— Да, конечно, — закивала молодая женщина, пожалуй, излишне воодушевленно. — Только оставьте, пожалуйста, расписку. Если директор будет спрашивать, мне нужно будет что-то предъявить ему.
Расписку Фелтон ей оставляет с готовностью, после чего разговор со школьным психологом был закончен.
Глава 6
Прозвенел звонок, и Фелтон мгновенно оживился, уж теперь-то намереваясь добраться до одноклассников девочек.
— Сэр, но если… — осторожно попыталась я отговорить шефа болтать со школьниками. Зачем их сейчас будоражить, ведь куда лучше поехать сразу к родственникам?
Мужчина повернулся ко мне и проникновенно посмотрел в глаза.
— Мэллоун, я говорю — вы делаете. Доходчиво объяснил? — поинтересовался он как будто совершенно спокойно, но это спокойствие мне почему-то ни капли не понравилось. Нехорошее он было какое-то.
— Доходчиво. Сэр, — проворчала я, тихо скрипнув зубами.
Вот же мелкий тиран! То «говори», то «не говори». Кто его вообще разберет?!
Шеф не должен был знать, куда идти, однако каким-то чудом неплохо ориентировался в здании и даже нашел нужный класс. Один из двух нужных. Обычно шустрые старшеклассники, на свою беду, в этот раз не поторопились, чтобы выйти в коридор. А теперь, когда высокий худой мужчина встал в дверях, у школьников не осталось ни одного шанса покинуть класс.
На чужака смотрели настороженно и неприязненно, особенно учительница, Мэри Миллер. Она даже сделала пару шагов вперед, как будто готовилась защитить учеников от возможно опасного чужака. В маленьком городке, несмотря на показное дружелюбие и гостеприимство, всегда подозрительно относятся к приезжим, пока те не докажут, что заслуживают симпатии и доверия. Леонард Фелтон всю жизнь провел в большом городе и наверняка не в курсе условностей, которые правят всем в провинциальном городке. Однако суть проблемы шеф все-таки уловил и достал свое полицейское удостоверение, чтобы убедить в своих добрых намерениях.
Я высунулась из-за его плеча и махнула Мэри рукой. Она частенько заглядывала в участок с ланчем для своего парня. Мартин, редкостный растяпа, постоянно забывал еду, и Мэри Миллер приходилось приносить ему что-то. Правда, мне не казалось, что для нее это такой уж большой труд.
Ни полицейский значок, ни мое присутствие не успокоили учеников и учителя: за последние дни жители Кроули привыкли к мысли, что появление стражей закона говорит о проблемах. Больших проблемах.
— Добрый день, я детектив Фелтон, мне хотелось бы переговорить с теми, кто общался с Маргарет Рид.
Произнеся это, шеф обводил долгим взглядом всех присутствующих, очевидно ожидая, что кто-то из подростков вызовется. Однако ни один из них не произнес ни слова и даже не шевельнулся. Говорить с посторонним — с полицейским — детки не желали.
«Ну, что теперь будешь делать, всезнающий сэр?» — про себя потешалась я над незадачливостью Фелтона.
Я не собиралась ему помогать. Только не ему. Пусть сам вертится, раз такой всезнающий и всесильный, а уж с этими подростками повертеться придется изрядно.
Мужчина против моих ожиданий не смутился и не растерялся.
— Прошу прощения, мисс… — смотрит шеф в упор на молодую учительницу.
Та слегка растерялась, но представилась.
— Мэри Миллер, детектив, — произнесла Мэри. Ее голос звучал чуть тише, чем обычно.
На лице Фелтона на секунду проступила сухая, совершенно безэмоциональная улыбка, которую я уже успела всей душой возненавидеть.
— Мисс Миллер, мне придется попросить вас поприсутствовать здесь, пока я буду опрашивать учеников о Маргарет Рид, — спокойно и размеренно произнес Леонард Фелтон. — Всех учеников.
И, честное слово, это не было какой-то глупой шуткой: шеф, похоже, действительно вознамерился ради дела ли, из мести ли поговорить с каждым из одноклассников убитой Мэгги Рид прямо сейчас. А сейчас началась большая перемена…
— Но… Как же учеба? — опешила Мэри Миллер, осознав, что с приездом полиции учебный процесс покатился в ад.
Фелтон бросил на нее взгляд, преисполненный праведного гнева и жажды справедливости. Этакий поборник закона в ореоле славы.
— Мисс Миллер, учеба, разумеется, чрезвычайно важна для детей, но были убиты две девочки, и долг всего общества объединиться и схватить мерзавца, который лишил их жизни, — воодушевленно, даже с легким пафосом изрек мой начальник.
Это было совершенно не в его манере, которую я за пару дней совместной работы уже успела изучить. Фелтон просто манипулировал и давил на возможных свидетелей.
«Детки» сообразили, что большая перемена им не грозит, и возроптали. Если начнут возмущаться, ничего толкового от них тоже не добиться. Подростки даже в хорошем настроении невыносимы.
— Эй, почему мы должны тут торчать? — возмутился смуглый парнишка с последнего ряда. — Все знают, что с Мэг общались Ким, Джош, Фил и Кассандра! Пусть они и отдуваются.
Остальные согласно загалдели и даже принялись указывать на вышеуказанную четверку, чтобы Фелтон уж точно не перепутал и сцапал, кого нужно.
«А уж не этого ли он и добивался своим натиском?» — задалась вопросом я.
Улыбка шефа должна была выглядеть торжествующей, но почему-то не выглядела. Вероятно, победу над толпой подростков мужчина посчитал таким себе достижением.
— Замечательно, — с вялым удовлетворением кивнул Фелтон. — Мисс Миллер, Ким, Джош, Фил и Кассандра остаются, все остальные свободны.
Вышеозначенная четверка глядела на уходящих одноклассников с ненавистью, как на настоящих предателей, но судьба в лице Леонарда Фелтона была совершенно неумолима. Спастись от него было невозможно.
— Но, сэр, мы же совершенно ничего не знаем! — воскликнула одна из двух девушек.
Так себе отговорка, которая, разумеется, не действует на Фелтона, само воплощение неумолимости.
— Вот сейчас мы и выясним, что именно вы не знаете, — пожал плечами начальник и кивком велел четверке устроиться на первом ряду.
«Детки» подчинились как зачарованные.
В этот момент мне показалось, что приезжий выскочка куда больше напоминал знаменитого актера на театральных подмостках, а не полицейского. Фелтон очень грамотно и последовательно выстраивал сцену для пятерых зрителей. Или все-таки шестерых.
Не было уверенности, кем я выгляжу в глазах Леонарда Фелтона, статистом или зрительницей.
Один из ученических стульев мужчина вытащил вперед, чтобы устроиться прямо перед четырьмя юными зрителями и оседлал его задом наперед. Достаточно либеральная манера, которую сложно ожидать от выходца из высшего света.
— Итак, молодые люди, теперь мне бы хотелось услышать все о вашей подруге Маргарет Рид. Абсолютно все. Каждую мелочь.
