочной туалетной водой от "Герлен" из небольшого флакона, который взяла с собой. А затем встаю и начинаю потихоньку собираться на выход.
Спускаюсь по трапу одной из последних и, вскоре после того как захожу в автобус, водитель закрывает двери и направляет его к зданию аэропорта.
За окнами тёмный вечер и мелкий дождь. Прозрачные чёрные стёкла, будто зеркала, по ту сторону которых рассеяно множество капель. Вокруг меня тихий гул голосов, редкий негромкий смех, чьи-то уставшие лица и множество дорожных сумок на колёсах и на ремнях.
Закончив с регистрацией прилёта, неторопливо бреду через залы с цветастыми вывесками кафе и магазинов, яркими указателями и снующими туда-сюда людьми. Мне торопиться некуда, до встречи с Ромой ещё десять минут, я никуда не опаздываю. До отлёта и сразу после того, как самолёт сел, я отправила ему пару смс-сообщений, получение которых он подтвердил. Ровно в восемь вечера мы должны встретиться на выходе из терминала-1.
Я одета в вязаное обтягивающее фигуру платье-миди скромного мышино-серого цвета с горизонтальными белыми полосами, длинными рукавами и широким воротником, чёрную куртку из кожзама со множеством ремней и чёрные ботинки на шнуровке и крепком высоком каблуке. В ушах серьги из белого золота с небольшими бриллиантами, а на груди колье из него же, но с бриллиантом побольше. Волосы убраны в конский хвост, макияж весьма скромный, но с с дополнительным акцентом на глазах - подводка, яркая тушь.
На выходе достаю из дорожной сумки серый зонт. На всякий случай, всё-таки на улице дождь.
И сразу же среди разрозненных группок людей замечаю идущего ко мне Рому.
И первое о чём я думаю, что он выглядит, как воплотившаяся женская мечта из прекрасного романа о любви. И дело, наверное, даже не в том, что он очень красивый мужчина, хотя это просто бросается в глаза. А скорее в том, как он держится, как смотрит, в том сколько теплоты в его глазах. А ещё в том, что он производит впечатление очень самодостаточного, надёжного и сильного человека. Человека честного, умного и трудолюбивого. Нет никакой дешёвой выпендрёжности в том, как он одет, хотя он в дорогой тёмно-синий костюм в полоску, нет никакой суеты в его движениях, а есть только ровная осанка сильного и гордого человека, широкие мужские плечи, уверенный и тёплый взгляд, и нежная улыбка при виде меня.
Широким, уверенным шагом он направляется ко мне. Я тоже улыбаюсь ему. Потому что очень рада его снова увидеть.
- Привет, Машенька, - негромко произносит он, подходя ко мне.
А затем нежно целует в щёку. Мягкая щетина щекочет кожу и, в сочетании с уже знакомым мне, густым низким голосом, вызывает во мне волну приятных мурашек. На секунду-две я вообще замираю, потому что "Машенька" из его уст звучало за всё время нашего общения только однажды. В тот вечер, когда мы с ним занимались сексом. Вдвоём. В тот потрясающий вечер... Который сейчас мы не повторим. Таковы условия встречи.
Ещё я думаю о том, что вполне возможно, что я ношу под сердцем ребёнка именно этого мужчины.
- Привет, Ромочка, - нежно отвечаю я.
Я называю его так впервые. И называю, потому что хочется ответить ему именно так. Взаимностью. Это что-то вроде порыва души. И поэтому я не чувствую дискомфорта, когда произношу его имя вслух именно так.
- Как ты добралась? - забирая мои сумку и зонт, участливо спрашивает он.
- Спасибо, хорошо, - отвечаю я и беру его под руку, чувствуя себя рядом с ним настоящей леди.
Очень трудно объяснить, почему так, но я будто раскрываюсь, как бутон розы, ощущая собственную женственность так же ярко, как и свежесть прохлады влажного ветра, что освежает сейчас порывами щёки.
- Давно ждёшь? - повернувшись к нему, спрашиваю я.
У него аристократический профиль. Ровные, очень мужские и очень правильные черты.
- Нет, не очень, - мотает головой он. - Минут пятнадцать-двадцать. С погодой нам не очень повезло, но ты потерпи немножко - в машине хорошо. Тепло, уютно, музыку включу.
- Хорошо, - улыбаюсь я, и прижимаюсь поближе к нему.
Я будто кошка, которая пригрелась возле тёплой уютной печки. И мне хорошо. Просто хорошо и всё.
