Но не успела Хэтти сказать ему, что и прощать-то нечего, как щетина на шее у слона встала дыбом.
– Держитесь крепче! – крикнул он. – Времечервия…
А больше он ничего не сказал, потому что их сразил запах.
Это был запах канализации, которую никто не чистил тысячу лет.
Это был запах ста тухлых яиц, оставленных на полуденном солнцепёке.
Это был запах подмышек чудовища.
Это был запах миллиона старых носков.
Это был запах из клюва орла.
Это был запах застойного пруда.
Это был запах рыбьих потрохов.
Это был запах вонючего сыра.
Это был запах всего вышеперечисленного и ещё много чего.
Когда у Хэтти всё поплыло перед глазами, она выдернула две щетинки из спины Виктора и запихнула их себе в ноздри: этому её когда-то научил Сэр Гидеон, чтобы она не потеряла сознание от запаха вгрызающейся Времечервии. Затем девочка выдернула ещё две и отдала их Артуру.
– Ты принёс нас к Времечервии! – обратилась она к Виктору. – Но мы не можем оставить Гдетам-Нынчесям. Не теперь, когда царству грозит серьёзная опасность!
– Но так лучше для вас. Вы нужны в людском царстве, – откликнулся Виктор.
– Но ведь вы в опасности, как и все остальные!
– Мне уже не грозит прежняя опасность – благодаря вам. И теперь с нами слоны. У нас – сильные союзники.
Хэтти покрепче обхватила загривок Виктора, когда тот припустил ещё быстрее. Он бежал уверенно, пока наконец не остановился там, где в небо вытянулось испещрённое малиновыми крапинами туловище Времечервии.
– Марсия! – позвал Виктор.
Времечервия распрямила спину, и по её вязкому телу пошла рябь. Она наклонила голову, словно сомневаясь, правда ли она слышала что-то, а может, ей просто померещилось.
– Марсия! – снова окликнул её Виктор.
– Неужели?
Шея Времечервии скрутилась, и она посмотрела через мясистое плечо. Затем Марсия покачнулась, как только поняла, кто перед ней.
– Виктор! – всполошилась она и упала плашмя на живот. – Ох, – проговорила она. – Ох, ох, ох… – заголосила Времечервия, и волны пробежали по её телу. – Лорд Мортимер не съел тебя.
Её огромные глаза медленно моргнули, а Виктор согнул колени, чтобы его пассажиры могли спуститься вниз.
– Я так счастлива, – всхлипнула Времечервия.
Две пухлых слезы выступили у неё на глазах, и Марсия принялась плакать.
– Марсия, нам нужно как можно скорее вернуть Хэтти и Артура в людское царство, – произнёс Виктор.
Времечервия шмыгнула носом, из её ноздри надулся пузырь из соплей и тут же лопнул.
– Вот поэтому я и приползла сюда вгрызаться, – проговорила Марсия, и при каждом движении Времечерви бородка на её горле раскачивалась, как маятник. – Один из какаду прилетал, чтобы сказать, что это было бы неплохо. Я открыла дыру в Вустер. Ты прости меня, Артур. У меня не было ни минуты вгрызаться к Манчестеру. Даже та дыра, которую я успела проделать, возможно, не особо хороша. – Она шмыгнула носом. – А вдруг вы застрянете между здешним царством и людским миром? Я ничуть не удивлюсь. Вы будете вне времени Гдетам-Нынчесям и вне людского времени. И наверное, останетесь там навечно.
– Вустер – это хорошо, – мягко вымолвил Виктор.
Марсия начала приподниматься, а затем, вздрогнув, замерла. Её влажные глаза сделались ещё больше.
– Сэр Гидеон, Леди Вайолет, что случилось?
– Теперь просто Гидеон и Вайолет.
Желеобразная туша Времечерви покачнулась.
– Я не понимаю.
– Мы выдохнули пламя, спасая Виктора.
– Но… – пролепетала Марсия, глаза её опять затопило слезами, и одна поблёскивающая слезинка скатилась по щеке. – Но, значит… Ой-ой… Ой-ой…
– Что мы не… – начал было Сэр Гидеон, но голос его пресёкся.
Хэтти шагнула к нему и к Леди Вайолет.
– Это значит, что вы двое – самые благородные и отважные драконы во всей Гильдии. Если Гильдия вышвырнет вас, она вас не заслуживает. Все в Гдетам-Нынчесям должны быть благодарны вам, поскольку вы воспрепятствовали Лорду Мортимеру.
– Спасибо тебе, Хэтти. – Леди Вайолет склонила голову.
– Я и правда так думаю. Я никогда не забуду, что вы сделали. Вы – мои друзья.
– Поторопись, Марсия, – заметил Виктор. – Надо как можно скорее отослать Хэтти и Артура обратно. Пусть они окажутся на какое-то время подальше от Лорда Мортимера. И мы… – Он замолчал.
Хэтти никогда прежде не видела его настолько встревоженным.
– И нам необходимо защитить мою мать, если Лорд Мортимер подошлёт кого-то со злым умыслом, – закончила за него Хэтти.
Вот она и озвучила это. Произнесла то, что Виктор не осмелился сказать вслух, боясь причинить ей боль. Хэтти поверить не могла, что голос её звучал так решительно. Душа её, казалось, вся пошла трещинами.
– Ты ведь об этом подумал, верно? – обратилась она к Виктору.
– Да, но ничего плохого может и не произойти. Если мы сообразим, что сделать и как остановить Лорда Мортимера, он не причинит вреда твоей матери, – ответил слон и попытался улыбнуться.
– А что насчёт меня? – встрял Артур. – Я могу остаться и помочь вам, а Хэтти отправится в Вустер.
– Тебе тоже необходимо быть в людском царстве, – заявил Виктор. – Помоги Хэтти защитить вашу маму.
У девочки всё перевернулось внутри. Виктор сказал «вашу маму», а не «мать Хэтти».
Артур кивнул и бросил на неё взгляд. Сложно было понять, поразили ли его слова Виктора так же сильно, как и Хэтти, или нет.
– Когда мы убедимся, что маме опасность не грозит, ты же придёшь за нами? – спросила Хэтти. – Мы должны помочь спасти Гдетам-Нынчесям.
– Разумеется.
– Мы спасём ваше царство, верно? – уточнил Артур.
Морщины на лбу Виктора пролегли ещё глубже, слон выглядел очень взволнованным.
– Не знаю. Но я не сомневаюсь, что если кому-то это и под силу, то именно вам двоим. А сейчас нельзя медлить. Время пришло, Марсия! – воскликнул он.
Времечервия шмыгнула носом и повернулась к ним спиной.
– Виктор! – Хэтти потянулась и крепко обняла друга. – Я так рада, что ты в безопасности.
Она и поверить не могла, как мало времени побыла с ним.
– Ступай, Хэтти. Возвращайся в Вустер. Защити мать от Лорда Мортимера. Но скоро мы придём за тобой. Время течёт иначе в твоём царстве. Нам нужно действовать быстро, прежде чем Лорд Мортимер сумеет использовать Печать, чтобы причинить Гдетам-Нынчесям непоправимый урон.
Как только Виктор это сказал, глаза Хэтти выхватили что-то в той стороне, где были три вулкана. На горизонте появилась вспышка света, радужное мерцание, которое могло означать только одно. Летели драконы.
