Действительно, съезд собрался в нервозной обстановке, когда Форд и Рейган имели примерно равное число сторонников. Считалось, правда, что за Фордом следует чуть большее число делегатов, но сторонники Рейгана утверждали, что некоторые из тех, кто вроде бы поддерживал Форда, все еще колебались.
Оба соперника приехали в Канзас-Сити заблаговременно, чтобы «встречать» прибывающих делегатов и попытаться обеспечить себе их поддержку. Рейгана особенно энергично поддерживала группа делегатов из Техаса, которые называли себя «рейдерами Рейгана» и считали политику Форда, особенно в области международных отношений, неоправданно мягкой.
В качестве основных уступок Советскому Союзу назывались, во-первых, подписание заключительного акта международного совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (в нем помимо европейских стран участвовали США и Канада), исходившего из принципа мирного сосуществования двух систем и нерушимости границ в Европе, сложившихся после Второй мировой войны (последнее воспринималось как согласие на господство СССР в Восточной Европе на вечные времена), во-вторых, отказ США прийти на помощь Южному Вьетнаму в связи с оккупацией его территории войсками северного, коммунистического Вьетнама (делегаты даже называли это предательством), что привело к захвату Сайгона войсками с Севера в апреле 1975 года и объединению Вьетнама под властью коммунистов.
Во время своей кампании Рейган неоднократно утверждал, что в области внешней политики Форд проявляет неслыханную слабость, соглашается на военное превосходство СССР и даже якобы председательствует при уходе Соединенных Штатов на второй план.
В свою очередь Форд в полной мере использовал свой президентский авторитет и власть для того, чтобы привлечь колеблющихся делегатов на свою сторону. Использованы были даже экскурсии делегатов на борт президентского самолета, фигурировавшего под номером один военно-воздушных сил США. Немалую роль сыграл руководитель аппарата Белого дома Дик Чейни, убеждавший делегатов, что Рейган — лишь второе издание Голдуотера, что он неминуемо проиграет выборы демократам, если будет выдвинут.
Сторонники Рейгана в свою очередь выступали с угрозами, что, в случае отказа выдвинуть их ставленника, в партии может произойти раскол и возникнет новая крупная партия консервативного толка. Влиятельная газета «Чикаго трибюн» писала во время съезда: «Консерваторы стремятся к созданию новой партии, которая будет образована, если Рейган проиграет»
[248].
Это, однако, были лишь фиктивные угрозы. Никаких намерений уходить из Республиканской партии у Рейгана не было. Он действительно продолжал оставаться на правом крыле партии, но стремился сохранить ее единство, понимая, что образование новой политической организации почти неизбежно приведет к тому, что он окажется маргиналом и вообще сойдет с арены общественного соперничества.
Тем временем на съезде разыгрывались открытые и закулисные баталии, в значительной степени связанные с проблемой вице-президентства. Сама по себе должность вице-президента была, согласно американскому законодательству и традициям, маловлиятельной: он председательствовал в сенате (но имел право голосовать только в том случае, если возникала такая ситуация, что от его голоса зависело принятие решения). В остальном он являлся просто помощником президента, выполнявшим его поручения.
Однако роль вице-президента становилась совершенно иной в случае возникновения чрезвычайного положения: если президент умирал, досрочно уходил в отставку или оказывался по тем или иным причинам неспособным выполнять свои обязанности. А в предыдущие двадцать с лишним лет такая ситуация возникала неоднократно: в 1945 году, когда внезапно умер Ф. Рузвельт и высший пост занял вице-президент Г. Трумэн; во время президентства Д. Эйзенхауэра, когда Р. Никсон дважды замещал президента во время его тяжелой болезни; когда погиб Дж. Кеннеди; наконец, когда сам Никсон ушел в отставку под угрозой импичмента и президентом стал Дж. Форд.
Так как Форд уже определил своего спутника по выборам, но официально об этом не объявлял, Рейган решил разыграть карту, которую считал козырной. Он объявил, что в случае выдвижения на президентский пост изберет в качестве кандидата в вице-президенты сенатора от Пенсильвании Ричарда Швейкера, который считался либералом (напомним, что во время первичных выборов почти все пенсильванские республиканцы голосовали против Рейгана). К тому же у Швейкера были прочные связи с профсоюзами квалифицированных рабочих, и Рейган рассчитывал на этом сыграть. Этот жест привлек на сторону Рейгана часть партийных центристов, но в то же время вызвал гнев крайних консерваторов. Сенатор Джесси Хелмс, который перед этим поддерживал Рейгана, даже призвал отказаться от его кандидатуры и предложил в качестве номинанта другого сенатора — представителя Нью-Йорка Джеймса Бакли.
Продолжая попытку обыграть Форда при почти равном числе поддерживавших их делегатов, Рейган по подсказке советников потребовал, чтобы Форд объявил наконец своего кандидата в вице-президенты, полагая, что официальное выдвижение Р. Доула внесет растерянность в стан противников, ибо последний, будучи весьма авторитетным политическим деятелем, по ряду вопросов был близок к правому партийному крылу.
Форд ответил обвинениями в адрес Рейгана, назвав его попытки изменить партийное правило, согласно которому фамилия кандидата в вице-президенты называется после выдвижения главного претендента, «кампанией нищенствующих»
[249].
Этот взаимный обмен нападками продолжался вплоть до момента голосования 18 августа, в результате которого Форд победил в первом же туре, лишь незначительно опередив Рейгана. За действовавшего президента было подано 1187 голосов (52,5 процента), за Рейгана — 1070 (47,4 процента). Один делегат голосовал за случайного кандидата
[250].
Хотя Форд победил незначительным большинством голосов, это была бесспорная победа, с которой Рейган не мог не считаться. Что ему оставалось делать? Он избрал совершенно беспроигрышную линию — произнес якобы импровизированную речь (она была написана заранее, в предчувствии отрицательного результата голосования, и накануне Рональд репетировал ее).
Речь, с которой он выступил сразу после того, как Форд объявил, что он с благодарностью принимает номинацию, действительно была эмоциональной и производила впечатление искренности. Тут уж ничего не поделаешь: даже тогда, когда профессиональный актер говорит искренние слова, невольно создается впечатление игры. В любом случае все сказанное Рейганом свидетельствовало, что за последние годы и особенно за последние месяцы он многому научился.
Существует мнение, что до самого момента голосования Рейган надеялся, что выберут именно его. Он готовился к такому событию и со своими помощниками написал эмоциональную речь на этот торжественный случай. Теперь же, когда был выдвинут соперник, Рональд, по оценке ряда делегатов съезда, превратил ее в слова поддержки другого кандидата, точнее, даже не его самого, а утвержденной съездом предвыборной платформы
[251]. Представляется, однако, что такой поворот не был возможен, что Рональд заранее подготовил два варианта речи — победный и с признанием поражения.
