* * *
С Диком они посидели очень душевно, Рекс искренне сожалел, что их сотрудничество завершилось, мужик он был отличный. Место для проставы, кстати, выбрал хорошее, без излишнего пафоса, однако статусное, с отличной кухней и напитками. А в ходе беседы мельком порассказал новоявленному рейдеру немало полезного, Рекс даже забыл, что спать хотел. Несколько часов пролетели незаметно, но, наконец, куратор встал из-за стола, крепко пожал своему, теперь уже бывшему, подопечному руку и сказал:
— Пусть у тебя, парень, продолжение карьеры будет достойно начала.
С этими словами Дик ушел, а официантка принесла счет. Рекс бросил взгляд на итоговую цифру. Полстипендии. Раньше такая сумма пробила бы изрядную брешь в его курсантском бюджете, а сейчас… Сильно же изменилось его благосостояние за несколько суток!
Разве мог он еще на прошлой неделе подумать, что через каких-то жалких семь дней будет иметь на счету двадцать штук только легальных, «белых», денег. Это не считая черной налички, о которой никто даже не заикнулся. Можно, наконец, вытащить мать из рабочего района и заставить уйти с фабрики. Теперь он без труда снимет ей уютную квартиру где-нибудь в зеленой части плекса, поближе к себе. Будут куда-то вместе выходить. Она ведь, кроме тяжелой нужды, ничего в жизни не видела.
Рекс потянулся к гражданскому комму, который забрал из ячейки хранения рейдерского корпуса. До сих пор аккум в него не вставил, а руки так и чесались! С мамой очень хотелось поговорить, но у нее еще не закончилась смена, поэтому пока можно просто отправить сообщение и… В этот момент пальцы нащупали в кармане, помимо коммуникатора и отсоединенного от него аккумулятора, какой-то мелкий незнакомый предмет.
С удивлением Рекс достал и положил на стол не принадлежащий ему, и неизвестно откуда взявшийся в кармане инфочип, маркированный маленьким значком: жирным восклицательным знаком и единицей рядом — «смотреть только в устройствах первого класса секретности и выше».
Совершенно потрясенный Рекс застыл, глядя на незнакомый предмет. Кто и когда подбросил? А главное: зачем? Он внимательно осмотрел комм и аккум. Ну, тут порядок — его, не подменены, да и следов постороннего вмешательства нет. Хм.
Ладно, мать все одно на смене, а рейдерский комплекс — это не первый класс секретности. Это уже вне классов. Хай-энд. Рекс заказал еще кофе и вставил чип в гнездо удлинителя.
* * *
Уютная открытая ложа бенуара справа от огромной сцены была пуста. Из десяти кресел свободными оказались все десять. Эледа, наконец-то, вошедшая внутрь по знаку телохранителей, с недоумением огляделась.
— Ты выкупил всю ложу? — спросила она, с восторгом глядя на Герарда.
— Не хотел, чтобы нам мешали, — ответил он, помогая спутнице усесться. — Кроме того, истинную драгоценность не демонстрируют в ворохе безделушек.
Эледа зарделась от такого комплимента, чуточку смутилась и стиснула руку Герарда в знак благодарности, после чего достала из клатча изящные театральные очки-информеры. Привычным движением разложила их, но не надела, а задумчиво покрутила в руках.
— Мне почему-то вспомнился первый выход на спектакль.
— Понимаю. Это очень большое и яркое событие в жизни каждого человека. На какой постановке ты тогда была?
— «Нотр-Дам», — с улыбкой ответила Эледа.
— Отличная опера. На нее и сейчас сложно купить билеты.
— Знаешь, а я почти не помню саму постановку, — мисс Ховерс, наконец, надела очки и несколько раз моргнула, запуская программы визора. — Мне едва исполнилось десять, я не вполне поняла происходящее на сцене, кроме того, что это было очень красиво, торжественно и громко.
Герард, доставший свой информер из внутреннего кармана пиджака, рассмеялся:
— Вот как? С чем же тогда связаны воспоминания?
— Не поверишь, но с первой светской беседой. Перед выходом мама и гувернантка, конечно, объяснили мне, что такое театр и как там себя вести, но я всё равно очень волновалась. Меня тогда нарядили в шуршащее платье и кружевное болеро, впервые позволили обуть туфельки на невысоком каблучке, сделали укладку и даже маникюр. Я казалась себе очень взрослой, пока не пришла в ложу. Кстати, вон она, — мисс Ховерс указала глазами на противоположную ложу, и Герард заинтересованно проследил за ее взглядом. — В общем, я такая восхитительная и взрослая, так себе нравилась, и вдруг в ложе оказались еще три дамы, одна красивее другой. Драгоценности, меха, обходительные спутники, охрана. Конечно, я среди них снова стала всего лишь ребенком, которого привела мама.
— И сразу поникла? — угадал Герард.
— Не совсем, но растерялась еще сильнее. К тому же маму отвлек комм и она, пользуясь тем, что еще не дали третий звонок, быстро решала какую-то проблему, а я крутила в руках театральные очки и не понимала, что с ними делать. Спросить было очень неловко, даже стыдно — я ведь пыталась казаться взрослой.
Ее собеседник улыбался:
— И как же ты вышла из ситуации?
—В соседнем кресле сидел незнакомый джентльмен. Он был один, без спутницы и, видимо, понял, что я испытываю серьезные трудности, если не сказать панику. Поэтому очень деликатно спросил, может ли чем-то помочь такой прекрасной юной леди. Я, конечно, с достоинством ответила, что никак не могу разобраться с настройками, и если его не затруднит… В общем, как учили на уроках этикета. Он крайне любезно всё мне объяснил, а заодно рассказал, что полсотни арий в мюзикле, на который я пришла, будут о любви, и даже назвал самую красивую, чтобы я ее не пропустила. В общем, мы мило проболтали до третьего звонка. Я не донимала мать — оттачивала светские навыки. А мой сосед… не знаю, наверное, я его забавляла. Однако он вел себя обходительно и разговаривал со мной, как со взрослой. Мне это очень польстило, ведь получилось, что я, как и присутствующие дамы, тоже будто пришла со спутником. Потому запомнилось.
Герард с улыбкой уточнил:
— А во время антракта он, наверное, ухаживал за тобой в аванложе?
Эледа рассмеялась:
— Как ты угадал? Он действительно принес мне лимонад и пирожное, расспросил о впечатлениях от первого акта.
— И ты на это честно сказала, что всё красиво, но очень громко, а многие слова в ариях неразборчивы.
Собеседница с удивлением на него посмотрела:
— Да… откуда ты знаешь?
В этот самый момент над залом разнесся третий последний звонок, и свет стал тусклым.
— Эледа, — негромко сказал в установившейся тишине Герард, — просто тем джентльменом был я…
Мисс Ховерс потрясенно посмотрела на собеседника, а он, в который уже раз за этот вечер, с легкой полуулыбкой поцеловал кончики ее затянутых в перчатку пальцев.
* * *
Дейв с удовлетворением осмотрелся. Кровь была повсюду. Никогда еще он не чувствовал себя так хорошо. Так спокойно и уверенно. После каждого раза становилось всё лучше и лучше. А уж сегодня, когда впервые удалось действовать очень неспешно…
