— Ты параноик, — посредник смотрел на лист бумаги с записанным номером сектора, порядком выхода на связь и датой.
— Какая грубая лесть, — усмехнулся Эйнар.
— Как мне сообщить тебе о принятии решения? — мужчина сложил записку и выжидающе посмотрел на рейдера.
— Никак, — пожал плечами тот. — Я жду в указанном секторе в указанное время. Порядок выхода на связь обозначен. Невыход на связь считаю отказом от сделки.
Собеседник снял очки в тонкой дорогой оправе и потер переносицу:
— Круто заворачиваешь. Те, кого пришлют, могут быть недовольны местом.
— Вряд ли. Ты этот сектор знаешь?
— Нет, — покачал головой мужчина. — Я в нейтралке не работаю. Всего лишь свожу нужных людей, помогаю им находить друг друга и делать дела к обоюдной выгоде.
— В него только удобных входов полтора десятка, — пояснил Эйнар. — А если в меру неудобные считать, то два-три. И передай, что играть по правилам я и на нейтралке умею не хуже, чем в городе. Так что не обмани и не обманут будешь.
— Передам, — серьезно кивнул собеседник. — Итак, в этот день, — палец с ухоженным ногтем постучал по дате, написанной на бумаге, — ты ждешь в этом секторе, когда с тобой выйдут на связь. Дальше договариваетесь уже лично и встречаетесь без моего посредничества. После ты предъявляешь образец, даёшь возможность его проверить, а там уже договариваетесь или об эквивалентном обмене, или о следующей встрече.
— Именно так, — Эйнар скомкал записку и положил в пепельницу.
Собеседник достал из кармана строгого пиджака зажигалку и с легким щелчком откинул с неё крышку. Синее пламя с шипением вспыхнуло, бумага в пепельнице загорелась, быстро превращаясь в комок чёрного пепла.
— Приятно было иметь с тобой дело, — спокойно сказал мужчина в элегантном костюме и дорогих очках. — Непросто, но приятно. Может, хотя бы намекнёшь, кого представляешь?
— Считайте пока, что себя, — ответил Эйнар.
В ответ на это собеседник только уважительно кивнул.
* * *
Войдя в комнату Мэрилин, Су Мин сразу поняла, что сестре по-настоящему плохо. Очень плохо. По помещению витал запах дорогих сигарет, а глухие шторы на окнах оказались опущены, из-за чего в комнате повис депрессивный полумрак. Сама Мэрилин сидела в кресле и задумчиво смотрела в пустоту. Пепельница рядом с ней была полна окурков. Если бы не хорошая сплит-система, втягивавшая никотиновый смог, гостья не разглядела бы сестру за плотной завесой дыма.
— Онни… — Су Мин тихо прикрыла дверь и, подойдя к Мэрилин, опустилась на пол перед ней. — Я уже знаю, что вышло с Рексом. Хочешь, убью его для тебя?
Та ничего не ответила, только задумчиво отправила в пепельницу очередную истлевшую до фильтра сигарету. Достала из пачки новую, щёлкнула зажигалкой, прикурила.
— Я вот всё думаю, — невпопад спросила Мэрилин, выпуская к потолку струйку дыма. — Поумнею когда-нибудь или нет? Но, похоже, блондинкам интеллект не светит по определению.
Су Мин слабо улыбнулась:
— Ты куришь. Это плохо. Но ты всё-таки шутишь. И это, наверное, хорошо?
Мэрилин дёрнула плечами:
— Изначально я хотела хлопнуть стакан вискаря и пьяно поплакать. Но мне показалось, это будет чересчур мелодраматично.
Сестра положила голову ей на колени:
— Поплачь. И прости, что не защитила.
На затылок Су Мин легла тёплая ладонь:
— Маленькая… У нас ведь всё хорошо, правда?
— Нет, — ответила собеседница, устремляя застывший взгляд в пустоту. — Тебе больно. Это плохо.
Послышался полный грустной иронии смешок:
— Тем не менее, это не повод сидеть здесь со мной и предаваться ипохондрии.
— Буду сидеть, — упрямо сказала Су Мин, не отрывая головы от колен сестры.
Тонкие пальцы разбирали на пряди гладкие длинные волосы, Су Мин прикрыла глаза. Мэрилин сделала очередную глубокую затяжку и произнесла с раздражением:
— Вот ведь урод. Сколько лет не курила.
Сестра чуть подняла голову, посмотрела снизу вверх и повторила:
— Давай убью его для тебя. А рядом высыплю окурки из пепельницы.
Мэрилин фыркнула и снова затянулась сигаретой, скрываясь от испытующего взора тёмных глаз за завесой сизого дыма.
— Онни, возможно… — Су Мин чуть замешкалась, подбирая слова, — возможно, если уж не хочешь его убирать, то зря рубишь сплеча? Если тебе с ним хорошо, может… просто закрыть глаза на то, кто он и откуда?
Было видно, эти слова дались ей не без усилия.
— Вот ведь сама не веришь в то, что говоришь … — грустно ответила сестра.
— Но ведь ты не хочешь его смерти, — снова оторвала голову от её колен Су Мин. — Да, все корпы — опасные твари, но с ними вполне можно ладить, находить общий язык и даже получать дивиденды от сотрудничества.
— Не нужны мне его дивиденды, — отрезала Мэрилин, сминая окурок в пепельнице. — Его дивиденды я от любого, кто не импотент, получу. А спать с мужиком, зная, что он в любой момент по приказу кого-то, кого ты никогда не видела и не увидишь, может тебя кинуть… Нет. В случае с корпами подстава — всего лишь вопрос времени.
— Чш-ш-ш… — Су Мин легонько стиснула руку сестры. — Я его не защищаю и не пытаюсь вас помирить. Только хочу, чтобы ты снова стала счастливой. Как вчера, позавчера и ещё сегодня утром. Я никогда не видела тебя такой светящейся. Но, если вернуть всё назад невозможно, я бы просто хотела, чтобы тебе стало хоть чуть легче, не так плохо, как сейчас.
Мягкая ладонь легла Су Мин на плечо:
— Хватит на полу сидеть, идём на мягкое, — Мэрилин поднялась, протягивая руку сестре.
Они устроились на кровати, как устраивались в сотне мест сотни раз в жизни, когда было плохо, когда проблемы казались неразрешимыми, а опасности фатальными. Мэрилин обнимала Су Мин, уткнувшись подбородком ей в затылок.
— Совсем забыла, — вдруг хлопнула себя по лбу Су Мин. — Я ведь не с пустыми руками.
Она высвободилась из объятий и под вопросительным взглядом сестры вытащила из-под футболки нечто в красивой дорогой обёртке.
— Шоколад? — искренне удивилась Мэрилин, а присмотревшись, уточнила: — Натуральный?!
Су Мин искренне рассмеялась.
— Ага, — она вскрыла термо-обертку и разломила увесистую плитку на две равные части. — У сотрудничества с «Виндзором» есть и такие приятные бонусы. А откажешься есть или продолжишь грустить, буду силком скармливать по кусочку.
Мэрилин легко отобрала свою половинку.
— Не откажусь, даже не надейся. Еще и вторую отберу и одна всё съем, — с этими словами она стиснула сестру в объятиях. Та жалобно пискнула, а потом тесно-тесно прижалась в ответ:
