А потом услышала щелчок, почувствовала свободу и облегченно выдохнула, шагнув из комнаты в коридор.
— Потому что они боятся летать, — услышала за спиной пояснение лучшего друга.
И тут же последовало чуть насмешливое, на такое теплое и нежное обещание, что у меня между лопатками как перышком защекотало:
— А ты взлетишь, страусеныш! Я в тебя верю!
И мне даже показалось, что я прям сейчас, вот уже прям сейчас и взлетаю!
— Осторожней! — Никита вовремя меня подхватил, а то я как-то поскользнулась. — У нас с тобой и так препятствий хватает. Не хватало нам еще придумывать, что делать с твоим переломом ноги.
— А что тут делать? Мне бы, наверное, разрешили только лежать! — немного подумала, уловила запах любимых отбивных и поспешно добавила: — И есть!
— То-то и оно, — оставив меня на пару секунд, Никита вернулся в комнату, обулся, а вернувшись, вновь взяв меня за руку. — Лежать и есть…Это скучно. У меня на тебя более грандиозные планы.
— Стесняюсь спросить, это те, что остались в комнате?
— А ты не стесняйся, — отбился от моей язвительной реплики Никита. — Ты привыкай. — Я!..
— Тихо! — подув мне в лицо, он меня ошарашил, а стоило прийти в себя, уговорил чуть-чуть помолчать: — Ступеньки. Будь осторожной и внимательной, не отвлекайся на споры со мной. Ты ведь секунду назад едва не упала на ровном месте!
— Ну а теперь-то можно поспорить? — спросила я, когда мы спустились.
— Пожалуйста, — он отпустил меня и милостиво развел руками в приглашающем жесте. — Если ты не голодна, у меня масса свободного времени!
— Ладно уж, — отмахнулась я.
— Верное решение, — вновь взяв меня за руку и ведя к столовой, похвалил Никита. — Тем более что мы оба все знаем.
Конечно, я не стала ему отвечать. Во-первых, потому что хотела есть, и только теперь, когда мы приближались к столовой, понимала, насколько сильно! А во- вторых, потому что… ну да, здесь Никита, конечно, прав, и он, и я понимали, что один раз для тех, кто избегал близости целых тринадцать лет — это мало. Да что там? Это ничтожно мало! Это вообще ни о чем!
— Хм, — Никита остановился в паре шагов от столовой, уже слышались веселые голоса, пахло не просто вкусно, а одуряюще. — Одна медаль за твои мысли! Нет… — присмотрелся ко мне и тут же повысил ставку. — Даю сразу пять! f65aad
— Неа, — легко отказалась я.
— Пятнадцать! — прозвучала новая ставка.
— Ты что. купил целый ящик?
— Я мудрый. Предусмотрительный. И не жадный. Двадцать. Но сначала признание.
— А еще недоверчивый! — фыркнула я и, к огромного удивлению мужчины, вновь повторила отказ, но уже с объяснением. — Береги свои награды — может, я их еще отработаю. А пока я хочу мясо, мясо и ничего, кроме мяса.
— Ну ладно, если ты отработаешь…
Его голос прозвучал несколько хрипло, взгляд был более чем говорящим, но после того склада презервативов, что дожидался нас в комнате и того набора, что в данный момент собирался где-то на складе для срочной доставки, мне уже ничего не было страшно.
И я думала, что, в принципе, сегодня меня больше ничем и не удивить. Но едва шагнув в столовую, поняла, что ошиблась. Очень сильно ошиблась. Я даже снова чуть не упала на ровном месте от того, что увидела…
Глава № 34
Меня удивило не присутствие Ольги. Нет, конечно, визит бывшей девушки Никиты — это не то, что делает утро добрым. И меньше всего я ожидала увидеть ее за столом, да еще после заманчивого и такого домашнего приглашения от Инги Викторовны: «Скучаем и надеемся на взаимность».
Молодой человек, сидевший рядом с ней, показался смутно знакомым, кажется, один из вчерашних гостей, но и по нему я только мазнула взглядом. Меня даже вид знакомой бутылки возле Ивана Петровича заставил лишь нервно вздрогнуть.
А вот Филипп меня поразил!
Никогда не видела его в чем-то, помимо светлого. Максимум разнообразия, которое он допускал — это беж, бледно-голубой и серый. А здесь — черная футболка! Без какой-либо белой линии, надписи или хотя бы пятна на ней! Просто. Черная. А еще на нем были ярко-синие модные брюки. Ярко. Синие…
Единственное, что было сегодня светлого в облике Филиппа — это его волосы и… тут я несколько раз моргнула, — белая повязка, которой была перебинтована его голова! Но и это еще не все изменения — под глазом мужчины отчетливо виднелся синяк, щека была расцарапана, а на руках, открытых из-за футболки, виднелись заметные ссадины, которые тоже прошли обработку — по всей видимости, зеленкой и йодом.
— Доброе утро, — поздоровался Никита с присутствующими.
— Доброе утро, — пришла в себя я.
Мужчина уверенно подвел меня к столу, отодвинул стул, помогая сесть и сел сам. Я оказалась как раз напротив Филиппа, но взглянула на него спокойно и равнодушно, взяв пример с Никиты. Я знала, что присутствие за столом Ольги ему не понравилось, и тем не менее, он обошелся без прилюдного выяснений отношений. Я тоже планировала просто поесть, но у кого-то были совершенно иные планы.
— Не спросишь, что со мной приключилось? — вопрос Филиппа прозвучал громко и совершенно неожиданно для меня.
— Зачем? — я безразлично пожала плечами. — Это же твои приключения, а не мои.
Никита бросил взгляд в сторону брата, но сделал вид, что не расслышал и, положив на тарелку перед собой отбивную, стал деловито ее нарезать. Потом взял вторую и повторил процедуру. Добавил немного салата — так, для прикрытия и красоты, и подвинул тарелку ко мне. Обвел взглядом стол, выбирая что-нибудь для себя.
— А если они случились из-за тебя? — не унимался Филипп.
— А если мне все равно?
Он даже к еде интерес утратил — оставил приборы в покое, откинулся на спинку высокого стула и смотрел на меня в упор. Он потерял аппетит, ну а я по-прежнему была голодна, поэтому потянулась и под изумленным взглядом взяла тот соус, который он отодвинул.
Хм, неплохо, определенно неплохо на вкус. И отбивные вкусные. И салат.
Услышав смешок, не поверила и оторвала взгляд от тарелки. Да, Филипп. Сидел, смотрел на меня и насмешливо усмехался — так непривычно для него. Но мне уже тоже без разницы.
— Если бы ты вчера на ночь глядя не бросилась в лес за грибами… — он демонстративно прикоснулся к повязке на голове, сделал паузу и так же демонстративно задержал взгляд на брате. — Меня бы не присыпало шишками.
Удивительно, все, абсолютно все присутствующие молчали. Инга Викторовна сидела совершенно красная и пыталась есть вкусный салат. Иван Петрович задумчиво крутил в руках штопор, не спеша открывать бутылку. Ольга замерла в ожидании, когда же можно расхохотаться. Ее спутник понятия не имел, что происходит и, как и я, был голоден невероятно. Никита хотел вмешаться, но я под столом сжала его бедро, и он ограничился недовольным взглядом.
