Том самом, что привык скрываться среди обычных людей. Кто же узнает нечистого, если внешне он выглядит совершенно по-человечески? Но единственное, от чего никогда не мог избавиться чёрт – так это от рогов на лбу и врождённой кривизны ног с раздвоенными копытами. Многие считали его чисто осетинским или вайнахским бесом, но думается, что в этом ушлом типе была примесь и дагестанской, и аварской, и карачаевской крови. А судя по профилю, там ещё горские евреи из-под Дербента отметились. И уж как вся эта гремучая смесь европейских рифм, творимых под местечковую лезгинку, отразилась на его деятельном характере, судите сами…
– Раз нельзя джигита съесть, с кем тогда имею честь? – В этот момент перед господином Кочесоковым стояла уже маленькая кривоногая девочка с хитрым ленинским прищуром.
– Говори, зачем пришёл! – Из бабушкиных сказок молодой черкес чётко помнил, что у Хайрага нельзя идти на поводу и отвечать в его манере. Если нечистый толкает вас на поэтический баттл, не давайте ему ни шанса! Чёрт запутает, заморочит, заиграет – и опомниться не успеешь, как уже будешь послушно повторять всё, что он скажет.
– Я послан к вам другом, шайтаном Ахметом. Он хочет вас видеть за час до обеда солнца. Тебя, Заурбек, величавый и сильный, ну и кунака, что зовётся…
– Барлога. – Даже первокурсника было непросто поймать в такую уж детсадовскую ловушку с рифмами. – Нам тоже есть о чём с ним поговорить. Где встречаемся?
– Ты помнишь то место, где в Мёртвом ауле вы с другом ходили под шашки и пули? – томным мурлыкающим голосом спросила рогатая чёрная кошка. – Спрошу я тебя, но не медли с ответом: а в ваших краях есть певцы и поэты? И ради знакомства, в полуночной мгле, хотя бы две строчки напой тихо мне!
– Рифма хромает! Впрочем, я слыхивал и похуже. Моргенштерна, к примеру… Хотя там не только с рифмой, там больше с татуированной головой проблемы…
– Значит, не хочешь по-хорошему? – Кошка зевнула во всю пасть, одновременно превращаясь в здоровенную собаку смоляной масти, ростом с шестилетнего бычка. – Тогда скажу просто: у тебя в стволе одна пуля, и та свинцовая. Меня можно остановить только пулей, выточенной из соли! Но до того как ты успеешь прицелиться, я вырву твой кадык зубками.
– А-а… Ахметка разве не ждёт завтра нас с Васей на встречу?
– Ждёт, дорогой! – Заур и глазом не успел моргнуть, как чёрный пёс уже возвышался над ним, став нос к носу. Его смрадное дыхание обжигало, а в глазах горело оранжевое пламя ада. – Ждёт, но с одним всегда проще договориться, чем с двумя. Однако…
Студент-владикавказец сдержанно икнул. Больше всего сейчас он боялся поднять шум. Если услышат казаки, то рванутся на выручку, и тогда драки с чёртом не избежать. А кто пострадает первым? Естественно, тот, кто ближе.
– Поговорим, как два джигита? – предложил Хайраг, принимая образ стройного красавца-мужчины в длиннополой приталенной черкеске и чёрной папахе из шкуры козы. – Слюшай, ай! Давай в тры загадка играть? Ты у минэ выиграл, я тибэ падарка дал, кунаком назвал, э?! Я у тибэ выиграл – харчо, шашлык-машлык, долма, кутаб, оджазхури из тибэ сделаю! Да?
– Давай.
– Правильна гавари, как джигит! – зарычал чёрт, оскалив неестественно белые зубы.
– Вах, не ори на миня, зарэжу! – постучав кулаком в грудь, опомнился господин Кочесоков. – Играт давай! Загадка свои давай! Я тибэ в рог все отгадка дам!
– В иё руках всыгда типло, в иё глазах всыгда светло. Всыгда прастит, всыгда паймёт, ни в чём тибэ не упрыкнёт. И ти спеши иё обняъ, она зовётся словом…?
– Мама.
– Ну, э-э, нэ савсэм так, пачти, но…
– Мама эта! – упёрся молодой человек. – Папай кылянусъ!
– Второй загадка, – прищурясь, кивнул Хайраг. – Иго вэршины високи! Иго пищеры глубаки! И он багаче ста царей, сильнее ста богатырей! Его снэга – услада глаз, и гор его зовут…?
– Кавказский горний хрэбет.
– Э-э, ну ты адным словом скажи!
– Адным нильзя. Никак! Ни наукаёмко будет, панимаишъ?!
– Панимаю, панимаю, – скрипнул зубами коварный чёрт, без предупреждения выбрасывая третью загадку: – Она с ражденья у джигита, и суть её из стали свита. На том и этам свете, верьте, её патеря хужи смерти! Она в душэ и сердцэ есть, ей имя…?
Вот тут Заурбек реально притормозил. То есть он, разумеется, знал ответ, да тут и догадаться несложно, но произнести слово «честь» вслух было не возможно никак. Одно попадание в рифму – и всё, Хайраг уже в предвкушении сучит кривыми волосатыми ножищами, и вырваться из его хватки после того, как сам согласился на игру будет, нереально.
– Атвэт давай, да?
– Адын минут…
– Э-э, атвэт давай!
– Харашо-о… – Первокурсник закатил глаза, пытаясь максимально точно вспомнить формулировки из учебника. – Эта достойный уважений и гордости моральный качества настоящего джигита! То есть атносителный понятий, как духовный достоинства чилавэка, в призма апридилённый културный и сациалный традиций его народа, да!
– Э-э?! – теперь уже неслабо затупил и сам кавказский чёрт. – Ты минэ савэм запутал, адным словам сказать не можишь?!
– Магу! Но ни хачу! Ти миня и так понял.
– Ни понял!
– Ну дык, то уже твои проблемы, кривоногий, – спокойно раздалось из кустов, и три ружейных ствола взяли рогатого на прицел. – Заряжено-то крупнокалиберной солью, как ты любишь. От тока дёрнись, доставь нам радость!
Владикавказец наконец-то смог выдохнуть. Он и без того тянул время, как мог, в надежде уболтать, обмануть, провести противника, не подставляя друзей. Однако именно их огневая поддержка в конце концов решила исход дела.
– Казаки, да? И русский офицер с ними? – криво улыбнулся Хайраг, мигом переходя на нормальный язык. – Не надо стрелять, мы же играли! Шутка-а!
Он вдруг резко рухнул на землю, и в ту же минуту чёрная змея, извиваясь между камней, исчезла в темноте. На полянку вышли дед Ерошка, Вася Барлога и Татьяна Бескровная.
– А что ж, справился наш татарин-то?
Заур хотел привычно напомнить, что он черкес, но потом махнул рукой и от души улыбнулся всем:
– Спасибо, вы очень вовремя. Я его практически уделал…
После чего отчаянный и очень начитанный герой Владикавказа просто поплыл, осев прямо на землю и выпустив ружьё из рук. Когда Василий подхватил его, он уже крепко спал.
– Пораненный?
– Нет, – удивлённо ответил подпоручик, придерживая младшего товарища. – Спит. На серьёзных щах, ей-богу, спит и всё.
– Тащите-ка его на постелю, – скомандовал старый казак. – Я ужо на часах постою.
Татьяна, не задавая лишних вопросов, подхватила Заура за ноги, Барлога приподнял за плечи, и вот так в четыре руки спящий кунак был доставлен на спальное место и заботливо укрыт буркой.
