– Разрешите обратиться, товарищ генерал-майор! – обратился к Малышеву майор Земченко.
– Обращайтесь. – Голос Малышева не обещал начальнику радиоцентра ничего хорошего.
– Текст радиограммы действительно неполный. Товарищ подполковник устным приказом забрал только ту информацию, что лежала у радиста на столе. Старший лейтенант Солокаридзе для себя переписал – уж больно выражения заковыристые, а это оказалась только часть текстового сообщения. Вот полный текст. – Зинченко протянул Малышеву второй бланк.
– Хорошо, товарищ майор. Реабилитированы. Свободны. – Зинченко как наскипидаренный выскочил из кабинета, но вместо него вошли четыре офицера НКВД.
– Подполковник Рыбчинский! – Голос начальника управления был сух и бесстрастен. – Вы арестованы. За разглашение сведений совершенно секретного характера вы будете преданы суду военного трибунала. Увести. – Двое сотрудников НКВД грубо подхватили ошарашенного происходящим «Комиссара» под руки и почти волоком вытащили его из кабинета.
– Твоя работа? – спокойно спросил Малышев у «Лиса».
– А как иначе я этого дуболома из управления уберу? – с вызовом ответил полковник Лисовский. – Тем более что такой повод подвернулся. Вот и подставил чутка, а Земченко подыграл. Он уже умотался от «Комиссара» отбиваться. Рыбчинский так и лезет во все дыры, а в радиоцентр особенно. Даже в секретную часть постоянно ломится. Как медом ему там намазано.
Вы даже не представляете, как тяжело было уговорить нашего общего друга поделиться некоторой частью выражений из его уникальной коллекции, – усмехаясь, добавил заместитель начальника управления – первая радиограмма «Рейнджера» превзошла все самые смелые его ожидания.
– Расшифровывать будешь долго?
– Минут сорок. Не меньше. Я что, шифровальщик? Пока все цифровые и буквенные значения поменяю, вы успеете «Комиссара» осудить, приговорить, расстрелять, закопать и даже замаскировать место захоронения.
– Тогда работай, а я пока пойду «Комиссара» постращаю. Этого уберем, кого другого пришлют. Позаковыристее. Не дай бог, умный подвернется. Вот тогда намучаемся. Я нашего пламенного ленинца сейчас так шугну, что он радиоцентр стороной обходить будет, но и ты не забудь ему правдоподобную легенду слепить. Пусть порадуется.
* * *
Только через полтора часа полковник Лисовский закончил расшифровывать последнюю строку полученных радиограмм и тут же принялся докладывать результаты расшифровки.
– В результате стечения ряда обстоятельств отряд уничтожил некоторую часть зондеркоманды «Стальной шлем» под командованием оберфюрера СС Людвига Хаузена, куратора проекта «Вечно живой». Хаузен при захвате уничтожен. Его заместитель – оберштурмбаннфюрер СС Готвальд Пооген взят живым и допрошен.
Ваше предположение оказалось ошибочным. Объект к Гансу Каммлеру отношения не имеет. По указанным ниже географическим координатам находится секретная лаборатория под патронажем рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера.
Лаборатория проводит различные эксперименты над людьми всех человеческих рас и возрастных групп. В том числе и над семьями с маленькими детьми. Результаты экспериментов по каналам СС переправляются в Южную Америку.
До августа сорок третьего года маршрут эвакуации пролегал через известные нам аэродромы в Латвии, Дании и Норвегии и предположительные базы подводных лодок в Норвегии и Дании, но теперь он изменен, и самолеты с аэродрома в городе Ополе улетают куда-то на юг. Скорее всего, эти самолеты летают по южному маршруту эвакуации, о котором нам стало известно из показаний штурмбаннфюрера СС Герхарда Бремера.
Наш друг утверждает, что о проекте «Вечно живой» никто, кроме Гиммлера, не знает. Это его личный проект, которым он занимается с тридцать третьего года. Кроме этого, рейхсфюрер СС создает сеть секретных хранилищ в Польше, Чехословакии, Венгрии и Австрии.
Руководит строительствами этих объектов штандартенфюрер СС Карл Вильгельм Зезельманн. До сорок второго года он руководил управленческой группой «С» (строительство) главного административно-хозяйственного управления СС. Затем Зезельманн был понижен в должности, что бывает в структуре СС крайне редко, и переведен руководить простым строительным отделом.
На самом деле, по информации нашего друга, с сорок второго года и по сегодняшний день полковник СС Зезельманн является начальником секретного отдела, подчиненного лично рейхсфюреру СС. При этом этот отдел прикрывается отделом Amt C I-1 (строительство для нужд войск СС). Номинально штаб отдела находится в Берлине, но штандартенфюрер СС Зезельманн постоянно базируется в своей штаб-квартире, находящейся в пригородах Бреслау.
Восемь дней назад штандартенфюрер СС Зезельманн отбыл в инспекторскую поездку по проверке строящихся хранилищ, после чего должен был уехать в Берлин на доклад к рейхсфюреру. В третьей декаде марта он должен вернуться в Бреслау, откуда он руководит строительством вышеупомянутых хранилищ и где ранее постоянно встречался с Хаузеном и Поогеном.
Наш друг собирается посетить Бреслау и встретиться с Зезельманном. Для технического обеспечения встречи он оставил себе группу под командованием «Шатуна».
Наш друг разделил отряд. Группа отвлечения ушла по ложному маршруту, но сам маршрут в радиограммах не указан. Командир группы – старший лейтенант Птицын. Вероятнее всего, за этой частью отряда увяжется группа полевых егерей, усиленная войсковыми соединениями и частями охраны тыла.
После передачи радиограмм группа Птицына постарается прорваться через линию фронта. Дальнейшие сеансы связи с группой не предусмотрены. Выход группы старшего лейтенанта Птицына на связь может означать только то, что радист группы работает под контролем. – Заместитель начальника управления спецопераций замолчал.
По устоявшейся привычке «Лис» не называл вслух никаких настоящих имен и фамилий работающих с ним людей. Даже старшего лейтенанта Птицына в управлении не существовало – это был псевдоним капитана Сахно с позывным «Саха».
Полковник пришел из мира, в котором можно было записать даже шелест крыльев летучей мыши, пролетевшей над головой человека, и рисковать не собирался. Ни у него, ни у генерала Малышева не было стопроцентной уверенности, что кабинет начальника управления не прослушивается.
Некоторую часть прослушивающей аппаратуры, привезенной из своего мира, Малышев передал начальнику охраны Сталина генералу Власику. Где она теперь задействована, ни генерал Малышев, ни полковник Лисовский не знали.
По этой же причине «Лис» намеренно искажал часть той информации, которую произносил вслух. В первую очередь ему очень не нравились непонятные телодвижения «Комиссара», постоянно пытающегося пролезть в секретный отдел, в котором работали «Датви», Степаныч и «Мишики». Опыт его прежней жизни говорил, что это неспроста, поэтому остальная информация была им записана на отдельном листе бумаги, и «Лис» протянул его Александру Ивановичу.
«Радиограммы зашифровывал «Рейнджер». В этом никаких сомнений у меня нет. Первые четыре радиограммы, отправленные капитаном Сахно, пришли открытым текстом в точно оговоренное время.
