– Хватит. А сейчас извините: обязанности хозяина.
– В таком случае не смею вас больше задерживать, – советник дружелюбно кивнул.
Самарин вернулся в бальный зал. Большинство гостей танцевали, некоторые, как Мария Павловна, сидели за столиками, разговаривали или наблюдали за танцующими парами. Невозможно было не заметить, что некоторые дамы были явно недовольны. Княгиня подозвала Самарина.
– Что случилось? – спросил он. – Не хватает алкоголя?
– Где ты пропадал? – буркнула Мария Павловна. – Я ищу тебя и ищу!
– Я разговаривал с Воронцовым, – пояснил он. – Что случилось?
– Потом про него расскажешь, – отмахнулась княгиня. – Сейчас у нас большие проблемы.
– Какие?
– Никто не приглашает на танец старших дам. Что за воспитание! Представь себе, как сплетники будут комментировать наш бал? Конечно, о тебе ничего не скажут, но Анна получит свое.
– Я не подумал об этом, – признал офицер. – Я привык, что в Варшаве с этим не было проблем.
– Конечно, поляки такие джентльмены.
Офицер закашлялся, стараясь спрятать за кашлем веселость.
– Что такое? – наморщила брови Мария Павловна.
– Как бы вам объяснить… В польских полках, особенно в кавалерии, существуют специфические обычаи. Один из них обязывает офицеров до полуночи танцевать исключительно с дамами старше сорока. Лишь потом они могут приглашать на танец молодых дам. И любезность тут ни при чем, польские уланы называют это «перетаскиванием шкафов» и воспринимают как тяжелую повинность.
Княгиня гневно фыркнула, но губы дрогнули в сдерживаемой улыбке.
– Коль тут нет польских уланов, вся надежда на тебя, – сказала она. – Может, ты подашь пример, и другие поймут, в чем дело.
– С удовольствием, – произнес Самарин. – Вы окажете мне честь, тетушка?
Мария Павловна позволила вывести себя в центр, вскрикнула от страха, когда оркестр заиграл малопопулярный еще в Европе фокстрот, но уверенно держалась за внука.
– Сейчас тебе стоит найти другой шкаф, – запыхавшись, произнесла она. – Начни с баронессы фон Лушке, – посоветовала она.
– Может, сначала мотивирую молодежь? – предложил Самарин.
Баронесса принадлежала к одной из наименее любимых аристократок, а ее категоричный и едкий юмор оброс легендами, но из-за огромного состояния и влияния мало кто отваживался не прислать ей приглашение.
– Ты потанцуешь с ней! – тоном, не терпящим возражений, сказала княгиня.
– Потанцую, – со вздохом пообещал генерал.
Госпоже фон Лушке было за шестьдесят. Узким, угловатым лицом и проворными движениями она напоминала хищную птицу. Впечатление усиливало серое платье, украшенное коричневыми рюшами. Баронесса сидела – какая неожиданность! – одна, за угловым столиком, потягивая лимонад.
Проходя мимо группы молодых офицеров, генерал на мгновение остановился и тихо напомнил, что на танец рассчитывают и остальные дамы. Не ожидая ответа, он двинулся дальше, избегая других гостей. У него была миссия…
Баронесса не выглядела довольной его появлением. Самарин с трудом сдержал нервную гримасу, вызванную пристальным взглядом желтых, как у ястреба, глаз. Узкие губы женщины растянулись в язвительной улыбке.
– Что побудило вас составить мне компанию? – спросила она.
– Вы позволите? – Он указал на свободное кресло.
– Прошу.
Чтобы выиграть время, генерал налил себе лимонад. После первого глотка он закашлялся: кто-то добавил в напиток чистый спирт.
– Извините, – сказала баронесса без тени сожаления. – Не успела вас предупредить.
– Мне казалось, что в моем доме хватает алкоголя, гостям не нужно приносить свой, – заметил он, справившись с удивлением.
– Вы представляете, какие пошли бы сплетни, если бы меня поймали за распитием коньяка?
– Я думал, это вы решаете, кто и о чем сплетничает, – произнес он.
– Не совсем так, молодой человек, не совсем так.
– Не окажете ли мне…
– Нет, – бесцеремонно прервала она. – Не окажу.
Офицер поднял брови, отказ от приглашения на танец считался непростительной грубостью. Похоже, баронесса полагала, что не обязана следовать общепринятым правилам.
– Я больна, – заявила она, прикусив губу. – Я контролирую боль, пока хватает немного алкоголя, но уже не могу танцевать. Теперь вы знаете тайну ведьмы фон Лушке, – добавила она с горечью. – Теперь вы можете оставить меня в покое!
– Я – хозяин, и в мои обязанности входит забота о гостях, – сказал он. – И не беспокойтесь, я никому не скажу.
– Даже Марии Павловне? – Она посмотрела на него исподлобья.
– Если вы не хотите…
– Не хочу!
– Что с вами?
– Рак, – ответила она. – Только не утешайте меня, не выношу этого!
– Не буду, – пообещал он. – Часто это смертельная болезнь.
Баронесса посмотрела на него с любопытством.
– А вы мне нравитесь, – сказала она. – Может, ваше общество и не будет таким утомительным, как я боялась. Коль мы не можем танцевать, развлеките меня разговором.
– С удовольствием. Вы советовались с докторами?
– Это самый банальный вопрос. Советовалась. Ни один не может мне помочь. Есть еще алхимия и магия, но я не доверяю этим шарлатанам. К тому же они не занимаются лечением.
Самарин задумчиво крутил бокал в руках, потом сделал очередной глоток.
– Совсем неплохо, – сказал он.
– Вы выглядите рассеянным, вам скучно?
– Нет, что вы! Просто думаю, сказать это или лучше сменить тему.
– И что же это такое? – с недоверием спросила баронесса. – Вы же не собираетесь меня жалеть?
– Ни за что! – искренне заверил генерал. – И я думаю, вы зря беспокоитесь: среди чувств, что вы вызываете, точно нет жалости.
Женщина какое-то время смотрела на него, а потом засмеялась.
– Тогда чего же вы боитесь?
– Видите ли, так сложилось, что я знаю одного алхимика и лекаря…
– Это уже не банальщина, а смертельная тоска. Вы знаете, сколько таких советов я уже получила?
– Это тот, кто вылечил наследника престола.
– Это этот… Руджс… Рудки…
– Рудницкий, – помог генерал.
Госпожа фон Лушке забарабанила пальцами по столешнице, после чего сделала большой глоток лимонада.
– Что-то подозрительно быстро вам пришло это в голову, – ответила она тоном, в котором смешались недоверие и надежда. – Вы хотите отомстить? – резко спросила она. – Чем я вас обидела? А может, кого-то из ваших знакомых?
