Но предварительно заставил оттащить сундук с подарками на сеновал. А когда раскрыл его и взглянул на содержимое, чуть не задохнулся от восхищения – в моих условиях это было настоящее сокровище.
Первым на свет появился новенький винчестер модели тысяча восемьсот девяносто пятого года, с вертикальным магазином в казеннике. Карабин военного образца, то есть с антабками для ремня, приливом под штык, удлиненным цевьем почти под обрез ствола и обойменным заряжанием. Но под американский армейский патрон 30–40 Krag, а не под отечественный трехлинейный, как мне почему-то сначала показалось. Оксидированное железо, великолепный красный орех, тщательное исполнение, прикладистый и легкий, но, повертев в руках и повздыхав, я его отложил. «Арисаку» я пристрелял, а этого красавца – уже поздно, да и негде. К тому же винчестер – в варианте карабина, а значит, будет бухать громко, опять же, я мало знаком с рычажными системами.
Следом вытащил «дробометъ с подвижнымъ цевьемъ» – именно так именовали это оружие в рекламных проспектах оружейных магазинов в России, – дробовик тоже американского производства. Но и его убрал. Неплохое оружие для охоты, но не для предстоящей стычки.
Курковый комбинированный бюксфлинт работы известного австрийского мастера Якоба Бартельса тоже вернул назад. Великолепное оружие, но в моем случае магазинка рулит.
А вот маузер с кобурой-прикладом сразу забрал себе. Российским офицерам разрешалось приобретать служебное оружие, и я точно такой же купил в свое время, потратив на него почти всю премию за перехват партии контрабандного китайского шелка. Так что хорошо знаком с моделью и даже успел попробовать в деле. К черту японский револьверишко – маузер против него смотрится как броненосец против рыбацкой лодки.
И что интересно, пока возился с огнестрельным оружием, никаких прорывов из подсознания не происходило – я пользовался своей памятью, то есть бывшего штабс-ротмистра Любича, но как только дело дошло до холодного, живо поперли откровения.
– Да ну… – ахнул я, достав из сундука очередной предмет.
И этим предметом оказался… томагавк. Сначала я определил его только как странноватый топорик, но скрытая память живо подсказала настоящее название.
Склоненное вниз лезвие с выдвинутым вперед верхним углом, граненый шип на обухе, как у клевца, обтянутая кожей рукоятка из гикори и даже всякие индейские примочки – перышки, бусинки и бляшки. Даже не представляю, где отец девочек взял его, но мне он сразу пришелся по душе. С шашкой по лесу не потаскаешься, особенно скрытно, а томагавк – в самый раз.
– К тому же… – Я улыбнулся. – Что-то мне подсказывает, что я умею им пользоваться не хуже, чем шашкой.
В сундуке нашлось много всего полезного, но я выбрал себе еще только охотничий нож с роговой рукояткой, после чего решительно закрыл крышку. Пока хватит – будет время, еще посмотрю. Сам сундук с помощью айнов закопал в землю и притрусил место сеном. Вернусь – заберу, а нет – пусть лежит.
Вечером с сестрами почти не общался, лег рано и встал еще затемно. Чмокнул Мадину в лоб, улыбнулся Майе, кратко проинструктировал свой маленький отряд, после чего мы направились на запад.
Глава 5
Айны скользили по лесу как тени, я не отставал, но их на фоне выглядел жутким увальнем, даже несмотря на весь свой таежный опыт. Впрочем, справлялся. К счастью, удобное место для встречи япошек подвернулось почти сразу же: широкий каменистый распадок, по дну которого тек мелкий ручей. Тайто клялся всеми медведями Сахалина, что косоглазые будут проходить именно здесь.
Еще час ушел на рекогносцировку, во время которой сложился план действий. В себе я был полностью уверен и абсолютно не волновался. В своем косматом воинстве тоже не сомневался – айны сохраняли полную невозмутимость. По крайне мере, внешне никакого страха в них не просматривалось.
Но на всякий случай все-таки решил слегка подбодрить бородачей. Рассадил перед собой и презрительно процедил:
– Вы пока никто! Слюнявые щенята! Предки рыдают, глядя на вас. Вы их опозорили своей слабостью…
Тайто оперативно переводил, и с каждым его словом на бородатых мордах все больше проступала искренняя детская обида.
«Ай-ай, какие неженки. Вы еще поплачьте…» – хмыкнул я про себя и продолжил нагнетать:
– Все уже забыли о тех временах, когда айны были великим народом и гоняли пинками косоглазых обезьян. Но я дам вам шанс искупить свою вину. Вы станете великими воинами, у вас будет все: красивые и покорные женщины, богатство и море огненной воды… – Тут я понял, что с «огненной водой» слегка переборщил, но останавливаться не собирался. – Враги будут дрожать, а предки станут улыбаться вам. Идите и убейте косоглазых тварей, вырежьте им сердца, вырвите потроха и сожрите печень! Пролейте море крови! Вы вернете народу айнов славу!!!
К концу речи бородачи едва сдерживали себя. Мирное и слегка флегматичное выражение на добродушных рожах сменилось кровожадной гримасой, а в глазах запылал свирепый огонь.
– Вот так – гораздо лучше, – буркнул я, закончив «проповедь». – Ничего, только злее будете.
Еще раз объяснив диспозицию, сам развел личный состав по местам, а потом выбрал позицию и себе. Ну что… теперь главное, чтобы косоглазые не отправились другим маршрутом, а дальше… дальше посмотрим.
Рассчитывал, что японцы появятся не раньше чем через пару часов, но только залег, как в зарослях папоротника показались фуражки с красными околышами. Впереди топал плюгавый мужичок в кухлянке, позади него, растянувшись на пару десятков метров, колонной по одному шли солдаты. Офицер на небольшой косматой лошадке ехал сбоку строя.
Мушка винтовки прогулялась по солдатам и устроилась у офицера на груди. Но, немного поразмыслив, я прицелился в проводника. До офицера дело еще дойдет. Палец выбрал свободный ход спускового крючка… Приклад легонько толкнул плечо. Стеганул хлесткий негромкий выстрел. Из головы гиляка выплеснулись темные ошметки, а солдат за ним ухватился обеими руками за солнечное сплетение и стал медленно оседать на землю.
Не успел я передернуть затвор, как с правой стороны распадка, из густого подлеска бабахнул жиденький нестройный залп. Честно говоря, меня слегка беспокоила меткость айнов. Нет, из своих фузей, скорее всего, косматые палят на загляденье, так сказать – белку в глаз бьют, но стрелять из незнакомого оружия – это совершенно иное. Но, как очень скоро выяснилось, сомневался зря – умерло ровно шесть японских солдат.
На удивление, японцы быстро пришли в себя – мигом залегли и начали отвечать, безошибочно определив, с какой стороны стреляют. Меня проигнорировали, впрочем, я специально сосредоточил айнов в одном месте, с фланга, и приказал стрелять залпами, чтобы они как раз отвлекли на себя непрошеных гостей. Сам же занял позицию в стороне, во фронт к японцам.
Второй залп бородачей был менее результативным; наглухо завалили всего двух косоглазых, а третий рухнул в траву и, быстро суча ногами, пополз в сторону, за камень. Но и это не вызвало паники.
