Поэтому, когда я увидел едва прикрытую задницу, торчащую из окна, мой мозг отключился моментально.
Никогда прежде мне так не срывало тормоза! Никогда раньше у меня не было секса с таким набором зашкаливающих эмоций. Я превратился в дикое необузданное животное.
На простынях Алиски не осталось сухого места. Разгоряченные, мокрые и уставшие, мы лежали с ней рядом, приходя в себя после того, как одновременно кончили. И это было просто охуенно. Точнее слова не подобрать. Я чувствовал каждый спазм, жадно стискивающий мой член, и кончал так, как никогда в жизни. И причиной этому было не только отсутствие латекса, а больше то, что впервые в мой секс вмешались чувства.
И я злился, что она заставила меня чувствовать. Не просто трахаться, как обычно, без лишней эмоциональной окраски, а с таким буйством чувств, что крышу рвало. Желать лишь ее. Быть в ней, целовать вкусные полные губы, сминать нежное тело, кончать в нее снова и снова. Брать ее и слушать каждый стон, каждый вздох. Учить ее двигаться вместе со мной и чувствовать меня.
Я ступни ее целовал! И неважно, что в это время они были на моих плечах. Это просто детали. Я в жизни никому ноги не целовал! А тут словно свихнулся! С ней все становится ярче. Все чувствуется в разы острее. Воспламеняется напалмом, что воздух сотрясается, густеет.
Сука, такое чувство, что раньше я жрал обычную вату, а теперь мне вдруг дали попробовать сладкую.
— Поняла, за что была наказана? — лениво интересуюсь я, не находя в себе больше сил злиться на неё.
— Мне понравилось наказание. Дайте два, — пробормотала Алиска, кутаясь в простыню.
Сдерживаю смешок, но улыбка так и норовит растянуть опухшие от поцелуев губы. Ей понравилось. И снова в мозгах стучит это: «А вдруг?».
— Куколка... а почему ты согласилась поехать со мной?
— Ты же знаешь. Мне нужны деньги, — совсем тихо бормочет Алиска, засыпая.
Укрыв ее одеялом, я уселся на подоконник разврата, прикуривая сигарету и пуская струйки дыма в небо.
Просто деньги…
Ритмичный стук изголовья кровати по стене еще долго звучал в моей голове. Проворочавшись в своей постели еще час, я извел себя вопросами. Почему именно сейчас, когда я совсем к этому не готов? Зачем она разбудила во мне то, чего я не желал?
Мне нечего ей дать. Она такая… Куколка, нежная, хрупкая, доверчивая. А я просто пес бродячий, в чьей жизни нет места таким как Алиса. Черствый бесчувственный сухарь.
И только я начал проваливаться в сон, как снова что-то загремело в санузле.
— Растяпа! Кто же так громыхает, когда на дело идет? — возмущенно проворчал я, нехотя сдвигаясь с нагретого центра кровати.
Я ждал, что вот-вот скрипнет половица, откроется дверь и хлопковая саранча снова стащит с меня одеяло. Но вместо этого услышал шум воды в душе, и позже Алиса вернулась в свою комнату.
— Предательница! — прошипел я.
Разочарование больно ужалило в груди, и я решил, что пора завязывать с этим приключением. Из-за одолевающих злости и какой-то обреченной безнадеги я смог уснуть только спустя еще час, засунув наушники в уши и врубив звуки ливня в лесу.
Ранним утром, когда солнце еще не выглянуло из-за вековых деревьев, я проснулся от того, что одна половина меня замерзла, а вторая затекла. Растопырив зенки, я разглядывал кукольное личико Алиски с приплюснутой к моему предплечью щекой. Ее молочно-белая кожа так и осталась не тронута загаром, несмотря на длительное нахождение под солнцем.
Когда она пришла — вопрос уже второй. Сука, еще солнце не появилось над макушками подпирающих небо елей, а моя шишка уже встала!
Куколка прижималась ко мне, по-хозяйски обвивая меня рукой, и спала как убитая. Желание разбудить ее самым непристойным образом изводило мою фантазию порно-кадрами, но у нее сегодня тяжелый день, пришлось пожалеть.
Осторожно освободившись от объятий Белоснежки, я прошвырнулся до круглосуточного лобби, притащив ей на утро высокий узкий стакан воды с лимоном и сахаром и подкатил к нему два мандарина, завершая композицию. Чин-чин, Куколка!
Так любимые мною прогулки неподалеку от базы по горам и ущельям вдруг стали пресными. Мне не хватало щебечущей рядом Лис-сы, рассказывающей о том, как она мечтает увидеть мир, побывать на море, выпить чашечку кофе в кафе на площади Сен-Мишель в Париже. Нырнуть с аквалангом где-нибудь на Карибах, попробовать ликер из кокоса Коко-де-мер, пальмы которого растут лишь на двух островах нашей планеты.
В девчонке с наивными голубыми глазами и кукольной внешностью оказалась гора энциклопедических знаний. Неудивительно, что ее амбиции так высоки и она мечтает когда-нибудь занять кресло руководителя отдела продвижения. Осталось только набраться опыта, и дело в шляпе.
Ладно, похер, все это лишнее для меня. Все у нее получится. И мир ей откроется, и она ему подарит новую куклу.
Поболтав с Жориком и обсудив с ним, как мы сегодня нос утрем герру Алексу, сделав три дела одновременно, я умчал работать. Первым делом заглянул к заведующей хозяйственной частью, чтобы снова взять у нее уникальный ключ-карту от всех домов. Зря многие думают, что Наталья себе место сиськами пятого размера выбила, хватка у девки такая, что все яйца сотрудников на этой базе трусливо звенят при ее появлении.
Пока Алиска слонялась по конференц-залам и лопала сэндвичи с тунцом, я уже закончил первое дело и приступил к девочке-демону. Алекс должен вернуться на базу к вечеру, поэтому его помощница Тая предоставлена сама себе.
Первую половину дня она не делала ничего особенного. Гуляла, загорала и читала книгу на заднем дворе. Звонила исключительно по поручениям своего босса и только ближе к ужину раздался звонок, который меня заинтересовал.
— Я больше не выдержу с ним и недели! Он невыносимый! Босс-кровосос этот ваш хер Браун! Мне уже придушить его хочется гораздо чаще, чем покусать!
Спустя сорок минут трепа я уже понял, на кого работает Тая. И, честно, ржал еще минут десять. Пришлось даже звонить «конкуренту», чтобы выяснить, пора ее раскрывать или будем ждать, пока у Алекса штаны лопнут.
Возвращаясь в домик перед гала-ужином, я снова заглянул в окно комнаты Алиски. Скамейка опять скрипнула, но Куколка вертелась перед зеркалом и внимания не обратила на любопытную морду Беса в окне.
